он, расслабленный своим взлётом, не сможет оказать должного сопротивления захватчикам. Поэтому любая вершина должна быть отправной точкой к новой, недостижимой ранее высоте, любой рекорд должен быть побит, а любая теория должна периодически подвергаться оспариванию. Вот и моя подвергается, причём мной же лично – приятно находить подтверждения тому, что ты ещё не совсем выжил из ума.
Любое действие бессмысленно и одновременно имеет огромный смысл по той причине, что оно изменяет историю человечества, и совершивший его точно не узнает, что было бы, сделай он иначе. Можете не пойти на работу, можете влюбиться или прыгнуть с моста – и Вы не узнаете, что было бы, сделай Вы наоборот. Каждое Ваше действие поворачивает ось истории в разные стороны: и это очень важно, так как действия одного человека могут изменить жизни миллионов, но с другой стороны не имеет смысла, так как у Вас никогда не будет информации обо всех альтернативах развития событий, а зачастую – и о последствиях действия. Кто знает, может, Вторую Мировую начал не Гитлер, а его жена, но только потому, что однажды забыла утром почистить зубы? Я пока не особо синхронизировал эту теорию со всеми предыдущими, так как в ней жизнь человеческая в масштабах космоса всё же имеет смысл, но я работаю над этим – да вот даже сейчас!
– Вы хотите сказать, что не пошли на работу, чтобы посмотреть, к чему это приведёт? – сказать, что я опешил, значило тогда промолчать.
– Ну да, – рассмеялся он, – на сегодня ребятам из бригады гарантирован отпуск, без бригадира грузить не пускают, сейчас проверки, в документах формально не проставишь, до послезавтра минимум оформлять нового будут…
– Это очень безрассудно, я не ожидал от Вас такого, – с сочувствием, как на душевнобольного, посмотрел на него я, пытаясь при этом передать своё неодобрение этого ребячества.
– Если моя жизнь и поступки ничего не значат, это безрассудство ничего не изменит, – он потушил сигарету, одним глотком допил колу и направился к выходу, – если же нет, то кто знает, может, я предотвратил что-то ужасное. «Пристегнись, наверно, крепче»…
Мумий Тролль пошёл по второму кругу – значит, пришла пора менять плейлист.
Как Вы уже, наверное, поняли, основная часть событий, о которых я хотел бы рассказать Вам, произошла уже после этого визита, но окончательно утверждать, что Сергей стал их катализатором, я не могу – как и не могу не упомянуть его. Мне до сих пор неясно, что же является главной причиной сложных испытаний, выпавших на долю «Феникса» в те дни – невыход Сергея на работу, понедельник, выпавший на начало месяца, или же это был естественный, неподвластный нашему влиянию ход событий? Оставляю решение за Вами – а пока что давайте перейдём к настоящему началу истории.
Вторник.
ПАН АРЕНДОДАТЕЛЬ
Утро вторника выдалось жарким. Солнце ещё не успело окончательно подняться, а первые, ранние посетители вместо традиционного кофе уже заказывали напитки попрохладнее. Словно предвещая грядущие беды, прямо с утра окончательно вышел из строя кондиционер – благо, что погода пока ещё оставалась не испепеляюще-жаркой, хотя и по-летнему знойной и душной.
Порой вместо плейлистов я включал радио: такая моя прихоть была обусловлена желанием дать возможность посетителям спокойно поесть, при этом плавно переключаясь с домашних забот на рабочий настрой – а в этом, как известно, лучше всего помогает порция свежих новостей. Не нужен телевизор, не нужны гаджеты – да здравствует радио!
Сегодня был именно такой день – я так и не смог выбрать подходящий плейлист, поэтому включил онлайн-вещание моего любимого новостного радио, столь удачно сочетавшего количество полезной информации с беспристрастным к ней отношением.
Ожидаемый мною прогноз погоды не оправдал надежд на быстрое избавление от жары – дожди обещали лишь в конце недели, причём дожди сильные, с грозами и ураганным ветром. Параллельно со словами диктора дверь «Феникса» распахнулась, и я понял, что метеорологи ошиблись – буря грядёт гораздо раньше. Её несла фигура, чьё появление никогда не сулит хорошего ни для меня, ни для «Феникса». Громко сопя, внутрь вошёл Пан Арендодатель.
Имя и фамилию я нарочно скрою, поскольку это довольно известный в нашем городе человек и мне не хотелось бы настраивать Вас против него – как я уже говорил, он делает свою работу, а я – свою. К сожалению, в этом рассказе ему досталась роль антагониста, которая не может пустовать. Я не питаю и не питал ненависти или вообще особых негативных чувств конкретно к нему – скорее, мне была неприятна его работа, его род деятельности, и я скрываю его истинное имя именно для этого обобщения, превращая его из злодея в инструмент жестокой системы.
Его компания была сравнительно небольшой, но владела землёй под практически всеми известными ресторанами и барами в городе. Этот факт объединял нас, арендаторов этих площадей, и мы, несмотря на то, что являлись фактическими конкурентами друг друга, сдружились перед лицом общего противника. Именно кому-то из этой компании могучих, бородатых мужчин пришло в голову прижившееся прозвище для главы компании – Пан.
Арендодатель был поляком по происхождению и барином по манере общения, так что оно закрепилось практически сразу и обыгрывалось как только возможно: например, если сходка арендаторов, случавшаяся обычно раз в месяц как раз после взыскания с нас платы, происходила в «Фениксе», то я наливал остальной компании чёрное польское пиво – ребячество! Благо, такие посиделки устраивались под покровом ночи в отсутствие прочих посетителей – иначе бы их здорово напугала толпа из 7-8 человек, громко ругавших некоего Пана, который перекрывал им кислород.
До этой истории беда обходила меня стороной – платил я исправно, да и откровенных провалов в ведении хозяйства не допускал – поэтому на сходках обычно выступал в роли слушателя и поддерживал тех, кто не оказался столь же дальновиден и удачлив. Их Пан не жалел, вгрызаясь в глотки при первой возможности, и пусть я не знал, как это происходит на самом деле, увидев его на пороге «Феникса», я понял, что в этот раз настал мой черёд проливать кровь.
Проблема, конечно, была не в Пане – существовало множество других компаний, занимавшихся примерно тем же и выжимавших из города тех, кто не приносил прибыли. Это и есть конкурентная борьба, это и есть смысл жизни – либо ты выгоден, либо остаешься вне игры. Все мои чувства по отношению к «Фениксу», всё особое отношение к посетителям – это лирические отступления, блажь, которую я могу позволить до тех пор, пока плачу за неё деньги. Как
