— Я сегодня провела ночь не одна…
— Вот с этого момента поподробнее…
— Фу, Лор, это некрасиво как-то.
— Я не прошу тебя описывать все в подробностях, пуританочка ты моя, скажи хоть, кто этот прекрасный юноша, до которого ты снизошла и подарила ему ночь любви?
— И не юноша совсем, и насчет любви, пока не уверенна.
— Имя, сестра!
— Ярослав Корецкий.
Я думала, что Лоркины глаза выпадут:
— Это тот самый генерал и отец вашей Кати, которая невеста Стасика. Думала у меня новость новостей, но видно ошиблась…
— Ларис, только не трепись, пожалуйста, на эту тему, тем более, ничего пока не ясно, да и не надо никому знать особо, это наше сугубо личное дело.
— Ты ж ним в домино всю ночь играла, верно?
— В шахматы, Лорик, в шахматы!
— Так он же старый? Ему лет 50-60
— Лор, ну вот какая разница, ты его варить будешь?
— Ты, Ксюрик, уже по пенсионерам пошла…
— Не сплю зато с баскетбольными командами!
Лариска надулась:
— Чего ты меня упрекаешь, что я виновата, что родилась такой любвеобильной?!
— Ага. Помню, как ты в 9 классе писала любовное письмо нашему историку, а Мишка Петров, подумал, что ему, так ты и с историком, и с Мишкой потом крутила. Чего добру пропадать? И польза, историк пятерки ставил, и мне за компанию, а Мишка тягал твой чугунный рюкзак, ну и мой попутно. Я всегда умела извлечь выгоду из твоей любвеобильности.
Обнимаю подругу:
— Не переживай определимся, кто ж отец твоего ребенка. Особенно этот чернявенький — указываю на чернокожего парня, — точно проявится!
— Умеешь ты успокоить, Лисовская! А ты своего генерала пробивала по соцсетям и гуглила?
— Ну я ж не он, чтоб всех по базам пробивать.
— А иди-ка сюда, — Лорка открывает свой ноут, — посмотрим! Как правильно пишется КАрецкий или КОрецкий?
— Та через О!
— Угу! Популярный штрих. Он смотри и фото в форме.
Да, в форме генерал выглядел эффектно, но без формы еще эффектнее.
— О, с какой-то теткой!
Я посмотрела на фото и увидела моего генерала под руку с какой-то блондинкой средних лет. При том эта самая блондинка присутствовала на многих фото с ним. И неизменно держала его за руку.
— Вот, Ксюрик, присмотрись к этой миссис «Сахарная вата-80» и спроси своего любовника, что это?
— И спрошу, Лорик, тут можешь не переживать, прям самой интересно стало, какого хрена он тогда за мной таскается, раз у него кто-то есть.
— А я могу тебе просто объяснить — ты для него драгоценный трофей, молодое тело!
— Ну тогда мог выбрать и кого-то помоложе…
— О, нет, ты тут идеально подходишь — красивая, свободная и без предрассудков. Малолетка бы заморочилась слишком, втрескалась бы по уши в опытного дядю. Ты ж еще не втрескалась?
Я прям задумалась над ответом и даже глаза опустила.
— Глаза-то не прячь, я тебя знаю и знаю, что у тебя голова на плечах есть. Не нужен тебе второй Генка…
— Спасибо, матушка, за терапию и наставления. Но мне пора! Надеюсь твои переговоры с потенциальными отцами пройдут успешно. На самом деле, не важно, кто настоящий отец, главное, чтобы ты была с ним счастлива. Держи меня в курсе, и я тобой, если что!
Домой я вернулась в не очень хорошем настроении. Еще раз пролистала фотки Ярослава и той женщины и даже про утку забыла. Вспомнила — выбежала в маркет, но вместо утки купила какую курицу. Кое-как ее замариновала и поставила в духовку. Сама уселась перед телевизором, и не заметила, как уснула.
Проснулась от странного запаха и настойчивого звонка в двери. Помчалась на кухню из духовки валил черный дым. Утко-курица сгорела. Потом стремглав бросилась к двери! Пришел генерал.
— Дуся, ты чего меня так пугаешь? Я уже и 100 раз звонил, и стою уже под дверью минут 20, думал дверь выносить. А что ты тут подожгла, горе ты луковое?
— Это был ужин!
— Окна открывай, а то задохнемся!
Я села на краешек дивана и горько заплакала:
— Ни ужина, ни счастья!
— Ты чего? — Корецкий присел возле меня на корточки и стал утирать мои слезы, — было бы все горе. Смотри, что я тебе принес, — и он протянул мне шикарный букет белых эустом.
— Спасибо! — я встала, чтобы поставить цветы в вазу.
— А ужин? Мы можем заказать что угодно, чтобы тебе хотелось?
— Чего-то есть совсем не хочется.
— Тогда пошли в постель, нагонять аппетит, — он обнял меня за плечи.
— Кто эта блондинка?
— А ты, Дуся, прям Шерлок Холмс!
— На вопрос будешь отвечать или паясничать?
— Тебя мне все равно не переплюнуть… Это Раиса, моя подруга.
— В каком смысле подруга?
— В прямом, мы встречаемся!
— Это как простите, Ярослав Александрович, называется? А я же тогда кто?
— Ты — мой большой секрет — моя Дусечка! — попытался меня поцеловать, за что немедленно получил звонкую пощечину.
— А ты что думала, глупая! Что я все сразу все брошу и под венец тебя потащу! Так вот знай, Н-И-К-О-Г-Д-А…
— Пойдите вон из моего дома, и чтобы следа Вашего не было!
— Ты не горячись, Оксана, нам же так хорошо было вместе…
— Мне не было хорошо… Меня не интересуют старые импотенты!
— Это я-то импотент?! Да ты… Маленькая я дрянь с очень длинным языком, которая просто не умеет закрывать свой очаровательный ротик.
— Больше ни секунды не желаю Вас видеть, освободите помещение! — я открыла двери.
— Ты думаешь, я тебя упрашивать стану? Да я свисну, у меня десяток таких, как ты будет, и с характерами попокладистей.
— Не свистите, а то денег на станет… И вот, — я достала эскиз торта из ящика стола и торжественно вручила генералу, — надеюсь на этом наше общение ограничится.
— Ты хорошо подумала?
— Да! — и я захлопнула за ним дверь.
8
19 ноября. День свадьбы Стаса и Кати
В день свадьбы в доме моих родителей царила страшная суета. С 4 утра все носились как ненормальные. И дерганул меня черт предложить маме переночевать у них. Так бы выспались с Соней нормально и горя б не знали, а так мама в бигуди, Соня — на бумажку и я с красными глазами. Стас с папой накануне хорошо заправились виски и им все было трынь-трава. Они и с утра уже были слегка поддатые. Еще и свидетель Стаса, Сашка, по кличке Свинозаяц, добавил драйва, приперевшись с двумя бутылками текилы в 7 утра.
