переживать. Службе безопасности должно быть виднее, как вести расследование.
– Я не против расследований, – буркнул Лебронн. – Мне не нравится, что они мешают тем, кто уж точно не причастен к нарушениям.
– То есть вы уверены, что это кто-то из “Миллениума”?
Физик, как раз отправивший в рот новый кусок, перестал жевать и посмотрел на Этингера так, будто тот спросил, холодно ли в космосе.
– Чтобы взломать сервер “Миллениума”, нужно знать устройство его виртуального щита, – пояснил Юрий. – Система уникальна, так что её особенности знают только те, кто здесь работает.
– А как насчёт тех, кто спроектировал её и запустил в эксплуатацию?
– Они все работают здесь.
– Насколько я слышал, тех инженеров подняли прямо посреди ночи и к утру всех уже отпустили, – сказал Лебронн, успокаиваясь. – Да и вряд ли кто-то из них решился бы… так поступить. Все понимали, что на создателей подумают в первую очередь.
Рун собирался спросить ещё кое-что, но, побоявшись завраться, промолчал. И не напрасно: не озвученный им вопрос тут же задал лаборант:
– Тогда получается, что это один из наших коллег? Но кто вообще способен на такое?
“Амина способна”, – с какой-то злорадной гордостью подумал Рун, не забыв изобразить на лице тревогу. Над столом повисло молчание.
– Я сегодня случайно услышал диалог двух агентов, – вдруг сказал физик. – Они упоминали некоего Синклера.
Лебронн замолчал, словно сомневаясь, стоит ли продолжать. Три пары глаз уставились на него, и когда тишина стала совсем неудобной, её нарушил Юрий:
– И?
– Из их разговора выходило, что это – агент другой корпорации, – тихо сказал физик и уткнулся носом в тарелку. – И что он работает в “Миллениуме”.
Эта новость озадачила собравшихся ещё больше. Всех, кроме Юрия – тот пожал плечами и продолжил есть.
– Речь о промышленном шпионаже? – на всякий случай уточнил Рун.
Лебронн досадливо поморщился, будто произошло как раз то, чего он пытался избежать. Венсан удивлённо покачал головой и тоже ничего не сказал.
– Обычное дело для таких проектов, – ответил Юрий с набитым ртом. – Проявление здоровой конкуренции.
– И вас это нисколько не беспокоит?
– От нас мало что зависит. Мы можем только держать ухо востро и соблюдать правила.
– Юрий прав, – кивнул Лебронн. – Соблюдающий правила сотрудник не пойдёт на поводу у злоумышленника – такова политика службы безопасности. Корпорация не может объявить во всеуслышание: “Среди вас прячется шпион”. Если они расскажут об этом, начнутся ненужные волнения, а Синклер улизнёт. – Физик замолчал и ворчливо добавил: – Им стоило действовать увереннее. Может, тогда и взлома бы никакого не было.
– Получается, никому нельзя доверять, – с печалью в голосе сказал лаборант.
– Определённо не стоит доверять тому, кто просит вас нарушить правила или сам их нарушает, – с видом знатока сказал Лебронн. – Остальные вполне заслуживают доверия. Разве не очевидно?
– А вот и нет, – флегматично возразил Юрий. – Подыграть злоумышленнику можно и не нарушая правил. Если этот Синклер – опытный манипулятор, ты незаметно для самого себя выроешь яму, спустишься в неё, а очнёшься только когда тебя начнут закапывать.
– Говоришь со знанием дела! – огрызнулся физик, который явно не ожидал, что с ним не согласятся.
– У меня был опыт работы с тренированными агентами, – невозмутимо ответил инженер. – Поверьте, вы даже представления не имеете, на что они способны. Это совсем не тот уровень, что был двести-триста лет назад. Судя по тому, что Синклера до сих пор не поймали, он как раз из профи. Хитрый, хладнокровный мастер-лжец. Если бы такие же хитрецы из нашей службы безопасности не мешали ему действовать…
Юрий махнул рукой, не договорив.
– Что-то они не сильно помешали ему взломать наши сервера, – вздохнул Венсан.
– Значит, он ещё опытнее, – Воронцов пожал плечами. – Если он смог обойти спецслужбу “Эйдженс”, мы при всём желании не сможем ничего ему противопоставить. Любое действие, даже направленное против лазутчика, может выйти для вас боком. Так что, как я уже сказал, мы можем только держать ухо востро и соблюдать правила.
На этом разговор заглох. Учёные уткнулись в свои тарелки, обдумывая положение, в котором оказался каждый из них. Пребывание в постоянной опасности при полной невозможности что-либо с этим поделать. Вряд ли кто-то из присутствующих – кроме непробиваемого Юрия, конечно, – при зачислении на работу был готов к такому повороту событий. А ведь уволиться теперь – значит навлечь на себя дополнительные подозрения.
“Никуда не денешься, – думал Рун по дороге к рабочему месту. – Все, кто здесь работает – лишь беспомощное стадо, в котором бродит замаскированный хищник. Даже пастухи не могут разглядеть его среди остальных. Венсан прав – никому нельзя верить, ведь Синклером может оказаться даже тот, кому ты веришь больше всех. Даже Амина”.
Этингер усмехнулся своей последней мысли, настолько глупой она ему показалось. Но уже в следующую секунду стало не до смеха.
Вчера Амина взломала базу “Миллениума”. Она рассказала об этом так, будто не сомневалась, что ей поверят – и Рун поверил. Больше того, он по своей воле встал на её сторону и сегодня солгал в лицо Валттери, чтобы её защитить.
“Вы даже представления не имеете, на что они способны”.
Между тем ей каким-то чудесным образом удалось отвести от себя подозрения и продолжить работу в комплексе, где спецслужбы с ног сбились, пока искали хакера. Здесь только два варианта. Или ей невероятно повезло, или всё было спланировано заранее.
Она сказала, что искала информацию по Крипалани, но кто знает, что было её целью на самом деле? Неужели то, что Рун вчера принял за проявление симпатии, – это всего лишь хитрый ход опытного манипулятора?
Историк вдруг осознал, что стоит перед дверью в свой кабинет и тупо смотрит на неё уже какое-то время. Он поспешно вошёл, сел в кресло и глубоко вздохнул. В памяти пронеслась вчерашняя встреча – от звонка в дверь и до короткого прощания на пороге. Ни одним жестом, ни одним словом Канзи не выказала скрытых намерений. Она была на сто процентов искренна.
“Хитрый, хладнокровный мастер-лжец”.
Может ли ложь звучать натуральнее, чем правда?
“Да бред это всё, – пронеслось в голове Этингера. – Скорее всего, нет никакого Синклера, а Лебронн всё не так понял. Или того проще – выдумал. Я снова накручиваю себя на пустом месте. Хватит!”
И он заставил себя не думать обо всех этих взломах, шпионажах, службах безопасности и прочем. Паранойя так утомила его, что для этого почти не пришлось прилагать усилий. До самого вечера Рун сосредоточенно листал кадры, сделанные “Хроносом”, и хотя ничего нового в них он так и не увидел, голова мало-помалу перестала пухнуть от напора
