Завтра чуть свет, пойдём на восток, через линию фронта к нашим. Давыдов, первый караулишь, далее очерёдность та же. С почтальона глаз не спускать! Всем всё ясно?
— Так точно!
Всех обрадовала весть, что идти предстоит в направлении родной земли. Егор взял себя в руки и был теперь озадачен реальной проблемой. Ему предстояло вести ребят через вражеские укрепления и, если они все и правда мертвы, то ему придётся постараться, чтобы их не убили второй раз.
Ночная тень поглотила Хелм вместе со всей его призрачной пустотой. Где-то вдали завыл пёс, это было первое слово, которое промолвил город за прошедшие три дня.
Давыдов разбудил подпоручика через час:
— Ваше благородие, — чуть слышно шептал рядовой. — По улице идёт кто-то.
Климчук поднялся на ноги. Все уже бодрствовали. Лупко смотрел из окна поверх ствола трёхлинейки.
— Что там, Никола?
— Идёт кто-то прямо на нас. Кажись, двое.
— Всем тихо! Почтальон, пикнешь, умрёшь на месте, понял?
Сначала были слышны только шаги, затем разговор. Разговаривали на русском.
— Это Радищев! — прапорщик убрал винтовку. — С кем это он?
Когда два человека приблизились, в свете луны было видно, что это действительно был рядовой Радищев. Рядом с ним шёл французский солдат. Оба шли быстро, что-то бурно обсуждая. Радищев говорил вполголоса, солдат в французской форме больше молчал, а когда отвечал, говорил громко на чистом русском. Они зашли в дом и стали подниматься по лестнице.
— Припугнём наглеца! — Климчук хоть и осуждал Радищева за побег, но в душе был рад, что тот вернулся. — Никола, держи на мушке француза, Давыдов, закроешь за ними дверь, как зайдут.
За дверью послышался голос Радищева:
— Сейчас-то они поверят! Никуда не денутся. Вот сюда проходите…
Дверь открылась, оба зашли в комнату. Радищев усмехнулся:
— Караул спит! Разбужу их…
Радищев подошёл к койке Соловьёва и увидел, что тот целится в него из винтовки. Дверь громко захлопнулась.
— Пришёл, дезертир? — прятавшийся в тёмном углу Лупко, держа наготове винтовку, направился к французскому солдату. — Кто это с тобой?
— Ребята! Вы чего? Вы послушайте, что вам Гильберт расскажет…
— Гильберт? — Климчук приблизился к новому гостю. — Да, пусть Гильберт расскажет, как он попал в этот город.
— Жаль, ваши ружья не стреляют, — француз сел на пол, подперев спиной дверь. Его лица было не различить в темноте. — Я был бы рад умереть.
— Ты говори, да не заговаривайся! — Егор повысил голос. — Наше оружие в порядке, и если я захочу, будет стрелять.
— Будет стрелять так же, как бьются ваши сердца, — француз сделал паузу, отчего комната погрузилась в полную тишину. — Мы все мертвы, и пульс войны затих.
Подпоручик открыл кобуру и достал пистолет:
— Вам не видно в темноте, но я сейчас держу в руках девятимиллиметровый бельгийский браунинг, который я купил лично за свои деньги. Я слежу за его состоянием, и я соглашусь продемонстрировать вам, на что он способен, если вы согласитесь стать его мишенью.
— Господин подпоручик, — Никола подошёл к Климчуку. — Он же француз, а не немец!
— Француз, а русский знает лучше тебя, Никола, — от тяжести оружия в руках, Егор воспрял духом и вновь ощутил себя на поле боя. — К тому же, французов в этом городе в ближайшее время не ожидалось.
— Стреляйте, подпоручик, — француз выпрямил спину, в голосе его появилась насмешка. — Допустим, вы правы, и я ваш враг, стреляйте, не мучайте себя.
— Егор, будет тебе! — прапорщик положил руку на плечо подпоручика, который уже взвёл курок.
Француз поднялся на ноги и начал медленно приближаться к Климчуку:
— Пусть стреляет. Стреляйте, подпоручик!
— Стоять… — Климчук сделал шаг назад. — Стоять!
Француз подошёл ещё ближе и сделал движение рукой в сторону своей кобуры. Подпоручик нажал на спуск.
Пистолет не выстрелил. Он ещё раз взвёл курок, потом ещё, затем отбросил пистолет и вырвал винтовку из рук прапорщика. Француз стоял перед ним, угрожая кулаком с выставленными указательным и средним пальцами.
Подпоручик застыл, солдаты испуганно переглянулись. Француз сделал жест, имитирующий выстрел, снова сел спиной к двери и начал говорить:
— Я уже тысячу раз рассказывал эту историю. Вы не сможете меня убить, потому что я умер почти год назад на западном фронте.
Солдаты подошли ближе к рассказчику. Гильберт продолжал:
— Сначала я не понимал, почему мир стал таким пустым. Людей вокруг почти не было. Но вскоре я увидел сон о том, как меня застрелили. Сон был настолько правдоподобным, что, проснувшись, я, как и вы, проверил свой пульс. С тех пор я каждую ночь видел сон про свою смерть и пытался определить, кто же убил меня, но у меня не получалось, слишком много тогда звучало выстрелов.
Егор подобрал с пола свой браунинг, француз продолжал говорить:
— Я бродил по Европе среди таких же мертвецов, как я, и каждую ночь видел один и тот же сон. И однажды я всё же заметил во сне человека, который убил меня. Я решил найти его в этом мире и долго бродил по городам. Но, очевидно, тот ещё был жив, я так и не встретил его. Позже я встретил тех, кто знал моего убийцу — их лица я так же видел во сне на поле боя. Немцы сказали, что мой убийца должен быть на восточном фронте. Теперь я иду на восток и надеюсь, что он уже мёртв…
— Так что же получается, — Лупко перебил гостя. — Если моя жена умерла, я могу повидаться с ней?
— Я шёл сюда, думал, может меня кто-нибудь убьёт ещё раз. Раз и навсегда. Но этого не произошло, потому что ни один человек не может убить другого в этом мире. Я встретил одного старого китайца. Его убили в молодости из-за женщины, и все эти годы он мертвецом путешествовал по свету. Он-то и рассказал мне, как всё устроено по эту сторону смерти…
— Так что ты молчишь, увижу я её или нет? — Прапорщик сделал шаг в сторону рассказчика.
Гильберт поднялся и отошёл к окну. Посмотрел вдаль, словно мог что-то различить в ночной темноте, затем повернулся и, усевшись на подоконнике, заговорил:
— Ваша жена была убита?
— Нет…
— Значит, Вы её не увидите. Не все мёртвые здесь оживают. Только те появляются здесь, кого убил человек. Мы воскресли, чтобы дожить годы, отведённые нам судьбой. И я бы не пожелал вашей жене оказаться здесь, — француз сделал паузу. — Господа, это не рай и не ад. Это место я бы назвал тюрьмой без стен. Вы это поймёте, когда начнёте видеть сны о смерти. Каждый раз, когда вы будете смыкать глаза, вы будете видеть сон
