Умоляюще смотрю на Романа. Он понимает меня.
— Погоди. Может ты приедешь к нам?
Благодарно улыбаюсь ему. Он коротко улыбается в ответ и переводит взгляд на экран. А желваки играют… Не сильно, но заметно.
— А Маша этого хочет? Чтобы я приехал?
— Да, — говорю я. — Хочу, Артур. Хочу, чтобы ты приехал.
— Понял. Тогда я сейчас душ приму, оденусь и выйду. Час, максимум полтора, и я у вас. Меня там пропустят?
— Набери меня, как подъедешь, — говорит Роман. — Я спущусь, встречу тебя. Ну, или мы спустимся и встретим тебя вместе.
— Договорились.
Связь обрывается, Роман отключает экран, кладёт смартфон на стол. Стоит полубоком ко мне, смотрит в сторону.
Мы молчим.
Этот телефонный разговор продлился всего несколько минут. Но мы такие разные, до и после. Будто дистанция увеличилась. И увеличилась сильно.
Роман делает глоток вина и падает в кресло. Широко расставляет ноги и смотрит перед собой.
— Скажи, — поворачивает он ко мне голову, — почему ты оделась?
— Не знаю, — пожимаю плечами я. — Неловко как-то было.
— Тоже чувство, что нас застукали, да? — смеётся он.
Смех его между тем какой-то нерадостный.
— Да, есть немного.
Роман встаёт, подходит ко мне и протягивает руку.
— Хочешь, потанцуем?
— С удовольствием, — благодарно улыбаюсь я.
Роман вновь включает музыку. Она очень подходит для медленного танца. Мне нравится.
Мы тихо покачиваемся в центре гостиничного номера: руки Романа на моей талии, я утыкаюсь лицом ему в грудь, ближе к плечу. От него приятно пахнет чистым телом и чуть сладковатой туалетной водой с ярким древесным оттенком.
— Волнуешься? — негромко спрашивает он.
— Да.
— Рулить втроём сложнее, чем вдвоём. Тем более, что во многом мы сейчас делаем это по одиночке.
— Согласна.
— О чём ты думала, когда ехала ко мне? Ну, на встречу.
Отрываюсь от его груди и смотрю ему в глаза. Снизу вверх.
— Хотела тебе понравиться. Радовалась предстоящему свиданию. Скучала. И волновалась, конечно.
— Ты рада, что он позвонил?
Размышляю, как ответить. Решаю — честно.
— Нет.
— Зачем позвала?
— Чувствовала себя виноватой. И перед ним и перед тобой.
— Не самый лучший подход для того, чтобы провести ночь втроём.
— Согласна.
— Ты хочешь его?
— Да, хочу.
Его глаза лучатся мягкой иронией. В уголках глаз — сеть очень милых морщинок.
— Тебе сейчас трудно себя понять, да? — усмехнувшись, спрашивает он.
— Да. Трудно.
Он серьёзнеет.
— Расслабься. Когда он приедет, всё будет в порядке. Его дружелюбие снова тебя покорит и ты перестанешь испытывать чувство вины. Более того, у такого приезда есть свои преимущества.
— Какие? — удивляюсь я.
Он пожимает плечами.
— Ты сама его позвала. И ему, как минимум, сейчас очень приятно.
Я внимательно смотрю ему в глаза.
— А тебе — нет, — медленно произношу я. — Так?
Он легонько откашливается.
— У меня сложное отношение к тому, что только что произошло. С одной стороны — облегчение, с другой — досада. Ничего, я тоже скоро настроюсь на нужную волну.
— Специально это сделаешь?
— Нет, — улыбнувшись, отвечает он. — Это автоматически получится. Хотеть-то я тебя не перестал.
Мы смотрим друг другу в глаза. Он приближается лицом, я тянусь навстречу. Наши губы, а затем языки, сливаются в долгом, приятном и очень нежном поцелуе.
Мелодия затихает, Роман подхватывает меня на руки и относит на кровать. Укладывает на спину, вновь снимает с плеч бретели. Сначала нежно, а потом жадно целует мою грудь, посасывает, чуть покусывает соски. Я млею от удовольствия, зарываюсь пальцами ему в волосы. И в то же время никак не могу расслабиться полностью. До звонка мне это было легко, а теперь есть чувство какого-то подвешенного состояния.
Роман падает рядом и я утыкаюсь носом в его шею. Закинув на него руку, обнимаю его. Он гладит меня по плечу.
— Ты очень одинокая девочка, ты знаешь это? — вдруг спрашивает он.
Приподнимаюсь на локте и смотрю на него. Он смотрит в потолок.
— Да, — отвечаю я. — Знаю.
— Ты скоро забудешься в оргазмах. Но потом будет утро.
— Я это понимаю, Ром. Лучше, чем ты думаешь.
— Скажи мне, как так получилось, что такая красотка, как ты — не нашла себе мужчину за всё это время после развода?
— Я не искала.
— Почему?
Ложусь на спину рядом с ним. Тоже смотрю на потолок. Он очень высокий. Из центра круглой, судя по всему гипсовой, лепнины, свисает роскошная люстра. Блестит в свете включенного бра.
— Мне теперь сложно верить мужчинам. Наверное, я просто хочу ограничиться сексом. Желательно классным.
— Понимаю. Сложно, да.
Он так произносит это, что я осмеливаюсь задать вопрос, который уже давно крутится в моей голове:
— Как она могла тебе изменить?
— Ты про мою бывшую жену?
— Да. Что ты сделал не так? Ты её обижал?
Он усмехается.
— Нет. Я был очень заботливым мужем. Я говорю тебе правду. И что, немаловажно, я мужем был верным. Но ты неправильно ставишь вопрос.
— Почему?
— Потому что дело не во мне. Люди изменяют не потому, что кто-то плох. А потому, что решили это сделать. Пролдуманно это случилось или спонтанно — это в общем-то имеет мало значения. Вот смотри. Я могу адресовать тебе тот же вопрос. Ты разве была плохой женой?
— Нет. Ему, конечно, виднее, но я очень для него старалась. Правда.
— Я верю.
— Нет, правда.
— Я же говорю, Маш, я верю тебе, — отвечает он. — Но любовница же у него появилась.
— Появилась.
— Что ты сделала не так?
— Я не знаю. Много думала об этом.
— И ответа не нашла, могу спорить. Но самооценка упала и сильно.
— Да.
— Когда твой любимый человек предпочитает тебе другого — это всегда очень больно.
— Да, больно. Очень. Я когда узнала — переживала просто ппц как. Не знала, что и делать.
