Книга Исход - Мария Круз

— Принято. Что намерен делать?

— Подберусь ближе, попытаюсь ранить в руку. Он меня не видит.

— Принял. Пошуметь? — предложил он.

— Было бы неплохо.

— Принял.

Секунд через тридцать в ложбине вспыхнула отчаянная стрельба, уже без глушителей. Силаев повернул голову в ту сторону и начал всматриваться. Это стоило ему примерно шестидесяти метров расстояния между нами. Он вновь начал осматриваться, и я замер.

Глаз любого живого существа лучше всего фиксирует движение и прямые линии. Поэтому подчас самый лучший способ замаскироваться — замереть. И не иметь чёткого силуэта. Нет в природе ничего прямого. Для этого на мне лохматый камуфляж и для этого «вал» обмотан лохматой лентой. Расплывчатый неподвижный силуэт. Почти невидимка. Глаз ни за что не цепляется, взгляд скользит мимо.

И между нами не больше ста сорока уже. Я уже могу стрелять в любую точку его тела на выбор. Снова вспышка стрельбы — и снова его взгляд уходит в сторону. И я опять, продолжая целиться, двигаюсь вперёд, поднимая ноги повыше и ставя на всю ступню, чтобы давить подошвами треск ломающейся травы, чтобы не зацепиться за что-то. Ещё метров пятнадцать отыграно. Всё, можно стрелять. Куда?

У него «абакан» с оптикой, в оружие стрелять не буду. Жалко. Себе потом возьму. Левое предплечье. Опорная рука, без неё из автомата особо не постреляешь. Как раз она на локте, а цевьё на ней. Хорошая, неподвижная цель.

Прицелился в середину предплечья, выстрелил. Руку отбросило в сторону, автомат упал в траву, правой рукой Силаев зажал рану, заозирался — в прицел было видно, как он закусил губу от боли. Кажется, так и не понял, откуда стреляли. Хорошая всё же вещь бесшумное оружие, не дающее вспышек.

В наушнике голос Джо:

— Как дела?

— Почти взял, — шепчу я — не должен услышать: сзади ещё стреляют.

— Шуметь?

— Немножко, — прошептал я.

— Принял.

Силаев уже всё, выдохся. Попытался поднять автомат правой, но опять схватился за левую. Попытался встать, уже не заботясь о маскировке, опять свалился. Я за это время ещё приблизился, а он ко мне оказался уже боком. Пистолет у него ещё в кобуре на боку. Другого оружия не вижу, но это не значит, что его нет. Как там, у Дэшила Хэммета? «Если китаец вообще носит с собой пистолет, значит, у него есть ещё один, два, три или больше». И у него тоже больше одного может быть.

Просто сел, головой закрутил. Что будет делать? Я и рисковать совсем не хочу: меня девушка дома ждёт, «фахитас» к возвращению сделать обещала, мне геройствовать совсем неохота. Но и продолжать дырявить этого пузана не хочу — помрёт ещё от потери крови или болевого шока, а у нас разговор есть, не начатый ещё и тем более не оконченный. Сдался бы ты сам, что ли… Встал бы, поднял руки и сказал, что — вот, мол, я, полковник милиции Силаев, понимая безнадёжность и одолеваем угрызениями, намерен сдаться в плен. Берите меня, мол, и вяжите, хочу суда скорого и справедливого. Как же, дождёшься…

Ладно, подумал, сколько ждать можно? Пошёл в его сторону понемногу. «Плывёт» он уже от боли и потери крови, ничего вокруг себя не видит. Так почти к нему самому и подобрался. Метров с десяти он меня заметил — и снова ошибся. Потянулся к «абакану», пень мордатый, а рука-то лишь одна работает. Схватить-то он его схватил, а навести уже не смог. Добежал я до Силаева, ногой автомат выбил и ствол «вала» в рыло свинячье упер.

— Замер, падла! — заорал.

Взяли Силаева, в общем. Джо с двумя разведчиками подошли, повалили, надели одноразовые наручники пластиковые, затянули. Потом в свете фонариков перевязали ему ногу и руку. И там, и там ему неслабо досталось — кости точно перебило. Крепкий кабан, другой бы от таких дырок просто вырубился.

А я с травы «абакан» подобрал, новенький. Я из такого ещё не стрелял. Теперь моим будет. Проверю, испытаю. Если не врут про две пули в одну дырку — то Боните вручу торжественно, пусть вместо своей носит. Надёжность почти та же, а вот если остальное — правда, как рассказывают… Ещё взял с толстяка ГШ-18. Откуда они такие взяли? Лично я эти ГШ-18 только на картинках пока видел, ну и слышал, что их вроде как на вооружение каких-то спецчастей в системе МВД приняли. А в руках не держал. Попробовал, покрутил — удобно. Точно удобно. И компактно. К нему у злодея три запасных магазина было. Подумал — и отложил для Бониты. Может, ей больше «глока» понравится? У неё ладонь маленькая, трудно что-то подобрать, а этот в самый раз.

Подогнали машины, проверили окрестности. Шестеро их было в лагере, считая с Силаевым. Всем за тридцать, все славяне. Приехали на двух «тиграх». Причём бронированных, но без вооружения. Две гранаты рядом с ними шарахнули, а им хоть бы что. Взяла разведка трофеи. Джо сказал, что, скорее всего, в ППД отправят, на что-то поменяют полезное. Хотя бы даже на трофейные «хамви», какие в ППД тоже имелись, потому как «минитмены» тоже стараются стандарты выдерживать. Всем выгодно. А мне ещё два трофея перепало — с того, что из палатки стрелять пытался, и часового, каковых я сам израсходовал. Два укороченных АК-104, зато каждый с пластиковым чемоданчиком КДО, в смысле с дополнительными приблудами, только без подствольников. А это очень даже неплохо. Очень. Ну и ещё два «грача» ко мне перешли — в общем, всё, что на двух «моих» было из оружия.

Новый год просто. И трофеи, и Силаев у нас.

А вот «Красный-два» скончался. Его из «сто третьего» в бронежилет пулями с ТУС. Керамические пластины проткнуло как масло спицей. А как оно в теле бывает, когда пуля спереди жилет пробивает, а потом от спинной пластины рикошетит — сами понимаете. Жалко парня, через пять минут отошёл, как ни бились над ним, пока Джо ещё с одним шумел, чтобы меня прикрыть. И «Жёлтого-один» успело осколками посечь, но ничего слишком страшного — разве что красоту попортило. Хорошо, что очки глаза защитили, выдержали.

Джо оглядел поле боя и подвёл итог:

— Плохо вошли, грязно. Людей потеряли. Ночью спящих атаковали — и не сумели тихо.

Я из фляги вискаря хлебнул, поморщился. Мандражило меня немного. Даже не то чтобы немного — нормально так мандражило, до трясучки в руках. И ответил:

— Я на них посмотрел повнимательнее. Волки. Не дилетанты. У одного трезубец на руке — видел татуировку? А рядом надпись с датами.

— Да, — кивнул Джо. — Видел. Что это?

— Думаю, что наёмники из украинцев, которые за чеченцев воевали, — предположил я. — У Силаева вообще чеченских связей, как я посмотрю, хватает.

— Может быть, — задумчиво сказал он. — Спали ведь они, часового мы тихо сняли, вошли — и всё равно успели среагировать.

— Опытные они. Битые. Их же в Чечне в плен не брали — за предателей считали, у нас в армии украинцев много. Так они и не сдавались. Ладно, пошли с Силаевым беседовать.