— Там раньше устраивали балы и музыкальные вечера, — сказала Маша. — Это был веселый, открытый дом, до тех пор пока, пока…
— Пока что?
— Я вам потом как-нибудь расскажу, — смутилась вдруг Маша. — Я еще сама не во всем разобралась.
— Значит, вам удалось что-то узнать об истории этого дома? — спросил Вадим, пригубив шампанское. — Превосходно. Как раз нужной температуры, — заметил он, прищелкнув языком.
— Вы, я вижу, ценитель.
— Да, в этом я немного разбираюсь.
— А есть ли что-то в этой жизни, в чем вы бы не разбирались? — насмешливо спросила Маша.
Она подтрунивала над ним чисто механически. На самом деле ей нравилась его уверенность в себе. «Я в этом разбираюсь». Простая констатация факта, ни тени бахвальства.
— Таких вещей на свете очень много, — спокойно заметил Вадим. — Но я стремлюсь, чтобы их все время становилось меньше. Так вам удалось что-нибудь узнать для меня?
Маша поняла, что ей придется что-то ответить. Он упорный, так просто не отстанет. Но что сказать ему? Что здесь больше ста лет назад жила девушка, похожая на нее, что она, Маша Антонова, чувствует себя здесь пугающе свободно и непринужденно, как нигде, что в жизни той Маши тоже неожиданно возник человек по имени Вадим, что ее пугают и завораживают непонятные совпадения, заполнившие ее жизнь с того момента, как она открыла дневник Маши Апрелевой…
— Я еще не дочитала его до конца. Вадим удивленно вскинул брови.
— Дневник, — пояснила Маша и, спохватившись, добавила: — Дневник Маши Апрелевой.
— А-а, так у вас есть дневник хозяйки этого дома. — Вадим заинтересованно наклонился к ней. — Что ж, давайте прочтем его вместе.
Затейливая игра света и теней на ее вдруг вспыхнувшем лице. Отголоски затаенных переживаний. Длинные ресницы занавесили ее глаза. Он не смог прочесть в них ответа.
— Согласитесь, что я имею на это право.
— Право хозяина?
— Я не это хотел сказать.
Он и сам толком не знал, что имел в виду. Просто вдруг почувствовал, что его что-то связало с этой девушкой, что-то давнее, тайное, пленительное, о чем ему непременно нужно узнать.
— Маша, — позвал он. — Маша.
Она не отозвалась, даже не взглянула на него. Вадим протянул руку и осторожно прикоснулся к ее пальцам. Они были холодны как лед. Он бережно сжал ее руку, пытаясь отогреть, почувствовал шелковистость ее кожи и вдруг ясно понял, что все это уже было с ним. Свечи, потупленный взор, золото волос.
— Маша, — проговорил он вдруг охрипшим голосом. — Мы были знакомы когда-то?
Ресницы ее дрогнули. Она наконец посмотрела на него, не таясь, глаза в глаза.
— Да, — эхом отозвалась она. — В прежней жизни. Тишину разорвал рев моторов, визг тормозов, оглушительный стук в дверь. Они вздрогнули и расцепили руки. Топот ног.
В комнату ввалилась шумная компания. Первым вошел Арсен, размахивая бутылкой виски. За ним Лиля и еще несколько человек.
Вадим встал им навстречу, изо всех сил пытаясь изобразить радушную улыбку. Сразу стало суматошно, тесно, как-то неуютно. Комната будто уменьшилась в размерах.
— Привет, старик! — Арсен подошел к Вадиму и обнял его за плечи, с интересом поглядывая на Машу. — Что это вы сидите тут впотьмах?
Кто-то щелкнул выключателем. Вадим зажмурился от залившего комнату яркого света.
— Как романтично! — воскликнула Лиля, скользнув в кресло, где только что сидел Вадим. — Ужин при свечах! Какая прелесть! Не то что твой паршивый ресторан.
Она выловила из пиалы маслинку и, положив ее в рот, облизнула пальчики.
— Что пьем? О-о, шампанское! — Она игриво прищелкнула пальцами. — Налей-ка девушке, Вадик. Вечно тебе напоминать приходится.
Вадим склонился над бокалом. Обращение «Вадик» неприятно царапнуло его. Она никогда его так не называла и прекрасно знала, что он этого не любит.
— А вы кто такая, позвольте спросить?
— Я — Маша.
— Маша! — Лиля заливисто рассмеялась. — Прелесть какая! Маша! А скажите, Маша, у вас в деревне все так ходят, в одной штанине? Или у вас другая нога кривая, а может, волосатая?
— Лиля! — предостерегающе сказал Вадим.
— А что я такого сказала? Подумаешь! Не хочет, может не отвечать! — Лиля капризно передернула голыми плечиками и вызывающе посмотрела на Вадима.
— Совсем не обязательно хамить незнакомым людям, — заметил он.
Арсен подошел к Маше, вытирая платком вдруг вспотевшую лысину.
— Здравствуйте, Маша. Я — Арсен, друг Вадима. Сколько ни учу его хорошим манерам, все, как видите, безрезультатно. Даже представить людей друг другу по-человечески не может. И что бы вы без меня делали, ума не приложу. — Он сокрушенно покачал головой. — Итак, с Лилей вы уже познакомились. — Он еле заметно улыбнулся. — Это — Петр, Саша, Катерина. А вон тот, что гремит бутылками, не подумайте, что пьяница, вполне достойный человек, Алексей. Мы все, — он обвел присутствующих широким жестом, — сбежали с моего собственного дня рождения, чтобы составить вам компанию.
— У вас сегодня день рождения? Поздравляю.
— Спасибо.
— А как же остальные?
— Оттягиваются по полной программе в «Паласе». Ничего, они уже имели сегодня доступ к моему телу. Не волнуйтесь, я не забыл заплатить по счету. — Он вдруг расхохотался. Видно, какая-то мысль позабавила его. — Вот был бы прикол, если бы мы уехали просто так и оставили их в объятиях официанта! Со мной завтра пол-Москвы разговаривать бы перестали.
Он смеялся так заразительно, что все невольно поддались его веселости, даже мрачный Вадим.
— А что это у вас с ногой? — спросил Арсен, отсмеявшись.
— Пала жертвой Вадима и его роскошного автомобиля, — ответила Маша.
— Что-то на жертву она не слишком тянет, — процедила сквозь зубы Лиля.
Проигнорировав ее замечание, Арсен повернулся к Вадиму.
— Что я слышу? Сева совсем квалификацию потерял?
— За рулем был я. Слегка увлекся и сшиб Машу на ее велосипеде. Слава Богу, что все обошлось. Велосипед, правда, восстановлению не подлежит.
— Что за беда? Купишь ей новый, — заметила Лиля и язвительно продолжала: — А моральный ущерб с лихвой возмещен ужином с шампанским. Так что все улажено.
Арсен почувствовал, что атмосфера снова накаляется, и решил резко переменить тему:
— Старик, не стой так. Веди смотреть дом. Мы еще ничего толком не видели.
Он подхватил Лилю под локоть и повел к двери. Остальные потянулись за ними. Лиля оглянулась на Вадима.
— Ты идешь?
— Сейчас.
