у плотины, Лойзик?
— Несколько раз.
— Я тоже.
— Ты слышал, в прошлом году там утонули двое? Хотели переплыть, но течение холодное, ноги свело судорогой, и все…
— Правда?
— Факт!
— У плотины даже в самую жару все равно холодное течение. Как попадешь в него, тут же судорога сводит ноги и руки, и тогда конец… А знаешь, какая там глубина?
— Точно не знаю, но думаю, с двухэтажный дом.
— Ты что, там поместился бы и восьмиэтажный!
— Правда?
— Я один раз побывал на плотине с папой…
— Лойзик, пошли туда, пять минут — и мы там…
— Мне не хочется, нога болит. Жаль, нет чистого платка, я бы завязал коленку, а то брюки трут и больно ходить. Подожди, я посмотрю, сколько времени.
— Пять часов. Есть у тебя нож, Лойзик?
— Есть, а что?
— Отвинтим винтики и поглядим, как часы ходят. Так хочется посмотреть на механизм. Сосчитаем колесики и будем знать, как потом их поделить.
В один момент мальчики отвинтили крышку.
— Вот это да!.. Я тебе скажу, это будильник! До сих пор идет. Видишь, Франтик, как они там снуют? А эта синяя пружина так закручена, посмотри, она, наверно, очень длинная, так что нам вполне на два звонка хватит…
— Хватит-то хватит, только теперь мы с ней никуда не сунемся. Придется подождать, пока забудут, что у Докоупилов пропал будильник. Представь себе, что к Иржикову дяде пришел бы Докоупил и узнал свои звонки…
— Я тоже об этом подумал.
— Кому бы дать их сделать?
— Моему дяде из Старого Брно. Это мамин брат, он слесарь, работает в какой-то фирме. Мне уже вчера пришло это в голову. Если он спросит, откуда у нас звонки, мы чего-нибудь придумаем…
— Молодец, Лойзик. Теперь все в порядке. Давай разберем будильник.
— Сейчас? Нет, Франтик, оставим до завтра. Давай сюда винтики, мы его снова закроем.
— Послушай, Лойзик, а все же странно, что пан Докоупил был дома, а не на работе. Ведь ты говорил, что он работает с твоим папой на оружейном заводе и приходит домой только вечером.
— Я забыл, что у него иногда бывает ночная смена. Ведь оружейный завод работает круглые сутки…
Тут Лойзик вздрогнул и схватил Франтика за руку.
— Что с тобой?!
— Знаешь, что мы наделали!
— Что? Что случилось?
— Знаешь, почему будильник звонил в четыре часа? Это пан Докоупил поставил его на четыре, чтобы успеть собраться на работу!
— Ты думаешь?
— Конечно! Поставил будильник, чтобы не проспать. К шести он должен быть на заводе. Может, он до сих пор спит. А если он опоздает на завод, знаешь, что его ждет? Немцы могут его расстрелять за саботаж! Пани Докоупиловой и бабушки нет дома, никто его не разбудит, и все из-за нас. Франтик, бежим скорее спасать пана Докоупила. Папа говорил, что у них на заводе немцы уже расстреляли несколько человек за саботаж.
— Что же теперь делать?
— Надо мчаться к ним домой и посмотреть, не спит ли он. А если спит, немедленно разбудить!
— Да ведь уже пять часов, теперь все равно поздно. Пока туда добежим, пройдет полчаса…
— Может, если он не на много опоздает, его не так сильно накажут? Как-нибудь вывернется? Бежим.
— А будильник с собой возьмем?
— Будильник? Нет, лучше где-нибудь здесь спрячем…
— Только не здесь! Лучше на опушке, поближе к дому… На пасеке…
— Ладно, сунь его в рукав, я подержу куртку.
— А как мы разбудим пана Докоупила?
— Постучим в окно и убежим…
Мальчики неслись во весь дух. Лойзик даже забыл про боль в коленке… Задохнувшиеся и вспотевшие, за четверть часа они добежали до пасеки.
— Послушай, Лойзик! Кажется, куковала кукушка…
— Значит, скоро будет тревога.
Небольшая толпа людей поднималась по холму к пасеке. Женщины и мужчины тащили сумки, чемоданчики, целые семьи с детскими колясками располагались на пнях среди молодняка. На одном из них была постелена салфетка и на солнце блестел термос. Молодая мама кормила ребенка.
В последние две недели налеты на Брно участились. Люди внимательно слушали радио, чтобы знать, где в данный момент находятся самолеты. Самыми подробными были сообщения из Вены. Англо-американские самолеты вылетали со своих баз из Италии и направлялись через Австрию в Чехословакию.
Диктор из Вены рассказывал, куда направляются боевые звенья бомбардировщиков, и, как только они приближались к австрийской границе, по венскому радио раздавался голос кукушки. Это означало, что опасность близка.
Заслышав голос кукушки, толпы жителей Брно направлялись в окружающие леса. Иногда им приходилось оставаться там на целый день, потому что, случалось, самолеты делали по нескольку налетов.
Мальчики осмотрелись и выбрали большой пень на краю пасеки, около которого росла береза. Там они вырыли под корнем ямку и застелили ее сухими листьями.
— Давай побыстрей, уже слышны голоса, люди направляются сюда, скоро их будет здесь полно…
— Подожди, давай отвинтим звонки.
— Зачем?
— Мы же из-за них будильник взяли, вдруг он потеряется? А так звонки все равно будут у нас…
— На, тебе один, мне другой…
Они завязали будильник в грязный носовой платок Франтика, чтобы в механизм не попали песок и труха, положили его в ямку и закрыли сперва сухой хвоей, а сверху мхом.
— Слышишь?
— Что?
— Будильник тикает?
— Нет.
— Я тоже не слышу. Значит, все в порядке.
— Давай сделаем какую-нибудь отметину, чтобы завтра утром сразу найти это место.
— Запомним березу. Она приметная, у нее надломлена верхушка.
— Сядь, Лойзик, люди уже близко…
Мальчики остались сидеть на пне. Решили переждать, пока пройдут мимо них двое мужчин и две женщины, и делали вид, что спокойно смотрят вдаль.
— Куда ты хочешь идти, Роберт? — спросила женщина.
Мужчина в серой шляпе ответил:
— Я предлагаю идти на Ледовый холм, оттуда все хорошо видно. Что скажешь на это, Пепик?
— Пойдем… Тогда нам нужно чуть правее. Скоро начнется тревога. Вена сказала, что три больших эскадрильи бомбардировщиков направляются на север через Венгрию, Корутаны и Тироль, значит, залетят и к нам…
Через минуту их голоса затихли.
— Ушли! Я так боялся, что они здесь рассядутся.
— А теперь по прямой бегом вниз — и через десять минут будем у Докоупилов. Хорошо бы… — Франтик не успел договорить, как в городе завыли сирены.
— Сирены! Тревога!
— Сигналят особую опасность. Что теперь делать?!
— Слышишь? Самолеты!
— Слышу…
— Придется остаться здесь. Сирены Докоупила и без нас разбудят. Самолетов-то сколько! Слышишь гул?
— Знаешь что, Лойзик, вернемся-ка на Ледовый холм, если начнут бомбить, оттуда все хорошо видно.
— Правильно, пойдем…
Вскоре послышалась стрельба зениток.
— Слышишь, Франтик? Пушки!
— Наверно, самолеты уже над Брно.
Только Франтик это сказал, как загудела и затряслась земля.
— Бомбят!
Мальчики
