Граф уговорил Клариссу спеть, и она уступила просьбе, отлично исполнив старинную балладу. Затем, рассмеявшись, попросила освободить ее от дальнейшего выступления.
— Может быть, мы послушаем вас, кузина Тео? — вежливо спросил Стоунридж, указывая на освободившееся место за инструментом.
— Это не доставит вам удовольствия, милорд. Я посредственный музыкант.
— Но зато у вас есть другие таланты.
Граф закрыл крышку клавикордов и направился к софе.
— Вы правы, милорд, — мягко проговорила Эмили. — Никто так хорошо не ездит на лошади, кроме того, у Тео поразительные способности ко всякого рода подсчетам…
Тео соскочила с дивана, потому что не могла больше выносить, как ее сестра подыгрывает этому несносному интригану Джилбрайту.
— Мои способности, милорд, немногочисленны и, как правило, не относятся к числу светских развлечений.
Она быстро прошла через открытую дверь, чтобы остудить свои пылающие щеки. До нее донесся голос матери:
— Я думаю, лорд Стоунридж, хотя нам потребуется несколько дней для переезда, будет неудобно заставлять вас ждать в деревенской гостинице. Почему бы вам не перебраться в усадьбу завтра утром? Наши родственные связи делают ваше присутствие здесь вполне пристойным.
Нет! Тео впилась пальцами в ладони и невидящим взглядом уставилась в темноту.
В припадке бессильного гнева она услышала, как граф, учтиво поблагодарив леди Илинор, принял предложение.
Глава 4
На следующее утро леди Белмонт получила записку от лорда Стоунриджа:
«Леди Белмонт может не торопиться с переездом и оставаться в усадьбе до тех пор, пока новый дом не будет обставлен согласно ее вкусу. Граф принимает приглашение обосноваться в Стоунридж-Мэнор, но не ранее чем через два дня, когда из Лондона прибудет багаж. Всегда готовый к услугам Стоунридж».
— Откладывается, — с облегчением выдохнула Тео, когда мать прочитала записку за завтраком. — Думаю, мы сможем переехать за два дня.
— Но жить, когда повсюду будут маляры и плотники, неудобно, — запротестовала Эмили. — А мама заказала новые портьеры и обивку для гостиной. Мы будем жить у всех на виду, как аквариумные рыбки, пока не закончатся работы.
— Сейчас разгар лета, и шторы не особенно нужны, — возразила Тео, намазывая маслом тост.
— Мне надо перевезти мой музей, — заметила Рози. — Он очень чувствительный и хрупкий. Скелет змеи уже дважды разбивался, и мне пришлось его склеивать. А еще в нем есть птичьи яйца, и я не представляю, как все это перевезти.
Она оторвала взгляд от вареного яйца, которое в этот момент очищала от скорлупы, и озабоченно нахмурилась.
— Мы все аккуратно упакуем в коробки, — успокоила ее Кларисса.
— И отнесем на руках до подъездной дорожки, — добавила Тео, — ничего не разобьется.
— Тогда все в порядке, — деловито проговорила Рози. — Тогда я не возражаю против переезда.
— И я тоже, — заявила Тео, — Мама, а не могли бы мы переехать до того, как въедет Стоунридж? Леди Илинор налила себе еще чаю.
— У нас нет оснований так поступать. Лорд Стоунридж в высшей степени любезен.
— Даже больше, чем можно было ожидать от одного из Джилбрайтов, — поддакнула Кларисса. — Мне он нравится. Несмотря на шрам, у него очень приятная улыбка.
Да, думала Тео, приятная улыбка с зубами акулы. Она беспомощно оглядела сидевших за столом.
— Я не понимаю, чего ты беспокоишься, Тео, — вставила Эмили. — Лорд Стоунридж прекратил свои ухаживания и не потревожит тебя снова.
Как им объяснить, что само его присутствие тревожит ее до такой степени, что она не может ясно мыслить? Как объяснить, что граф по-своему открыл охотничий сезон и она — его добыча? Как рассказать про его поцелуи и что она испытывает, когда он прижимает ее к себе?
Она отодвинула стул.
— Извини, мама, мне надо ехать в деревню.
— Что-то случилось? — с улыбкой поинтересовалась леди Илинор. — Я могу чем-нибудь помочь?
— Нет, мерси, — проговорила Тео, направляясь к двери. — Мне надо договориться с Грэгом в «Зайце и гончих». Вечером привезут товар.
Леди Илинор тщательно сложила салфетку.
— А тебе не кажется, что надо посоветоваться с лордом Стоунриджем, Тео? У него могут быть свои понятия в выборе вин.
Тео вспыхнула и ответила:
— Лорд Стоунридж волен делать, что ему заблагорассудится, а нам надо позаботиться о своих запасах. В настоящий момент подвалы нового дома пусты.
— Очень хорошо, но помни, у нас весьма ограниченные средства. Ты не можешь теперь заказывать много, как привыкла при дедушке, — сурово напомнила ей леди Илинор.
— Я буду помнить.
Тео вышла, сдерживая гнев. Слезы застилали ей глаза, слезы злости… и печали по деду. Почему он. им ничего не оставил? Ничего, кроме дома. Ни пенни на приданое, которое они теперь должны получить из более чем скромных средств матери, чтобы они могли жить так, как привыкли. Это было так не похоже на деда! Он был черствым старым скупердяем, но никогда не страдал недостатком великодушия. И вот, не оставив семье своего сьгаа ни гроша, он передал все до последнего фартинга какому-то Джилбрайту. Он предал ее!
Тео отдавала себе отчет в том, что мыслит как эгоистка, но ничего не могла с собой поделать. Она привыкла считать, что была для деда существом особым, столь же любимым, как и его сын. Но дед забыл о ней в завещании".
Через полчаса Тео с вытянувшимся лицом въехала в деревню и спешилась во дворе «Зайца и гончих».
— Как твоя бабушка, Тед? — спросила она конюха, который взял у нее поводья.
— Теперь намного лучше, спасибо, леди Тео, — ответил тот, по привычке дергая себя за чуб. — Горячие припарки, что вы посоветовали, сотворили чудеса с ее коленками. Она даже вымыла пол на кухне.
— Ну, этого ей не следовало делать, — сказала Тео, погружаясь в привычные заботы и забывая на время свои печали. — А что поделывает твоя сестра?
— Она? Да сидит у огня и скулит, — проговорил Тед, ухмыляясь. — Живот у нее теперь большой, словно дом. Даже за столом не помещается. Стала совсем ленивой, как корова.
Тео воздержалась от комментариев и только спросила:
— Грэг дома?
— Да… сегодня вечером прибывает контрабандный товар.
— Поэтому я и приехала, Тед. — Она заговорщически подмигнула и получила в ответ целый набор подмигиваний и ухмылок.
