И само собой, никаких скальпелей я не углядела. В тот же день в трех метрах от берега был обнаружен огромный скат, коварно поджидавший возможности ужалить. Еще немного и было бы прости, прощай, со всех вокзалов поезда. А под внушительным валуном (на глубине всего лишь по пояс) была найдена коричневая мурена. Да уж. Во истину, многие знания – многие печали. Надо было заняться самообразованием по части разнообразия рыбного мира Индийского океана в самолете на обратном пути. А еще лучше – дома.
Байт, байт
Наряду со сноркелингом живейший интерес представляла рыбалка на закате. За 40$ с человека миниатюрный (впрочем, все мальдивцы миниатюрны) сухонький пожилой рыбак сажал желающих в лодку, выдавал по мотку лески со стратегическим запасом крючков, вез к рифу, помогал нанизывать наживку и, что немаловажно, по завершении рыбалки отвозил обратно.
Кроме нас, желающим был молодой смуглокожий парень в розовых шортах, Мэтт из Кейптауна. Умостились, взяли лески, перчатки, поплыли. Остановились за рифом метрах в ста от рыболовецкой баржи. С баржи вываливали в воду то, что оставалось от туш тунца после того, как с них срезалось филе. Оставалось изрядно: хребет с кусками мяса, голова, хвост. Причем мяса так много, что его с лихвой бы хватило забить морозилку среднестатистической российской семьи под завязку. Со всех окрестных рифов и рифчиков сплывалась рыбья братия, чтобы попировать тунцовыми остатками. В общем, место для рыбалки было выбрано фартовое.
В качестве наживки использовалось что? Правильно, тунец. Наш рыбак-предводитель захватил его килограмма два-три. Каждому из нас был выдан моток лески с крючком. Никакого мажорного баловства в виде удилищ, поплавков и грузил. Процесс ловли выглядел так: стоило забросить леску и размотать ее метров на 15-20, сразу же снизу кто-то дергал. Мэтт всё время шептал: байт, байт. Байт переводится в том числе, как «клюет», но мне нравилось думать, что он использовал основное значение – «кусает». Привычное «клюет, клюет» не подходило по масштабу. Кусало так, словно под водой жили не рыбы, а монстры в рыбьем обличье. Приговаривать оказалось заразно, через полчаса у нас с Мэттом образовался дуэт приговаривающих. Несколько байт-байт и можно было подсекать. Очень пригодились строительные перчатки, без них руки были бы изрезаны леской в кровь.
Местные рыбы обладали удивительной способностью мастерски обсасывать с наживки мясо, оставляя только невкусные белые сухожилия, на которые любая порядочная рыба-носорог не позарится. Либо леска вытягивалась вовсе без крючка. Подводные бестии обкусывали и проглатывали крючки сто страшной скоростью. Стало понятно, зачем был взят стратегический запас крючков. Хотелось иметь магнитную болванку на веревке, чтобы примагничивать наевшихся крючков рыбин по примеру питерских собирателей монеток. С той лишь разницей, что собиратели монеток примагничивают не рыб, а монетки из каналов Санкт-Петербурга.
Рыбак-гид сам не ловил, но без дела не сидел. Был постоянно занят тем, что насаживал нам на крючок очередной кусок тунца, либо снимал с крючка пойманную рыбу, либо привязывал к леске новый крючок (криворукие дурачки-туристы, что с нас взять).
Улов был отличный. Все рыбины как на подбор, размером с локоть. Если рыба была маленькая (сантиметров 20, в Ярославле такая считается отличным уловом), считалось, что она бэби-фиш. Бэби-фишей отпускали. В каждую выуженную рыбу тыкали пальцем и спрашивали ху из ит. Рыба ни разу не повторилась. Встретились знакомые по сноркелингу рыба-носорог и рыба-попугай. Остальные названия были мудреные. Запомнились вайт снеппер и групер, они считались самыми козырными. Еще существует рэд снеппер, он самый козырный. Фотки с ним местные рыбками хранят в смартфонах и показывают детям и внукам.
Село солнце, стемнело, мгновенно взошла Луна. Казалось бы, тропики, океан, теплый бриз, темное небо, усеянное звездами, Луна, лодка и шикарный улов. Завтра будет такой же отличный день. Но именно в этот момент я ощутила глубокую грусть.
Где бы я не была и с кем бы я не была, звезды и Луна ассоциируются у меня с одиночеством и конечностью человеческого существования. Луне и звездам нет до нас никакого дела, они не принадлежат никому и ничему, существуют миллиарды лет и просуществуют еще столько же. Они равнодушно взирают на человеческие песчинки, которые глупо беспокоятся о локдаунах, пандемиях, HPA и справках из аптеки. Наша жизнь по сравнению их жизнью – пылинка на дороге вечности.
Что-то меня некстати потянуло в философскую сторону. Видимо, дает о себе знать память о попытках угодить Инессе Васильевне. Хватит ее вспоминать, ей не угодишь. Хорошо, что она не прочитает данные записи, иначе пожалеет, что ставила двойки, а не колы.
***
Вернулись на базу, то есть пристань. Рыбак обещал разделать наш улов и разнести по хостелам.
Буквально через час разделанная и готовая к приготовлению рыба лежала на столе под навесом. Харди взялся приготовить из нее барбекю. По-хозяйски наварил картошки с укропчиком и чесноком. Наш человек. Закинула же его злодейка-судьба на Мальдивы, ему бы с такими кулинарными талантами в России жить. Не повезло, что тут скажешь.
Рыба-носорог оказалась на редкость жесткой. Я не пробовала африканских носорогов, но думаю, что они даже в сыром виде помягче будут. Козырные вайт снеппер и группер свою козырную репутацию оправдали, были нежны и вкусны. Названия остальных рыб я не запомнила и тем более, не соотнесла их с жареными кусками на тарелке.
День Х
Оставался открытым вопрос, нужно ли сдавать тест на ковид, чтобы улететь домой. Информация встречалась противоречивая. Всезнающая женщина с пляжа говорила, не нужно, потому что мальдивцы и так счастливы, когда туристы, оставив свои денежки, сваливают на свои родины. Хардли уверял, что тест нужен всенепременно, иначе его (Харди) лишат лицензии. Многостраничный голдлайн на сайте местного МЗ заявлял, что тест нужен только для уезжающих с локальных островов. Химмафуши локальный остров или нет? «Катарские авиалинии» предупреждали, что тест не нужен для выезда с Мальдив, но нужен для въезда в Турцию. Турецкое правительство было согласно, что тест для въезда нужен, но добавляло, что транзитные пассажиры могут обойтись без него. Черт ногу сломит! Стоил тест недешево – 150$. Выбор тратить-не тратить 150$, казалось бы, эмоционально очевиден, но я дальновидный человек и подсчитала возможные убытки, погуглив стоимость обратных билетов. 100 000 рублей Мале-Москва на одного. Налево пойдешь, не сдашь тест – катарцы не пустят без бумажки на борт, придется покупать билет самостоятельно. Направо пойдешь, сдашь тест, но он окажется положительным – засядешь в карантин, затем придется покупать билет самостоятельно. Выход один – сдать чертов тест и надеяться на отрицательный результат.
***
Госпиталь располагался в центре острова и
