Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95
Оказавшись во дворе, Лямпе помедлил, потом решительно кивнулПантелею в сторону кухни, и оба двинулись туда, распугав ближайших кур,очевидно решивших, что настала их очередь угодить в ощип.
Они вошли довольно-таки бесцеремонно. Кухня оказаласьпросторной и довольно чистой, чему немецкая душа Лямпе могла бы умилиться, будьу него и в самом деле немецкая душа. На плите в огромной кастрюле энергичнобулькало варево, по запаху мгновенно опознававшееся как мясные щи. У плиты науродливом табурете сидела раскрасневшаяся толстуха, способная формами привестив неземное восхищение великого Рубенса. Она таращилась на кастрюлю с темтуповато-философским выражением, какое нередко у русских баб из простонародья.Мельком глянув на визитеров, она встретила их появление совершенно равнодушно,даже не озаботившись застегнуть распахнутую по-домашнему ситцевую кофточку.
В лице второй женщины, хоть и одетой столь же просто, тем неменее просматривались некоторые признаки более высокого, по сравнению с первой,умственного развития. Именно она с нотками сварливости заявила:
– С чего б это посторонним господам по чужим кухнямлазать…
Посчитав это замечание чисто риторическим, Лямпе ничего нестал говорить в ответ. Он просто-напросто кивнул Пантелею, и тот, нехорошовыпятив челюсть, отчеканивая каждую букву так, словно забивал гвозди в сухуюдоску, проговорил:
– Сыскные агенты.
И в подтверждение продемонстрировал обеим на ладони большуюсеребряную бляху, старательно начищенную зубным порошком до идеальногосверкания.
Судя по лицам кухарки и второй особы, сверкающая бляхапроизвела надлежащее действие. Лямпе усмехнулся про себя. Бляха эта, по случаюпопавшая к Пантелею в руки, на самом деле была нагрудным знаком выпускникаИмператорской ветеринарной академии. Но вряд ли провинциальные обывателивдавались в такие тонкости, ибо погоны, кокарды и бляхи исстари считались наРуси атрибутами грозного начальства, а их неисчислимое разнообразие могловвести в заблуждение и кого-нибудь поумнее двух недалеких баб. Главное, тамимелись императорская корона, венок из дубовых листьев и две змеи. Именно змеичаще всего и производили на примитивные умы особенное впечатление.
– Не вы ли будете коллежская регистраторшаХлынова? – спросил Лямпе непреклонно-повелительным тоном.
Поименованная торопливо закивала:
– Она самая, Евдокия Васильевна… Что ж за напасть,господи, на бедную вдову? Кого хотите спросите, господа агенты, а нумера всегдасчитались приличными… Господина околоточного надзирателя взять, помощникапристава… Еще при покойнике, коллежском регистраторе…
– Вчерась только господин помощник пристава изволиликурочку скушать, под смородинную… – сообщила кухарка, с лица которойфилософичность исчезла, а тупость осталась.
– Успокойтесь, – сказал Лямпе. – К вам,дражайшая Евдокия Васильевна, мы никаких претензий не питаем. Интересует меняодин из ваших постояльцев… говоря точнее, номер шестнадцать.
– Кузьма Иваныч?
– Он самый, господин Штычков…
– А это с чего же? Самый что ни на есть тихий иприличный постоялец. – Хлынова прямо-таки хлопала глазами, каккукла-марионетка. – Ни шума от него, ни беспокойства. Профессия у человекастепенная, мастер при ювелирных делах, отсюда и самое что ни на есть чинноеповедение. Сколько живет, платил исправно, казенной не баловался и насчет чегодругого – благопристоен…
– Полноте, я же не говорил, что и к нему у нас естьпретензии, – сказал Лямпе насколько мог беззаботнее. – Зря вы такбеспокоитесь, про его степенное поведение мы наслышаны. Просто… Видите ли,госпожа Хлынова, Кузьма Иваныч отчего-то несколько дней как не появляется вмагазине, а поскольку мы проходили мимо по другому делу, Коновалов нас попросилзаодно и справки навести…
На лице пожилой коллежской регистраторши отразиласьусиленная, но нехитрая работа мысли. В конце концов она растерянно пожалаплечами:
– Ну, тогда уж я ничего не пойму, господа агенты…Должны ж были Кузьма Иваныч господина Коновалова предупредить…
– О чем?
– Что с недельку будут в отъезде.
– Вам сам Кузьма Иваныч так говорил?
– Да нет, – без задержки ответила Хлынова. –Пришел от него знакомый, приличный такой на вид господин, расплатился за КузьмуИваныча за десять дней вперед, а еще сказал, что Кузьма Иваныч уезжают вАннинск по личным причинам, то есть, скажу вам по секрету, свататься, и снедельку там пробудет. Кто ж знал, что господин Коновалов не в курсе… Может,Кузьма Иваныч поручил кому передать, а тот и не исполнил?
– Вполне возможно, – кивнул Лямпе. – Народецу нас, согласен, сплошь и рядом без чувства ответственности. Запил, поди,мерзавец, вот и не передал ничего… А что за господин к вам приходил?
– Да кто ж его ведает, ваше благородие? – пожалаплечами вдова коллежского регистратора. – Впервые и видела. Солидный такойгосподин, трезвый, при шляпе… Под стать Кузьме Иванычу, столь же приличный…
У Лямпе осталось впечатление, что она врала, – особенноесли учесть вороватый взгляд, брошенный хозяйкой на кухарку и словно быповелевавший той не встревать со своими замечаниями… Но переигрывать и чересчурнажимать было бы опасно, и Лямпе сказал почти что равнодушно:
– Вот, значит, в чем дело… Ну, что тут скажешь? В такомслучае позвольте откланяться… Значит, с тех пор Кузьма Иваныч и не появлялся?
– Не появлялся пока. А что вы хотите? Женитьба усерьезных людей – дело ответственное.
– Ну, хорошо, – сказал Лямпе. – Я васубедительно прошу, госпожа Хлынова, о нашем здесь появлении никому нерассказывать. Чтобы господину Коновалову не было лишних неприятностей. Начнутеще злые языки болтать, что он-де сыскных агентов как посыльных использует, доначальства дойдет…
– Не сомневайтесь, я ж не дура полная! – заверилаХлынова, прямо-таки расцветшая от осознания того факта, что визит грозныхнезнакомцев, во-первых, близится к концу, а во-вторых, не повлекпоследствий. – Промолчу, как рыба! И Нюшка промолчит… слышишь, Нюшка?А то смотри у меня!
Лямпе кивнул ей и вышел первым, краешком глаза подметив, какхозяйка попридержала за локоток Пантелея. Он появился очень быстро, ухмыляясьпод нос.
– Сколько сунула? – спросил Лямпе, когда ониотошли на пару шагов.
– Трешницу.
– Взял?
– А как же. Когда это нижний полицейский чин не брал,ежели суют? Не выпадать же из образа?
– Вот именно, – серьезно кивнул Лямпе. –Поскольку…
– Псс-тт! Мс-сс! Псс-ттт!
Они обернулись. Субъект, подававший эти звуки, таился зауглом амбара, опасливо маня их рукой. Переглянувшись, они приблизились, тожесвернули за угол так, чтобы их нельзя было рассмотреть из кухонного окошка.
Ознакомительная версия. Доступно 19 страниц из 95
