два, три. Выдох — раз, два, три.
И Хелен осознавала свои мысли. Правда, они никуда не уплывали, но если осознать их глубже, то обязательно уплывут.
Вдох — раз, два, три. Выдох — раз, два, три.
Все будет хорошо. Вот почему Хелен применила свой план «Сорок на сорок», о котором вычитала в воскресном приложении. Этот список из сорока пунктов, позволяющих проверить, правильно ли идет жизнь, показался ей хорошей основой для создания собственной системы оценки.
Вдох — раз, два, три. Выдох — раз, два, три.
И она тщательно следовала плану. Медитации, похоже, помогали. Это был шестнадцатый пункт плана, после тринадцатого — принимать спирули-ну, четырнадцатого — есть больше голубики, поскольку она богата антиоксидантами, и пятнадцатого — при каждой удобной возможности говорить своим близким, что вы их любите. Хелен старалась. Хотя, когда она произносила заветную фразу в разговоре с Нейтаном или Изабель, и даже с Чарли, родные только хлопали глазами, а затем продолжали заниматься своими делами.
Хелен даже написала Стелле сообщение, в котором призналась, как высоко ее ценит, но та не удосужилась ответить. А могла бы и откликнуться: ведь Хелен так редко связывалась с сестрой.
Восемнадцатым пунктом было завести хобби, и потому Хелен вступила в книжный клуб. То есть, помимо хлопот по дому, ей теперь приходилось читать по книге в неделю. Но, конечно, это было только на пользу, поскольку чтение — приятная обязанность.
Вот черт. Хелен поняла, что перестала считать и тяжело дышит — вовсе не так, как полагается при медитации. Она выпрямила спину и снова стала крутить большими и указательными пальцами.
Вдох — раз, два, три. Выдох — раз, два, три.
Со стороны она, должно быть, выглядела как последовательница дзен-буддизма.
Вдох — раз, два, три. Выдох — раз, два, три.
Хелен попыталась не думать о завтрашнем разговоре в школе, о том, как посмотрит на нее начальница, услышав, что ей снова нужно уйти в обед. Но ведь не уволят же ее за это.
Нет. За то, что ты хорошая мать, не увольняют. Однако начальница не упустит случая выдавить из себя многозначительную улыбку: мол, чего от тебя еще ожидать? Обидно.
Ну да ладно, в конце концов, это просто визит в школу. Хелен очень, очень надеялась, что на сей раз Изабель не натворила что-нибудь ужасное.
Вдох — раз, два, три. Выдох — раз, два, три. Прошло уже больше трех минут. Наверно. Скоро, видимо, сработает таймер.
* * *
Учительница Изабель оперлась спиной о доску и с самым серьезным видом переплела пальцы.
— С сожалением должна вам сообщить, миссис Уитли…
— Зовите меня Хелен.
— …что нас очень беспокоит поведение Изабель. Уголки губ у Хелен дрогнули, и она с усилием продолжала улыбаться.
— Есть несколько тревожных признаков. Хелен ссутулилась на стуле.
— Ладно, давайте не будем ходить вокруг да около. Какой самый тревожный?
— Она подбросила директору записку о том, что собирается взорвать школу.
Хелен сгорбилась еще больше. Снова записки. Излюбленное развлечение Изабель. Говорят, дети теперь не вылезают из интернета, а привычки ее дочери доказывают, что это полная чушь: она прекрасно понимает, как была устроена прежняя система коммуникации.
— В наше время мы не можем игнорировать такие поступки, — заявила мисс Кроуфорд. — Да еще при нынешнем общественном климате.
— Разумеется.
— Представьте, что будет, если мы не обратим внимания на угрозу, а девочка ее осуществит.
— Совершенно с вами согласна. Такое ни в коем случае спускать нельзя.
Учительница ждала.
— Она будет строго наказана. — Хелен скрестила руки на груди. — Но, если честно, дети постоянно так развлекаются.
— Неправда.
— Серьезно? — Хелен не решалась поднять глаза. — А это действительно была Изабель?
— Она подписала записку: имя и фамилия.
Хелен хотела еще что-то спросить, но потом подумала: зачем? Она тоже знала, что это была Изабель. Ее дочь любила подбрасывать жуткие записочки.
— Кроме того, ваша дочь зациклена на этой идее, — продолжала мисс Кроуфорд. — Она спрашивала у садовника об удобрении, которое используют для производства бомб.
— Моя дочь даже кекс испечь не умеет. Она может только сделать сэндвич, если я подготовлю все ингредиенты.
— Миссис Уитли…
— А после этого мне приходится заново закручивать крышки банок и по новой укладывать хлеб в пакет.
Мисс Кроуфорд нахмурилась.
— Я не пытаюсь умалять способности Изабель, просто… она наверняка действовала не одна.
— Как раз одна, миссис Уитли. Она сидит на игровой площадке одна, всегда спокойно.
Хелен передернуло.
— У нас дома неприятности, — с презрением к себе сказала она. Изабель и не знает, как ей повезло, что у ее матери не осталось ни капли самолюбия. — У моей мамы обнаружили рак.
Хелен не хотела снова переводить Изабель в другую школу. Она уже пыталась таким образом оградить дочь от предполагаемого дурного влияния. Теперь путь в школу и из школы занимал на двадцать минут больше, а в поведении девочки ничего не изменилось.
Хелен рискнула быстро взглянуть на мисс Кроуфорд.
— Жаль это слышать, но, думаю, вы понимаете, что мы должны заботиться об интересах всех детей, — произнесла учительница.
— Конечно.
Хелен снова подняла глаза. Выражение лица у мисс Кроуфорд было не злым, но невозмутимым, справедливым, даже сочувствующим.
И как раз это хуже всего, решила Хелен.
Она встала.
— Я приму меры, подобное больше не повторится.
Мисс Кроуфорд тоже поднялась.
— Спасибо.
Они распрощались, и Хелен вышла из кабинета. Странно, что мисс Кроуфорд не спросила, какие именно меры она собирается принять, чтобы подобное не повторилось.
И слава богу, подумала Хелен, шагая по пропахшему хлоркой коридору. Потому что она понятия не имела, что делать.
* * *
По пути из школы Хелен заехала в супермаркет. Дома она бросила пакеты с едой на стол. Предстоящий вечер был омрачен непосильной задачей: до завтра надо прочитать несколько сотен страниц.
Нет. Не омрачен.
Но она должна читать по книге в неделю, поскольку дала себе такое обещание.
И нельзя больше опаздывать на заседание клуба — ей уже становится неловко.
Просто очень трудно выйти с работы вовремя, когда совещания затягиваются, поскольку коллеги готовы говорить часами. Ведь никто больше не сталкивается с гневом на удивление самоуверенной воспитательницы в детском саду, куда ходит Чарли…
Черт, совсем забыла…
Она схватила ключи и побежала назад к машине.
Автомобиль взвизгнул шинами, и Хелен завернула на парковку. Воспитательница стояла на крыльце, держа Чарли за руку.
Хелен выскочила из машины.
— Извините, пожалуйста.
— Миссис Уитли… — начала воспитательница.
— Зовите меня Хелен. — Интересно, почему все, кто собирается устроить ей головомойку, непременно обращаются к ней официально?
— Уже десять минут седьмого. Это неприемлемо.
