— Ой-ой-ой, — Бобр упал на пятую точку, опять прикрыл голову руками, задрожал.
— Хи-хи!
— А я, кажется, знаю, — Биби прошептала, — Это кикиморы!
— Откуда?!
— В книжке видела, — она тоже испуганно бегала глазами, но смело держала для броска камень.
— ХИ-ХИ!!!
Зелёная тень вылетела на нас из-за покорёженной плиты сбоку.
Свистнул брошенный камень, но пролетел мимо и треснул по плите. Я же замахнулся, метя в смазанное от скорости мшистое тело.
Но меня снесло, в грудь кольнули острые коготки. Зубастая лыбящаяся пасть щёлкнула перед самым носом, задев самый кончик.
Тут я споткнулся о Борю и завалился назад. Кувыркнулся, кикимору снесло с меня, и она откатилась на пару шагов.
Я сразу вскочил. Блин, где моя дубинка?
Кикимора была очень похожа на гоблина, только очень худая, одни кожа да кости. Вскочила на четвереньки, коленки и локти торчат вверх, и острые пальцы, как корявые ветки, воткнулись в землю.
Вся, как дриада, заросшая травой и ветками, вот только не такая красивая — большие жёлтые глаза и огромная пасть, которой позавидовал бы крокодил. Длинный язык так и бегал, считал каждый острый зуб.
Она оскалилась, будто улыбнулась, тряхнула гривой из пересохшей осоки.
— Хи-хи! Вот умора! — донёсся её противный голосок.
Я осторожно поднялся, скосил глаза вниз. На кожаном нагруднике были дырки от её когтей, проколола без труда.
Коснулся носа: кровь. Блин, чуть нос мне не оттяпала.
— Что там ещё было написано? — прошептал я, не двигаясь с места, и вытягивая из кошелька мотыжку. Моя дубинка улетела далеко.
— Это злые дриады, — затараторила Биби, — Которые не слышат голос природы.
— Дрянная девчонка! — неожиданно вполне разумно рявкнула кикимора, — Это дриады не слышат, а мы слышим. Истину слышим.
Она закрутилась на месте, заклацала зубами.
— Тихо, тихо, — я поднял одну ладонь, — Давай разойдёмся.
Язык дриады забегал по зубам, и вдруг она причмокнула.
— О, кровь Чекана? Привет, кровь Чекана! — она запрыгала.
Я попятился к своим.
— Привет, привет.
— Мальчик, который слышал песню?! Хи-хи!
— Песню? — я удивился.
— Ту самую песню? — раздались ещё голоса, — Вот умора!
В руинах появились тени, кикимора тут была не одна.
— Кровь Чекана. Ты услышал песню, и выжил! — кикимора оскалилась, — У нас твой отец узнал первую ноту. Умный, умный Чекан.
Она загавкала, захихикала.
— Глупый, глупый сын! — донеслось из руин, — Умора!
— Не уйдёт кровь Чекана, — вторили голоса, — Хи-хи! Не уйдёт! Песню забудут, вот умора!
— Георгий, что происходит? — потрясённо спросил Толя.
Я замотал головой, потому что сам не знал.
Кикимора танцевала, хихикала, щёлкала пастью от радости. И тут Боря не выдержал:
— СТРА-А-АШНО! — вскочил, и понёсся обратно в болото.
Уродина тут же сорвалась с места и поскакала за ним.
— Боря, твою за ногу! — я полетел следом без раздумий.
Кикимора догнала Бобра у самого края островка, прыгнула на спину, тот сразу же съёжился и грохнулся прямо в мягкую почву. Здоровяку помог броник — я отсюда видел, какие отметины на нём.
Кикимора воткнулась в грязь головой, но сразу же выскочила, затявкала. На её шевелюре налип огромный шмат сырой земли с куском дёрна. Тварь оскалилась, разинула пасть, собираясь сомкнуть на черепе нашего танка.
— Бо-о-оря-а-а-а! — я перелетел через Бобра, замахиваясь мотыгой.
И удар! Прямо ей в грязный, с налипшей грязью, лоб.
Хря-я-ясь!
Почудилось, как под руками что-то с хрустом треснуло. Ноги воткнулись в трясину, я посунулся вслед за мотыгой и свалился на кикимору.
Блин, да неужели опять сломалась?!
Глава 5, в которой труп
— Вставай, Геронька, вставай, — Боря трепыхал меня.
Спустя пару секунд до меня дошло, что ещё ничего не кончилось. Кикимора, зубастая и когтистая, где-то подо мной.
Я вскочил, перехватывая мотыгу, но та не поддалась, выскользнула. Все ладони были в какой-то желтоватой слизи, смешанной с болотной грязью. Пипец, это кровь!
Кикимора лежала, запрокинув голову, а мотыжка воткнулась ей прямо в лоб, в огромный шмоток грязи.
Яркий сгусток экспы над телом болотной твари намекал: готова.
— Геронька, там сзади, — Боря, кидая испуганные взгляды на убитого монстра, показывал на руины в тумане, — Страшно там.
Я часто закивал, но при этом не мог ничего сообразить. Почему мотыжка вдруг стала боевой?
Блин, я всё-таки смог! Вот просто захотел, и смог убить моба ударом тяпки!
Раздались крики с руин. Этот визг я узнаю из тысячи.
— Биби-и-и! — кричала Блонди.
Я рванул мотыжку, с трудом вывернул из толстой черепной коробки, а потом указал Боре на сгусток энергии:
— Бобр, собери!
— Я боюсь, Геронька, — тот неуверенно стиснул бутылёк на поясе.
— Тогда никакой тёмной ботаники, — огрызнулся я и понёсся на руины.
Боря кинул мне вслед задумчивый взгляд.
Две кикиморы схватили Биби и зачем-то тащили в руины, в то время как Блонди с Лекарем отбивались ещё от одной.
Лана стояла позади, беспомощно махая перед собой дубинкой, а Толя пытался заехать бубном по морде хихикающей твари, прыгающей вокруг.
— Уходите, плиз! — Блонди всё не уставала куда-то нас всех отправлять.
Пролетев мимо них, я кинулся на помощь рыжей. Её уже тащили по лежащей плите в дыру, проломленную в древней стене.
— Гномья кровь, хи-хи! — верещала одна, воткнув острые когти Биби в руку.
— Вот умора! — вторила другая.
Айбиби была бледной от страха, но пыталась отбиваться куском камня. Я подлетел, метя мотыжкой в лоб, как вдруг кикимора отпустила девчонку, и перехватила мотыгу за черенок.
— Глупый, хи-хи! — и рванула.
Я попытался удержать, но тут же вторая рука воткнула когти мне в нагрудник. Кикимора стала приближать меня, раскрывая пасть, и я, не зная, что ещё делать, просто залепил ей затрещину.
Голова уродины мотнулась, и она обиженно захлопнула пасть. Со злостью уставилась на меня.
Вторая в этот момент закатилась со смеха, аж отпустила Биби:
