— Какая же ты упрямая, — Глебушка покачал головой.
— Какая есть.
— Давай поспорим, что после острова мы станем полноценной семьей?
— Глупости какие, не буду я спорить.
— Боишься проиграть? — усмехнулся.
— Хорошо, на что спорим?
— Если мы возвращаемся настоящей семьёй, то ты родишь мне ребенка.
— Опупел что ли? — возмутилась.
— Чего нервничаешь, ты же не веришь в такой исход. Или веришь? — какой же он гад хитрожопый.
— Хорошо, допустим, а что получу я?
— Развод, тихо, мирно, отцы не узнают.
— Согласна, — быстро проговорила, пока не передумал.
— По рукам? — Глебушка протянул руку.
— По рукам.
— Разбивай, только учти, играть честно не обещаю.
Тоже мне, напугал. С удовольствием разбила наше рукопожатие и счастливо заулыбалась.
До развода рукой подать, всего-то пережить две недели.
Всю остальную дорогу мы хранили молчание, точнее, слушали музыку. Я, иногда подаваясь импульсу, подпевала своим фальшивым голосом припевы песен любимых исполнителей. Глебушка морщился, но терпеливо молчал, не мешая мне веселиться.
Когда мы приехали в назначенное место, откуда нас на катере должны доставить на остров папы, я не могла успокоиться, прыгала, скакала, пока Глебушка перетаскивал наш багаж на катер.
— Хватит всем улыбаться! — рявкнул хмурый муженек, прижимая меня к себе.
— Что, прости? — приподняла бровь.
— Ты уже привлекла внимание всех мужиков в округе, — ворчал.
— Ревнуешь? — улыбнулась.
— А ты бы хотела, чтобы я ревновал? — понизил голос.
— Это приятно, — обняла муженька за шею.
— Играешь со мной? — просек Глеб.
— Возможно, — улыбнулась.
— Главное, не заиграйся, милая, — Глеб обжег жарким взглядом и ушел в каюту, а я, устроившись с удобством на мягком диванчике, наслаждалась видом. Уже когда виднелся остров, к которому мы держали путь, меня осенило.
— Глеб, — забежала в каюту, где муженек мирно спал.
— Что случилось? — на удивление быстро проснулся.
— Мы папе подарок забыли купить, — металась из стороны в сторону.
Вот ведь клуша, как так-то?
— Успокойся, что-нибудь придумаем, — сказал Глеб, зевая.
Что можно придумать? Недовольно зыркнув на спокойного муженька, ушла на палубу.
Когда мы прибыли на остров, нас никто не встречал, а местный житель, перекинувшись с Глебом парой фраз, отчалил обратно.
— Где все? — возмущалась, отправляясь по узкой тропинке к дому.
Судя по фотографиям, которые показывал папа, это сооружение сложно назвать домом, скорее уж особняком. Трехэтажная махина с множеством комнат и разных развлечений. Папка хотел заняться туристическим бизнесом, вбухал денег в остров, но потом разочаровался и забил.
— Ого, — пробормотала, когда мы подошли к особняку, он издалека выглядел внушительно, а уж вблизи.
Это ж сколько папуля на уход за такой громадиной тратит в месяц?
— Папа! Мама! — закричала, зайдя в дом.
Глеб спокойненько ушел куда-то с чемоданами, а я обходила комнату за комнатой.
Идеальный порядок и ни следа присутствия любимых родственников. Появилось очень нехорошее предчувствие.
— Глеб, здесь никого нет, — нашла мужа на веранде дома, где он любовался видом.
— Это точно, ни души, — выдохнул муж.
— Не поняла, — насторожилась.
Глеб повернулся ко мне, и по выражению его лица можно было понять многое.
— На этом острове мы одни. Это наш медовый месяц, который ты решила пропустить.
— Что???
— Отцы мне подыграли немного, иначе бы ты не согласилась, — пожал плечами.
— Ах ты..! — процедила, делая шаг к мужу.
— За нами приедут только через две недели, так что подумай, сможешь ли ты здесь жить одна, если сейчас меня убьёшь? — в глазах смешинки, а сам пятится.
Глава 7
Я уже даже не слышала последних слов Глебушки. Оглушенная бешенством, пыталась прибить гада. Этот редкостный гаденыш был готов к такому исходу, поэтому, быстренько сориентировавшись, скрутил и уложил лицом в пол, чем окончательно выбесил. Что я только ни делала: извивалась, кричала, рычала, обзывала. Тот, только посмеиваясь, с удобством сидел на моей заднице, крепко держа руки, заведенные за спину.
— Сволочь!
— Уже было, — весело отозвался Глеб.
— Дебил!
— Разве дебил смог бы такое провернуть? — наклонившись, прошептал на ухо.
Воспользовавшись моментом, пыталась ударить головой по его черепушке, но тот вовремя увернулся.
— Плохая девочка, — смачно шлепнул по заднице.
А-р-р-р!
— Отпусти меня! — зарычала.
— Нашла дурака, — хмыкнул. — Рычать перестанешь, тогда, может, и отпущу.
— Гаденыш! — выплюнула, уткнувшись лбом в пол.
— Вот что ты сердишься? Я же предупреждал тебя, что честно играть не буду.
— Когда это ты меня предупреждал, что увезешь на остров обманом? Да ещё и отцов подговорил. Неужели они знают? — отчаянно спросила.
Папа меня прибьёт ведь…
— Знают только, что ты уже три месяца как умотала с любовником в другой город, бросив меня с разбитым сердцем, — Глебушка горестно вздохнул. — Вот, убедил их, что жить без тебя не могу, уже простил и хочу вернуть. А предупреждал тебя, когда мы в машине поспорили, что ты мне родишь сына.
— Да ты совсем охренел?! — у меня больше слов не было, вот это наглость!
Я и с любовником! Теперь мне проще на этом острове остаться навсегда, хотя бы жить буду. Божечки, а я все думала, что же папуля от меня услышать хотел. А он… А этот…
Закрыла глаза, стукнувшись лбом об пол. Твою ж…
— Если только чуть-чуть, — выдал муж.
— Убью, вот только отпустишь, я тебя на этом же острове закопаю, — кровожадно пообещала.
— Вот поэтому я тебя и не отпущу.
Фыркнув, полежала пару минут и все же произнесла через силу:
— Хорошо, убивать не буду.
— Я вижу, как ты скрестила пальцы, — хмыкнул.
Вот же черт!
— Хорошо, убивать не буду, честно, — закатила глаза.
— И бить?
Чуть зубы от злости не скрошила.
