Разведчики продолжили поиск и отыскали его следы.
Петр Георгиевич Ковальский устроился старшим бухгалтером конторы «Главхлеб» в Ворошиловграде, где в разгар Большого террора был арестован сотрудниками государственной безопасности Управления НКВД по Донецкой области.
Последний документ, который раздобыли во внешней разведке, — это копия обвинительного заключения из следственного дела № 50479:
«Гор. Ворошиловград, 1937 года, ноября 22 дня
Я, Опер. Уполномоченный УНКВД по Донецкой области, рассмотрев следственный материал по обвинению Ковальского Петра Георгиевича, 1897 года рождения, уроженца станции Бобринская Киевской области, русского, служил в царской армии, а затем в белой армии в чине штабс-капитана, в 1925 году был арестован органами ГПУ по обвинению по ст. 117 УК РСФСР и приговорен к 5-ти годам лишения свободы, до ареста работал старшим бухгалтером конторы „Главхлеб“ в г. Ворошиловграде, установил следующее:
Ковальский, служа в царской армии, был в 1917 году произведен в штабс-капитаны. В июне месяце 1917 года при формировании ударных отрядов был направлен в отряд Корнилова. Ковальский принял активное участие в подавлении революционного выступления рабочих в гор. Киеве.
Будучи впоследствии переброшен в добровольческую армию, Ковальский в декабре месяце 1919 года совместно с группой войск генерала Бредова был в районе гор. Каменец-Подольский интернирован в Польше. Находясь в Варшаве, Ковальский был зачислен в отряд Булак-Балаховича. И после заключения перемирия с Польшей Ковальский принимал активное участие в деятельности существующего тогда в Польше „Союза спасения Родины и свободы“, возглавляемого Савинковым.
В 1921 году Ковальский обратился в репатриационную комиссию с просьбой разрешить вернуться на родину — в СССР, был перевербован сотрудником советского посольства в г. Варшаве — Кобецким — для проведения разведывательной работы на территории Польши в пользу СССР. На территории Польши Ковальский провел до 1923 года, после выехал в СССР.
В 1925 году Ковальский был арестован органами ГПУ за расшифровку и осужден по статье 117 УК РСФСР к пяти годам лишения свободы. После отбытия наказания Ковальский вновь был использован по линии ИНО ОГПУ и ГПУ УССР и в 1927 году был переброшен в Румынию. В 1930 году по заданию ИНО Ковальский был в Австрии, Германии и Франции.
Из дела-формуляра Ковальского, приложенного к настоящему делу, видно, что Ковальский при использовании по линии ИНО имеет ряд фактов, подозрительных в проведении им разведывательной работы в пользу Польши. В принадлежности к агентуре польской разведки Ковальский виновным себя не признает.
Учитывая, что обвиняемый Ковальский Петр Георгиевич, согласно приказу наркома внутренних дел СССР — Генерального Комиссара Государственной Безопасности — тов. Ежова — № 00495, осужден, и дело о нем рассмотрено соответствующими судебными инстанциями,
постановил:
Следственное дело № 50479 по обвинению Ковальского Петра Георгиевича — направить в 2-й отдел УГБ НКВД УССР».
Упомянутая в обвинительном заключении статья 117-я Уголовного кодекса РСФСР, принятого в 1922 году, — «Разглашение должностными лицами не подлежащих оглашению сведений».
Обвинительное заключение в декабре 1937 года утвердил заместитель начальника областного управления майор госбезопасности Григорий Борисович Загорский-Зарицкий. Через несколько месяцев он сам будет арестован как «участник военно-фашистского заговора в органах НКВД» и покончит с собой в Лукьяновской тюрьме в Киеве.
Донецкие чекисты знали, что Ковальский работал на советскую разведку. Но в областном управлении НКВД и не подумали осведомиться относительно Ковальского в Москве… А во внешней разведке и не подозревали о том, что Ковальского провинциальные чекисты сочли польским шпионом и расстреляли. И еще два года после смерти Ковальского тщетно искали его по всей стране.
Судьбы других действующих лиц этой истории также приближались к трагическому завершению.
В оккупированной Франции русские эмигранты разделились.
Некоторых эмигрантов еще перед войной выставили из Франции. На выборах в июне 1936 года левые получили большинство голосов в парламенте и сформировали правительство Народного фронта, которым руководил Леон Блюм. В апреле 1938 года правительство Блюма приказало выслать генерала Шатилова, генерала Туркула, капитана Ларионова…
Антон Туркул охотно обосновался в нацистской Германии. Разочаровавшись в РОВСе, он во главе верных ему дроздовцев вышел из союза. Создал собственную организацию — Русский национальный союз участников войны. Он внушал своим сторонникам:
— Нельзя же до бесконечности ждать, что кто-то или что-то спасет Россию, и самим ничего не делать. Нам пора начать верить в собственные силы, пора организовываться, работать. В эволюцию советской власти мы не верим. Сталин такой же палач русского народа, каким был Троцкий или Дзержинский…
Девиз для своего союза Туркул выбрал такой: «Бог — Нация — Социальная справедливость». Встретившись с помощниками Туркула, фон Лампе записал: «Программа, как я понял, носит обычный фашистский характер».
«Наш идеал — фашистская монархия», — заявлял генерал Туркул. Он изъявил желание служить Гитлеру. В феврале 1944 года вступил в Русскую освободительную армию генерала Власова. В 1945 году принял под командование добровольческую бригаду, созданную на территории Австрии. После разгрома Третьего рейха наказания за коллаборационизм избежал. Жил в Западной Германии…
Некоторые его бывшие сослуживцы тоже охотно пошли в услужение Гитлеру. Генерал Петр Краснов и его казаки отправляли германскому правительству приветственные телеграммы, клялись фюреру в «верности и преданности» и готовности под знаменами Германии вступить в совместную борьбу против Советского Союза.
А вот Деникин отказался иметь дело с нацистами, считая это невозможным для русского патриота. Когда немцы захватили Францию, Деникины уехали на атлантическое побережье. Жили бедно, мерзли в не приспособленном для зимы домике, без теплой одежды. Ксения Васильевна сожалела, что не успела до войны купить Антону Ивановичу лишние брюки.
Двадцать второго июня 1941 года, в день нападения на Советский Союз, немцы арестовали на территории оккупированной Франции немало русских эмигрантов, в том числе и жену Деникина. Но, узнав, кто она, освободили. Немцы предложили генералу перебраться в Германию, обещали ему создать приличные условия.
Антон Иванович был счастлив победой Красной армии над вермахтом, гордился тем, как русский солдат дрался с немцем. Но это не изменило его отношения к советской власти. После войны во Франции были сильны коммунисты. Генерал почувствовал себя неуютно. В ноябре 1945 года Деникины отправились в Соединенные Штаты. Там Антон Иванович и скончался 7 августа 1947 года. Его похоронили на кладбище Детройта с воинскими почестями, которые американские вооруженные силы оказали бывшему командующему одной из союзных армий в Первой мировой войне. Потом прах перезахоронили на русском Свято-Владимирском кладбище в штате Нью-Джерси.
