Книга Жук - Ричард Марш

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89

наконечников больше не осталось. Из остальных предметов наиболее подходящим мне показался странной формы топорик с небольшим, но тяжелым и очень острым лезвием. Взяв в руку инструмент, я размахнулся и с силой опустил его на край откидного столика. Лезвие топорика глубоко вонзилось в дерево, замок хрустнул, и крышка стола не просто поддалась, а разом открылась.

Должен сказать, что моя первая – и, надеюсь, последняя – попытка выступить в роли взломщика оказалась удачной. Открыв откидную крышку стола, я обнаружил, что за ней скрывались несколько маленьких выдвижных ящичков. Мое внимание тут же привлек один из них – это произошло помимо моей воли, но так явно, что не заметить или сознательно проигнорировать этот импульс было просто невозможно. Разумеется, ящичек тоже оказался заперт, так что мне снова пришлось искать хоть какую-то замену ключу, которого у меня, само собой, не было.

В наборе холодного оружия ничего подходящего на этот раз не нашлось. Использовать топорик в данном случае было невозможно. Нужный мне выдвижной ящичек был таким крохотным, что лезвие просто разнесло бы его в щепки. На каминной полке, в открытом кожаном футляре, я обнаружил пару револьверов. Увидев их, я невольно подумал о том, что государственные деятели в наше время нередко сталкиваются с ситуациями, когда их жизни угрожает опасность. Вполне возможно, решил я, что мистер Лессингем, осознавая, что постоянно подвергается подобной угрозе, носит оружие с собой – для самообороны. Револьверы в футляре находились в рабочем состоянии и были весьма увесистыми – мне показалось, что именно такими в случае необходимости вооружают полицейских. Оружие не только оказалось заряженным – в футляре лежало достаточное количество запасных патронов для перезарядки.

Осматривая револьверы, я раздумывал – если, конечно, это слово корректно использовать, учитывая мое состояние, – над тем, каким образом можно использовать их, чтобы получить доступ к содержимому выдвижного ящичка бюро. Вдруг с улицы раздался приближающийся шум колес. Одновременно я ощутил в мозгу что-то вроде жужжания – словно кто-то пытался объяснить мне, каким именно образом мне могут пригодиться револьверы. Я был вынужден сосредоточить все свое внимание, чтобы понять, какие именно указания отдает мне мой невидимый гуру. Между тем экипаж, судя по звуку, приблизился к дому и, хотя я ожидал, что он проедет мимо, остановился прямо перед ним. У меня похолодело в груди от страха. В приступе паники я заметался по комнате и в какой-то момент, как мне показалось, умудрился сбросить невидимые путы, державшие меня под контролем. Но они оказались прочнее, чем я думал, – я тут же ощутил, как их хватка стала еще крепче, чем прежде.

Я слышал, как кто-то вставил в замочную скважину ключ и повернул его. Раздался звук открывающейся двери, а затем до меня донеслись чьи-то твердые шаги – человек явно передвигался уже внутри дома. Окажись я в подобном положении и имея возможность принимать решения и полностью распоряжаться собой, я наверняка просто дал бы деру – как угодно, в любом доступном мне направлении. Но в том-то и дело, что в тот момент я не мог так поступить. Того, кто руководил мной, не интересовали мои порывы. Поэтому, несмотря на то что внутри меня продолжал бушевать панический страх, я остался в комнате и даже умудрился в целом сохранить внешнее спокойствие. Вертя в руках револьверы, я раз за разом спрашивал себя, что мне с ними делать. Затем внезапно я ощутил что-то вроде озарения – мне пришло в голову, что нужно выстрелить в замок выдвижного ящичка и тогда он откроется.

