Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
— Зубы… Да, точно, зубы. У этой огрызки, а у той были все на месте.
— Поня-атно, — протянула следовательша. — Целые зубы — это интересно. Чтобы у бомжихи… Ладно, поглядим. Больше никто вам не угрожал?
Угрожала Леле собственная свекровь. Все эти дни и ночи — главное, ночи! — она звонила и кричала в трубку. Кричала всегда одно и то же, что Леля — убийца:
— Добилась своего, дрянь?! Я тебя собственными руками удавлю!
Лидия Робертовна звонила непрерывно — до тех пор, пока Иван Никанорович не настроил в Лелином телефоне какие-то непонятные ей «фильтры». Через эти «фильтры» звонки свекрови не пробивались.
Леля Лидию Робертовну жалела. Но сейчас следовательша смотрела так требовательно и одновременно так сочувственно, что она сказала, покачав головой:
— Мне свекровь постоянно угрожает. Только это же…
— Давно угрожает?
— Ну… вот… сейчас… Кричит, что это я его на тот свет отправила. Ну… она… Она никогда меня не любила, считала, что мне от Леньки только деньги нужны, что жену ему надо нормальную, а не такую, как я.
— Понятно. Она ему, случайно, невест на ваше место не подсовывала?
— Не знаю. Он не говорил.
— Понятно, — повторила Вершина. — И, простите, я вынуждена спросить: у него была любовница?
— Что вы такое говорите? — опешила Леля. — Да мы… Да Ленька…
— Арина Марковна. — Адвокат, сидевший до того тихонько с краю стола, приподнялся, покачал укоризненно головой, практически нависая над бестактной следовательшей.
— Что вас так шокировало? — усмехнулась та. — Могу еще спросить, не говорил ли он о разводе.
Вместо того чтобы закричать, возмутиться, стукнуть по столу, Леля вдруг ответила совершенно спокойно:
— Нет. Сядьте, Игорь Анатольевич. Арина Марковна выполняет свою работу. Семьи разные бывают, и нас она вовсе не знает. Нет, Леня никогда не говорил о разводе. И про любовниц мне ничего не известно.
— Вот и что нам теперь дальше со всем этим делать? — вздохнула следовательша. — Семья у вас была крепкая, проблем со здоровьем у вашего мужа не наблюдалось, про возможных врагов (от бизнес-конкурентов до обиженных любовниц) вы ничего не знаете.
Леля помотала головой:
— Ничего такого. Да он бы никогда не стал…
— Не стал — что?
— Не стал бы мне рассказывать. Я все равно ничего в бизнесе не понимаю, и зачем меня попусту тревожить? Он очень меня оберегает… всегда.
Арина автоматически отметила это «оберегает». Госпожа Гест произнесла глагол в настоящем времени. И не поправилась. Не хочет верить, что муж погиб? Или все-таки знает что-то? Хотя скорее, конечно, первое.
— А может, его похитили? — спросила вдруг Леля.
Лишь едва дрогнувшая бровь выдала удивление Вершиной:
— Вот как? К вам уже кто-то обращался с требованиями? Выкуп? Бизнес-уступки?
Леля покачала головой — мол, нет, ничего такого не было. Но глаза ее почти сияли: похоже, мысль о похищении пришла ей в голову только что — и моментально в измученной душе пробудилась надежда.
Арина только вздохнула. Версия о похищении выглядела еще более сомнительной, чем убийство или самоубийство. Место, способ — бред, честное слово. Нет, если бы в операции участвовал кто-то знакомый, все несложно: подойти, улыбнуться, зажать нос тряпкой с хлороформом или из баллончика брызнуть. И унести безжизненное тело. Вот только как это проделать, не оставив никаких следов: ни от колес машины, ни от обуви. Инопланетяне его, что ли, похитили? Хотя если подлететь на вертолете — безумно, в стиле Голливуда, но технически возможно. Собака, впрочем, в вертолетную версию не вписывается. Не говоря уж об отсутствии требований. Но проверить надо, иначе начальство живьем съест.
— Кстати, — она встряхнула головой, возвращаясь к реальности, — почему-то в компании «Гест-инвест» совсем нет снимков вашего мужа. Только в личном деле — крошечная, двадцатилетней давности. У вас ведь наверняка есть его фотографии?
— Фотографии? — переспросила Леля, нахмурилась. — Ну… да, наверное. Я поищу. Прямо вам принести?
— Да, пожалуйста.
Игорь Анатольевич предупредительно распахнул дверь следовательского кабинета. Леля на мгновение задержалась на пороге, поглядела вправо, влево. Дима в коридоре не было. Не успел, значит. Неужели придется и назад с этим печальным осликом ехать? Еще и молчун, каких мало.
— Сейчас я вас домой отвезу, — сообщил он.
Леля помотала головой: нет, спасибо, прогуляюсь по свежему воздуху, благо назойливых журналистов не видать. Вообще-то она изрядно устала от беседы со следовательшей, и домой хотелось поскорее, но перспектива опять ехать с этим… господином Иа ее почему-то пугала. Хотя, конечно, бояться собственного адвоката — глупость несусветная. И Дим вряд ли стал бы ей кого-то негодящего подсовывать. Но что-то Лелю смущало. Что-то за этим «серым фасадом» было. Что-то тайное, старательно скрываемое. Не обязательно плохое, но…
* * *
Припарковаться у следственного комитета оказалось негде. Пришлось, обогнув квартал, заехать в подворотню на противоположной стороне. Двор, в который она вела, был серый, мрачный и не слишком чистый. Но Дим решил — сойдет, вряд ли сюда явится эвакуатор.
Когда он вынырнул из подворотни, из дверей следственного комитета появился Коркин и за ним Леля. Они остановились на минуту, адвокат что-то ей говорил, Леля качала головой, глядя куда-то в сторону. Дим хотел ее окликнуть, но кричать через улицу показалось глупо, а тут еще и телефон зазвонил, пришлось отвечать. Когда разговор закончился, ни Лели, ни адвоката на крыльце уже не было. Причем разошлись они — Дим видел краем глаза — в разные стороны. Мысленно обругав Коркина «на все корки» — разве можно Лелю сейчас одну оставлять?! — он торопливо набрал ее номер.
— Да, Дим, — ответила она на удивление спокойным голосом. — Да не беспокойся ты так, я в порядке… Насколько это возможно, — добавила она с горьким смешком. — Под машину не попаду, журналистам на глаза, надеюсь, тоже. Игорь Анатольевич предлагал меня домой отвезти, только… Дим, ну правда, спасибо тебе, но не надо так надо мной трястись. Я ведь не грудной младенец. Пройдусь немного, не повредит. Я же за эти дни ни разу не оставалась одна. Ну почти. Надо уже как-то в самом деле… — И Леля отключилась.
Диму показалось, что в последний момент он услышал всхлипывание, но перезванивать не стал. Во-первых, до обозначенного времени визита в следственный комитет оставалось не больше пяти минут. Во-вторых, Леле неплохо было бы поплакать. И, в-третьих, она права: побыть уже наконец одной — тоже не самая дурная мысль. Молодец, Леля, хорошо держится. Да, жаль ее ужасно, мог бы — набил бы сейчас Леньке физиономию! Но ключевые слова — «мог бы». Туда, где Ленька сейчас, не дотянешься. Поэтому надо как можно лучше справляться с тем ворохом дел, который остался здесь. Начиная с посещения здания на той стороне улицы.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 51
