Элен смяла бумагу в кулаке. Как? Этот развратный лицемер поддержал ее? Невероятно.
Вслух она сказала:
— Я найду еще какие-нибудь возможности. Обращусь к друзьям. Позвоню Найджелу, спрошу у него совета.
— До сих пор он не очень-то нам помогал, — проворчал Джордж.
— Но сейчас ставки сделаны, — возразила Элен с наигранной уверенностью. — Он найдет какой-нибудь способ выручить нас.
Не желая снова вызывать раздражение миссис Хартли, Элен набрала номер мобильного телефона Найджела.
— Да? — ответил недовольный голос.
— Найджел, дорогой, пожалуйста, приезжай сюда. Мне очень нужно тебя увидеть.
После долгого молчания Найджел сказал:
— Послушай, у меня сейчас не самое лучшее время.
— Мне очень жаль, но, поверь, мне сейчас намного тяжелее. Тут кое-что случилось, и мне нужен твой совет. — Она выждала несколько секунд. — Или лучше я к тебе приеду?
— Нет, — поспешно сказал Найджел. — Я буду примерно через полчаса. Встретимся возле озера.
— И ты будешь в плаще и с кинжалом, — съязвила Элен. — Что ж, если тебе так больше нравится, то я не возражаю.
Она говорила решительно, но в действительности чувствовала головокружение и страх. Вся ее жизнь пошла прахом, и она даже не знает, отчего и как с этим бороться.
Вообще говоря, ей не улыбается встречаться с Найджелом в рабочей одежде. Она поднялась к себе, быстро приняла душ, надела строгую льняную юбку и пуловер с открытым горлом и длинными рукавами.
На тропу войны, с иронией подумала она, бросая на себя последний взгляд в зеркало.
Когда она подошла к берегу озера, Найджел был уже там. Ветерок ерошил его волосы, и он нетерпеливо вышагивал взад и вперед.
— Вот и ты, — раздраженно бросил он. — Ну, выкладывай, в чем там дело.
— Я считала, что сама могу задать тебе этот вопрос. — Элен остановилась в нескольких футах от него. — Ты не сказал мне, что будешь здесь, избегаешь меня. Почему?
Найджел отвел взгляд.
— Послушай, Элен, я давно должен был поговорить с тобой. — Он помолчал. — Ты сама видишь, что в последнее время между нами не все обстоит хорошо.
— Я понимала, что мы слишком редко видимся, но объясняла это тем, что ты загружен работой. По крайней мере так ты мне говорил.
Она спрятала от него дрожащие руки.
— Ну а ты? — резко бросил Найджел. — Вечно носишься с этими твоими развалинами, клянчишь гроши. Тебе сделали хорошее предложение. Советую не терять голову и принять его, пока оно остается в силе.
Элен беззвучно ахнула.
— Как ты можешь так говорить? Разве ты не знаешь, как много для меня значит этот дом?
— Да знаю, знаю, — с досадой сказал Найджел. — Кому же и знать, как не мне. Я уже давно понял, что мне отведена роль второй скрипки. Ты считала само собой разумеющимся, что я поселюсь здесь. Так что случилось? Очередные припарки мертвому?
— С домом у меня серьезные проблемы, но это можно обсудить и потом, — твердо сказала Элен. — Нам нужно немедленно поговорить… о нас.
— Элен, нет никаких «нас», и нет уже давно. Только ты почему-то отказываешься это видеть.
Ногти Элен глубоко вонзились в ладони.
— Может быть, дело в том, что я люблю тебя.
— Значит, у тебя странные представления о любви, — ядовито заметил Найджел. — Честно говоря, мне смертельно надоели все эти «Не трогай меня, пока мы не поженились». Я делал все возможное, чтобы ты оказалась со мной в кровати, а ты слышать ничего не хотела.
— Я… я виновата. Я теперь поняла… Мне казалось, ты тоже готов ждать.
— Нет, — жестко отрезал он. — Мужчина готов просить до определенного предела, а потом он теряет интерес. Элен, в твоей жизни возможна только одна страсть, и имя ей — Монтигл. Ни один мужчина не станет играть, когда у него нет шансов на успех.
— Значит… — осторожно начала Элен, — значит, я больше не нужна тебе?
Найджел вздохнул.
— Давай будем честными. Ты была моей детской подружкой, а такие отношения не переносятся во взрослый мир. Хотя, — поспешно добавил он, — я надеюсь, что мы останемся друзьями. Сейчас в моей жизни появилась женщина, в которой есть теплота. Я намерен жениться. В выходные я представил ее родителям. Так что тебе не нужно звонить каждые пять минут.
— Понятно. — Элен проглотила слюну. Ветер вдруг показался ей ледяным. — К тому же у меня нет средств, которые компенсировали бы мои недостатки.
Найджел сердито взглянул на нее.
— Деньги играют свою роль. Или ты будешь это отрицать?
— Нет. Тем более сейчас, когда мне отказали в субсидии.
— А чего же ты ожидала? Ясно, они не хотят выбрасывать большие деньги на сущую дрянь. В бизнесе так дела не делаются. Могу предложить тебе поискать богатого мужа — если только найдется кто-то такой же фригидный, как ты сама.
Боль была теперь невыносимой. Она сделала шаг, к нему, испытывая жгучее желание стереть с его лица эту ухмылку. Найджел предостерегающе поднял руку. Элен увидела, как тревога на его лице сменяется яростью. Он вдруг потерял равновесие и рухнул навзничь, прямо в воду, но тут же поднялся, весь красный от возмущения, и заорал:
— Сука! — А когда она повернулась и пошла прочь, он повторил, все так же не понижая голоса: — Сука!
Она была так ослеплена жестокостью Найджела, что не заметила стоявшего прямо перед ней человека.
— Tais toi[4], — произнес Марк Деларош. Его железная рука обвила ее талию. — Ты в безопасности. Пройдем со мной в дом.
У Элен не было сил, чтобы сопротивляться; ей оставалось только подчиниться.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Он сказал: «Пройдем», но Элен смутно сознавала, что он отчасти ведет ее, отчасти несет. Когда стены дома окружили ее, она ощутила тепло и надежность.
Она услышала испуганное восклицание Дейзи и тихий ответ Делароша.
Когда к ней вернулась способность ясно мыслить, она обнаружила, что ее усадили на диван в библиотеке, а в руках у нее дымилась кружка с крепким чаем. Марк Деларош стоял возле камина и задумчиво смотрел на синие языки пламени. Он медленно повернул голову и встретил ее обвиняющий взгляд.
— Вы знали, да? — сипло проговорила она. — Ну, про Найджела? — (Какое-то время он хранил молчание, потом неохотно кивнул.) — И пришли, чтобы позлорадствовать?
— Нет. Зачем мне?
— Да кто же вас знает? Как бы то ни было, вы снова здесь.
— Помимо прочего, я хотел предупредить тебя. Но опоздал. — Он пожал плечами. — Ты была слепа, ma mia, потому что на все закрывала глаза, должно быть, добровольно. К тому же у меня было еще одно преимущество: ты не сидела в тот день у окна в «Мартинике», когда явился твой предполагаемый жених. Он был не один, и его спутница явно не хотела его отпускать.