Наверное, ничего более безумного в сложившейся ситуации нельзя было придумать. Даже если слуги спали крепко, вряд ли можно было рассчитывать на то, что их не разбудит звук револьверного выстрела. И уж наверняка его должен был услышать человек, который только что вошел в дом и чьи шаги я уловил уже на лестнице. Я попытался воспротивиться чудовищному в своей глупости приказу, выполнение которого приближало меня к неминуемому и бесповоротному краху. Но, увы, я все же вынужден был подчиниться. Держа в каждой руке по револьверу, я подошел к бюро с внешне совершенно спокойным и беззаботным видом. Наверное, глядя на меня со стороны, невозможно было бы сказать, что я в этот момент готов был отдать все на свете за то, чтобы происходящее прекратилось, словно наваждение. Однако я приставил ствол одного из револьверов к скважине замка, запиравшего выдвижной ящичек бюро, на который мне указал мой невидимый вдохновитель, и нажал на спусковой крючок. Замок разлетелся на куски. Увидев содержимое ящичка, я схватил пачку писем, перевязанную розовой лентой. Затем, услышав у себя за спиной шум, я оглянулся через плечо.

Дверь комнаты была открыта. Держась за ее ручку, на пороге стоял мистер Лессингем.

Глава 7. Великий Пол Лиссингем

Он был в вечернем костюме, а в левой руке держал небольшой портфель. Если, обнаружив меня в своем доме, он и удивился – а иначе, наверное, и быть не могло, – он не позволил себе никак это внешне проявить. Невозмутимость Пола Лессингема при любых обстоятельствах была всем известна и даже вошла в пословицу. Все на свете прекрасно знали, что его хладнокровие непоколебимо в каких угодно ситуациях – даже если бы он обращался с трибуны к разгоряченной толпе или участвовал в бурной дискуссии в палате общин. Принято было считать, что его успехи в политике в значительной степени объяснялись именно его умением найти нужный ход даже в самом сложном положении благодаря удивительному присутствию духа. Мне представилась возможность лично убедиться в его поразительной способности владеть собой. Он стоял передо мной в типичной для него позе, в которой его нередко изображали на страницах прессы политические карикатуристы, – твердо поставив ноги, расправив широкие плечи, чуть наклонив вперед благородную голову. В его голубых глазах я заметил выражение, характерное для хищных птиц, прикидывающих, как именно лучше нанести добыче разящий удар. В течение нескольких секунд он внимательно разглядывал меня, не произнося ни слова. Не могу сказать, поежился ли я под его взглядом внешне – но внутренне, точно знаю, так оно и было. Заговорив, он не сдвинулся с места ни на дюйм, причем обратился ко мне с такой интонацией, словно к одному из своих знакомых, который просто решил зайти к нему в гости.

– Могу я узнать, сэр, чему обязан удовольствием находиться в вашем обществе? – Тут Пол Лессингем сделал паузу, словно ожидал от меня ответа. Затем, не получив его, переформулировал свой вопрос:  – Прошу вас, сэр, скажите, кто вы и кто пригласил вас сюда?

Я продолжал стоять и смотреть на Лессингема, никак не реагируя на его вопросы – ни словом, ни жестом. Это, по-видимому, заставило его присмотреться ко мне более внимательно. Скорее всего, то, как странно – выражаясь максимально мягко – я выглядел, вызвало у него предчувствие, что он столкнулся с чем-то необычным. Не могу с уверенностью сказать, принял ли он меня за умалишенного. Однако, если судить по тому, в каком ключе он решил общаться со мной после первого контакта, это было вполне возможно. Пол Лессингем медленно двинулся ко мне и при этом заговорил исключительно мягко и вежливо:

– Будьте любезны, отдайте мне револьвер и бумаги, которые вы держите в руке.

Когда Лессингем приблизился, я ощутил, как что-то вошло в меня, а затем словно бы с усилием выскользнуло наружу из моего рта. И в тот самый момент я низким голосом – клянусь, не моим – прошипел:

– ЖУК!

Не могу утверждать определенно, случилось ли то, что произошло непосредственно после этого, на самом деле или же это было плодом моего разыгравшегося воображения. Так или иначе, но мне показалось, что свет погас и комната погрузилась в темноту. Затем у меня снова появилось омерзительное ощущение присутствия чего-то, что можно было назвать олицетворением зла. Однако притом, что, наверное, все это можно было бы списать на мое больное воображение, то, что исторгли мои уста, несомненно, произвело эффект на мистера Лессингема. Когда черная пелена у меня перед глазами, реальная или воображаемая, рассеялась, я обнаружил, что он, попятившись, стоит в самом дальнем от меня конце комнаты, судорожно прижавшись спиной к книжным полкам, и вид у него такой, как

Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 89