Михаил Смирнов знал, что Влас не бывает на дискотеках, избегает шумных многолюдных компаний, предпочитает уединение, тишину. Но иногда его замечали в ночных барах и кафе, где он общался с полуголыми девицами, накрашенными, подвыпившими, нахальными. Приглядев себе одну из них, он уводил ее шатающуюся в темноту улицы. Случалось, сворачивал в первую подворотню и там, насладившись недолгой любовью, оставлял девку с полным расчетом, но без обязательств и обещаний на будущее, без лишних слов и клятв. Иногда даже не узнав имени.
Михаил Смирнов пытался много раз узнать от них о Власе, но девки ничего не могли сказать о нем:
— Классный фраер! С ним если ночку провести, утром на карачках домой вернешься.
— Почему?
— Настоящий клевый мужик! Таких теперь очень мало. А ты чего его секешь? Бабу у тебя увел из-под носа? Правильно сделал. Он любому облом устроит. И я б с ним не прочь встретиться еще! Если повезет…
О чем говорили, ни одна не сказала. Лишь хохоча отвечали:
— Рот был занят…
— Как рассчитался? Вот прицепился прикольный! Я и сама за повторенье заплатила б ему!
Сашка вообще отрицал свою дружбу с Власом и говорил Смирнову:
— Ну и что, если знаю его? Я с половиной города знаком. Даже с тобой! Кстати, куда как дольше, а вот признаться в том даже своему дворняге совестно…
Михаилу казалось, что он знает каждый шаг Власа. Он не спускал с него глаз. Знал содержание всякого письма из юны, телефонные разговоры, каждую путанку, но никак не мог выйти на след «мерседеса».
Нет, не сам Влас, а уже перекупщики, приехав с Власом в деревню, ночью вывели машину и угнали далеко от города, на Кавказ. Там продали ее и забыли имя Власа. А тот уже присматривал новую жертву.
Он хорошо знал, кто из горожан приобрел машину и какую. Что пригнали из-за рубежа. Какие машины продают на авторынке, кто покупает, что они стоят на самом деле. Он часто бывал на этом базаре, присматривался, слушал, намечал на будущее.
Влас давно почувствовал за собой слежку. Знал, кто вышел на его след и охотится за ним днем и ночью. Сначала это пугало, потом стало злить. Особенно когда сталкивался с «хвостом» из двух оперативников лоб в лоб.
— Будь осторожен, кент! На тебя Смирнов зуб точит. Этот мусоряга тертый. Берегись его облавы! — предупреждал Сашка.
Но охота Власа лишь раззадорила. Одну за другой всего за неделю угнал три машины и, продав их, отлеживался дома, посмеиваясь над ментами и гаишниками. Те сбились с ног.
Угнанные машины переходили из рук в руки. Они перекрашивались, им перебивали номера, скручивали показания со спидометров, оформляли новые документы. После всего даже законный владелец не мог узнать свою машину. Да и немудрено.
— Власа нужно поймать с поличным! Чтобы не выкрутился! На любой машине! А там и на те выйдем! — говорил Смирнов.
Парень оставался неуловимым.
«На живца нужно взять!» — осенила мысль. И Михаил решился.
Новехонькую «БМВ» перегнали из Германии для известного в городе адвоката. Он был уверен, что на его машину не посягнут угонщики, слишком высоким был его авторитет во всех кругах. Адвоката действительно уважали люди. И все же Смирнов предложил ему эксперимент. Тот поначалу рассмеялся, не поверил.
— Да если у меня попытаются угнать машину, сами зэки в зоне на клочья изорвут подонка! Не может быть такого!
— У скольких увели! И у кого, сами знаете! К тому ж я предлагаю надежную защиту. Она сработает лучше сигнализации. Вот после этого и впрямь желающих не будет, — убедил Смирнов.
Адвокат усмехнулся. Он целый день ездил по городу, оставляя дверцу машины открытой. Никто к ней не подошел.
— Вот видите! Я же говорил, в городе действуют залетные угонщики: приезжие из других городов. Свои не станут рисковать. Они, если угоняют, знают, у кого украсть! — гордился он.
— Еще пару дней потерпите нашу защиту, — попросил Михаил.
— Устал я от нее, — признался адвокат, но согласился потерпеть пару дней.
Вечером он поставил автомобиль возле дома и вошел в подъезд. Совсем немного побыл в квартире, решил лишь предупредить жену, что поведет машину в гараж. Оставил сумку с продуктами, стал спускаться по лестнице и услышал донесшиеся со двора крики, громкое собачье рычание.
«Неужели сработало?» — бросился вниз бегом.
Едва выскочил на крыльцо, понял все без слов. На земле рядом с его машиной валялся мужик, он отбивался от бульдога. Тот прихватил мужика за загривок мертвой хваткой и не мог разжать зубы. При малейшей попытке сорвать с себя пса, получал новый прихват. Бульдог продвигался к горлу, и мужик, поняв это, не на шутку испугался. Из его шеи хлестала кровь.
— Ну что? Не обломилось? Попался, гад! — потер руки адвокат.
Вспомнив просьбу Михаила, крикнул жене, чтоб позвонила Смирнову, попросила бы приехать за угонщиком.
— Не надо его! — услышал сквозь собачий рык. — Я отбашляю!
Он пытался придавить собаку своим весом, но пес опередил, вцепился понадежнее.
Смирнов подъехал к дому вместе с двумя оперативниками.
Влас, увидев его, узнал сразу, зубами заскрипел. Михаил на это внимания не обратил. Вскоре Власа доставили в следственный изолятор.
Уже на первом допросе Смирнов спросил:
— Так и не научился жить на воле своим трудом?
Влас рассмеялся, ответил резко:
— А что, вы кормили? За меня мое никто не делал. Сам себя содержал. Ну, с непрухи взялся не за свое дело.
— Сколько машин угнал?
— Ни одной! — соврал, не моргнув.
— Ложь! Машины начальников милиции и ГАИ — твоих рук дело!
— Ни в зуб ногой! — состроил удивленную рожу.
— Я предполагал, что откажешься. Но докажу, теперь никуда не денешься! — пообещал мрачно.
Влас не воспринял всерьез слова следователя.
А тот взялся за дело дотошно и вышел на Сашкину бабку. Не сразу сказал, кто он, где работает, а говорил, что хочет приобрести домишко в этой деревне под дачу, чтоб был свой сад и участок. Бабка мигом подсказала дом, посоветовала, где найти осевших в городе хозяев.
— Много они не запросят. Нынче хоть что-то взять, чтоб не пропало даром. Сговоритесь. Да и мне отрадней, все ж живых людей поприбавится рядом. А то и говорить скоро разучусь по-человечьи, — улыбалась женщина.
— Все б хорошо. С домом, думаю, скоро улажу. Но вот с транспортом как быть, ума не приложу. Автобус сюда не ходит. Своей машины пока не имею. Стоят они дорого — не по карману пока. Ту, которая имелась, угнали, украли у меня…
Бабка посочувствовала. Михаил достал фотографию «мерседеса» и «ауди», показал старухе:
— Вот это машина брата, а эта — моя!
