быть совершенно стаей волков, которых он видел незадолго до происшествия. Версия не подтвердилась, однако экспертиза показала, что волки поработали именно в ночь убийства. Возможно, через час-полтора, а то и раньше.
Денис и Нина впервые видели фотографии с места событий. Отреагировали они довольно спокойно, что не прошло мимо Волхова.
— Второе убийство произошло не менее жестоким образом: расчленёнка, грубые рубящие удары. Почти все тела сгорели в пожаре. Убит практически полный состав учредителей ЗАО "ТрансМаршрутИнжиниринг", в том числе председатель совета директоров Авдеев Анатолий Викторович. В прошлом известный как Макар — криминальный авторитет, с две тысячи третьего года находящийся в разработке ФСБ, а с две тысячи четвёртого занявший пост главы ОПГ.
Волхов слушал в пол-уха. Сам он размышлял. Авдеев был центральной персоной криминального мира. Неофициально, конечно, но до сих пор все крупные схемы проходили через него. Вполне возможен вариант устранения конкурентами. Чтобы сбить со следа, подстроили улики под громкий случай, в том числе отметины на лбу. Дроздова, будь она неладна, где-то накопала снимки криминалистов и выпустила довольно подробную статью.
Но всё это лишь догадки. Придётся проверять факты.
— Игорь, пробегись по прошлому случаю ещё раз, — Данила заставил Волхова вернуться к ликбезу, оторвав от документов. — В том числе снова поговори с егерем. Может, вспомнит что-то ещё. В протоколе указано про поиски браконьеров — нужно узнать, кто такие и где были в ночь убийства.
Волхов кивнул.
— Нина, опроси жителей окрестных домов. Должны найтись те, кто слышал выстрелы или крики.
— Есть, товарищ майор! — девушка записала что-то в небольшой блокнот, усердно нахмурив брови.
— Денис, не тебе родственники погибших. Только осторожно — люди они непростые. Расспроси про конфликты, особенно недавние. Версию с конкурентами следует проверить досконально.
— Так точно, товарищ майор, — вздохнул Денис. — Врагов у них достаточно.
— Ворониным я займусь сам. Там придётся… — он прервался, кинул многозначительный взгляд на Волхова, но тот лишь усмехнулся. — В общем, пока всё. Материалы у вас на руках, фронт работ понятен. На досуге ещё подумайте над вариантами самостоятельно — любая идея может оказаться полезной.
Бестужева и Коваль встали, чуть не отчеканив салют по стойке «Смирно», и направились к выходу. Волхов хотел последовать за ними, но Данила жестом попросил его задержаться.
Когда дверь захлопнулась, они остались вдвоём. Часы отсчитывали секунды в опустившейся тишине, пока двое бывших друзей смотрели друг другу в глаза, чего не делали очень долгое время. Волхов насчитал девять шагов стрелки, пока Данила заговорил.
— Игорь, я отлично знаю твоё ко мне отношение. Уверен, ты предпочёл бы ловить Жнеца в одиночку, чем под моим руководством.
Волхов молчал. Пока всё сказанное было верным.
— Но с этим делом справиться сможем только мы. И только вместе. У нас есть опыт, связи, возможности. Поэтому, прошу, давай оставим личные разногласия, пока не найдём убийцу. Предлагаю временное перемирие, чтобы работать действительно сообща. А потом можешь делать что угодно — убеждать тебя в чём-то я уже устал. Ну как, по рукам?
Волхов потянулся в карман за сигаретой, лишь в последний момент вспомнив, что там ничего нет. Решение действительно давалось непросто. Секундная стрелка отсчитала ещё десять делений, когда он наконец ответил:
— Хорошо.
Данила вздохнул с облегчением.
— Какие у тебя мысли?
— Нужно подтвердить связь. Если отметины сделаны одним человеком и несут одинаковый посыл, то Жнец реален. Если нет — то я бы поставил на разборки внутри братвы.
— Да, согласен. Тогда на тебе подтверждение. У меня никаких идей, что это за каракули.
— Ну, я пошёл, — Волхов кивнул, захлопнул папку с делом и покинул кабинет.
━─━────༺༻────━─━
Работа в полиции приносила немало проблем. Нервы постоянно подвергались проверке на крепость, а вспыльчивый характер Волхова приходилось усмирять чуть ли не каждый день, на что уходило слишком много сил, да и удавалось далеко не всегда.
Поэтому требовалась разрядка. Ему необходимо было время от времени выпускать пар, причём делать это с запасом хотя бы на пару дней вперёд.
Ничего лучше бокса для такой цели и придумать нельзя.
Тренировки проходили в спортивном зале школы, в которой когда-то учился Волхов. Секция держалась на голом энтузиазме, поэтому из инвентаря имелись несколько груш, развешанных по периметру зала так, чтобы их можно было привязать к стене, шкаф со скудным обмундированием, по большей части старым, да четыре длинные скамьи, которые ставили квадратом для обозначения границ импровизированного ринга.
Тренером был отец Илларион. Да, священник совмещал службу Господу с мордобоем, словом и делом доказывая пословицу «Добро должно быть с кулаками». Не носи он рясу, не виси на его шее огромный крест, вряд ли бы кто принял этого человека за батюшку. Поджарый, с длинными волосами, убранными в хвост, с аккуратной бородкой «эспаньолка» и тёмными глубоко посаженными глазами.
Именно Илларион три дня в неделю выбивал из Волхова излишки злобы, как делал это прямо сейчас, уже восьмой раунд подряд.
К третьей минуте руки капитана предательски опускались, открывая голову, дыхалка держалась на морально-волевых, а ноги одеревенели.
— Ну, Игорь, ещё немного. Терпи! — Илларион выкинул джеб в брешь защиты, попав прямо по носу. — Вот видишь! Бросил курить — и сразу плюс два раунда выносливости.
Он будто дразнился, задорно прыгая по рингу!
Волхов провёл двойку. В ответ Илларион нырнул, исполнил сайд-степ, оказавшись сбоку, тут же направил в голову джеб, отчего правая рука машинально поднялась для блокирования, но то был лишь обманный манёвр, чтобы открыть корпус. Следующий удар перехватил дыхание, вспыхнула резкая боль, в горле застрял вздох.
Гонг!
Таймер на телефоне оповестил о конце раунда, а через секунду Волхов уже стоял на одном колене, приводя себя в чувство.
— Молодец! — Илларион искренне похлопал его по плечу. — Рекорд. Я даже что-то запыхался с тобой, Игорёк.
— Ага… — Волхов не без труда поднялся на ноги, продолжая делать глубокие вдохи. — По тебе прям видно.
В ответ священник только широко улыбнулся, явно довольный собой.
— Ну, переходи на мешки. Арсений! — он крикнул следующему кандидату на поединок. — Давай ко мне. Три раунда! Миша, готовься. После него пойдёшь ты.
Волхов поковылял к снаряду. В голове снова завертелись удручающие мысли о Жнеце. Ублюдок умудрился сделать, казалось бы, невозможное — совершить такие кровавые, грубые убийства и при этом не оставить ни одного серьёзного следа, что мог бы дать подсказку для его поимки.
Иногда вспоминались слова
