Подвал был гигантским, холодным и сырым. В его центре, какмамонты, высились несколько печей. Глядя на них, легко было представить, какоглушительно ревело пламя в их жерлах. Сейчас металлические заглушкипроржавели, а некоторые и вовсе валялись на бетонном полу.
— Сюда бы чуть побольше паутины, пару привидений, иполучилось бы классное местечко, — сказала я.
— За эту пару сойдем мы, — отозвался Александр, прижимаяменя к себе.
— Вот местечко для твоего мольберта. — Я указала на пустойугол. — Да и для всех твоих картин тут места предостаточно.
— Можно сделать полки и расставить на них всю твою коллекцию«Хэлло, Бэтти».
— Ага, и притащить сюда здоровенный телик, ужастики смотреть.Я бы не ходила в школу, а темень тут стоит двадцать четыре часа в сутки.
— Нам здесь не надоедали бы ни пижоны-футболисты, нимстительные вампиры, вообще никто, — с улыбкой сказал Александр.
Тут мы снова услышали звук, похожий на лай.
— Что это? — спросила я.
Александр поднял бровь и прислушался.
— Пойдем-ка лучше отсюда.
Он подал мне руку и повел из подвала к передней частиздания. В маленькой нише Александр обнаружил другую лестницу, по которой мыподнялись на главный этаж. Пока он исследовал офисные помещения, я обозревалазагроможденный ящиками коридор, окошко, прикрытое листом картона, и огромныйгрузовой лифт, сделанный еще в каменном веке. Я убрала с окна картон, чтобысвет с улицы, пусть и очень слабый, осветил подъемник. Тяжелая металлическая дверьбыла наполовину открыта, что позволяло заглянуть внутрь. Но стоило мнеоказаться в лифте, как я услышала страшный скрежет, а когда развернулась, дверьзакрылась, отрезав меня от света. В кромешной тьме я не видела даже своих рук.
— Александр, выпусти меня! — крикнула я. — Я в лифте!
Я пошарила по боковой панели, надеясь найти и нажать кнопку,но эта поверхность оказалась гладкой, а вот на примыкающей стенке мои пальцынащупали что-то вроде рычага. Я попыталась потянуть за него, но он не подался.
Вообще-то меня всегда привлекали темнота и замкнутоепространство, но сейчас я оказалась в ловушке. В голове зародились печальныемысли о несчастных, заживо погребенных в грузовых лифтах фабрики Синклера.Моему воображению предстали окровавленные пальцы десятков юных вандалов,скребущие изнутри двери кабин. Ощущение было такое, будто и я замурована здесьнавеки.
Потом я услышала, как затряслись тросы. Кто-то тяжело ступалпо доскам над моей головой.
— Александр! Выпусти меня! Скорее!
Хотелось верить, что тросы не повреждены, иначе этотподъемник вместе со мной может в любой момент грохнуться в подвал с изряднойвысоты. Мне даже казалось, будто слышны завывания призраков, пока я не поняла,что тихонько подвываю сама.
Неожиданно дверь открылась, и я кое-как разглядела мешковатыечерные штаны и солдатские ботинки. Мои глаза непроизвольно сощурились,приспосабливаясь к лунному свету, бившему прямо в неприкрытое коридорное окно.Я стояла посреди овала насыпанной земли. Спереди она была раскидана, словно вэтом месте протащили что-то тяжелое.
Александр вытащил меня из кабины подъемника. Я обняла его изпоследних сил, которые во мне оставались.
— Ты спас мне жизнь.
— Это вряд ли. Но, кажется, ты что-то нашла.
Мы присмотрелись к содержимому подъемника. На стенках кабинывисели гравюры с изображением надгробий, в углу стояли старинный подсвечник иоловянный кубок.
— Такие же штуковины были в подвале под клубом, где Джаггерхранил свой гроб, — указала я. — Здесь только его и не хватает.
— Должно быть, он спешил убраться.
— Но почему он вообще ушел отсюда? В таком убежище Джаггермог бы прятаться целую вечность, и никто бы его не обнаружил. А этот подъемникзапросто вместит два гроба.
— Может быть, что-то его спугнуло.
— История с привидениями?
— Так или иначе, но этот старый подъемник работает, — заявилАлександр.
— Что же все-таки тут могло испугать Джаггера? — спросила я,но не получила ответа.
Пока Александр осматривал подъемник, я принялась прочесыватькоридор в поисках дополнительной информации и приметила на полу, рядом с пустымикоробками, что-то непонятное, блеснувшее серебром в лунном свете.
— Откуда здесь эта штуковина? — спросила я и подняла пультдля открывания гаражных дверей.
Александр подошел взглянуть на мою находку, и в этот мигпрямо за окном возник юноша, исполненный неземной красоты, с белыми волосами,кончики которых были окрашены в кроваво-красный цвет. Его глаза, один голубой,другой зеленый, буравили меня насквозь.
— Джаггер, — прошептала я.
— Знаю, — откликнулся Александр, раздраженно щелкая пультом.— Он был здесь.
— Нет же! Он сейчас здесь, снаружи! — Я указала на окно.
Джаггер злобно усмехнулся, сверкнув клыками, Александрмгновенно развернулся, но тот уже исчез.
— Он был там! — крикнула я, снова указывая на окно.
Александр развернулся. Я последовала за ним через фабрику,мимо призрачных опор и наружу через главный вход. Когда мы добрались догравийной дорожки, Александр неожиданно остановился возле «мерседеса», сунулключи от машины мне в руку и вручил фонарь.
— Поезжай в особняк. Я буду там через полчаса.
— Но...
— Пожалуйста! — сказал он, открывая для меня дверь.
— Ладно, — буркнула я и неохотно забралась внутрь.
Александр закрыл дверь, а когда я обернулась, чтобыпопрощаться с ним, его и след простыл.
Я закрыла дверцу и вставила ключ в замок зажигания.Стрекотали сверчки. Александр продолжал свои поиски в одиночку, а мнестановилось все тревожнее. А вдруг с ним что-то случится? Я ведь не могла быуслышать его зов, если бы находилась далеко отсюда, на вершине Бенсон-Хилл.Удостоверившись в том, что контейнер с чесноком на месте, в сумочке, я вылезлаиз машины, сунула ключи в карман и с фонарем в руке помчалась к восточнойстороне фабрики.
Стояла жуткая тишина, и мне трудно было отделаться отощущения, что за мной кто-то подглядывает. Я подняла глаза к небу и увиделанечто, больше всего походившее на летучую мышь, висящую надо мной наэлектрическом проводе. Когда я направила на нее луч света, она исчезла.
Я свернула за угол фабрики и увидела Александра,осматривавшего снаружи окно коридора.
— Он стоял прямо здесь, — заявила я.
— Мне следовало бы сообразить, — пробормотал он.
— Что я не останусь в машине?
