— Сеть есть Сеть, — сказал я, чувствуя, что внезапно накатившее на меня разочарование начинает давать задний ход. — Все системы в Сети работают одинаково.
— Но не у всех у них одинаковая специализация программирования, — поразила меня Аргентайн очевидным фактом. — Конгресс использует в основном обыкновенную сеть, а не сенсорную. И она может оказаться даже не в состоянии прочесть тот тип сообщения, который ты хочешь через нее послать. Может быть, ты сможешь показать Страйгера на голоэкране, но, вероятно, не сможешь заставить их прожить это… Что если не сработает?
Я выругался.
— Должно сработать. Как я могу это выяснить? Проверить?
Аргентайн выдавила из горла глухой звук, на смех не похожий.
— Думаешь, у нас есть доступ в Конгресс?
— У Дэрика есть. Он может помочь проверить.
— А если действительно не работает?
— Тогда Дэрик поможет уладить это.
Я вышел из примерочной, оставив Аргентайн наедине с ее любопытством, и вскарабкался по ступенькам на верхний этаж. Лестница показалась мне бесконечной. Я лег поперек кровати и, вдыхая слабый запах пряностей и трав — духов Аргентайн, закрыл глаза, думая о том, что если мне удастся урвать хотя бы несколько часов сна, пока Аргентайн внизу, я, возможно, не буду чувствовать себя так, будто кто-то выворачивает мне рассудок на дыбе.
Когда я проснулся, за окном было все так же сумеречно. Я стал проверять по модулю время — раз посмотрел, другой, третий — не поверив, что проспал почти сутки. Мне было хуже, чем раньше. Но я заставил себя подняться с кровати и прилепил за ухо еще один пластырь. На пластине не хватало всего шести.
Спотыкаясь на ступенях, я спустился вниз. Аргентайн, Аспен и Рэйа сидели за столом и наблюдали за репетицией воздушных танцоров, которые привычно выделывали свои бесформенные экзерсисы внутри шара с водой. Аспен и Рэйа придумывали музыку для шоу: водили, сильно надавливая, мокрыми пальцами по ободку бокала — каждый своего, и стекло издавало жуткий, монотонный звук.
— Почему ты меня не разбудила? — спросил я с интонацией, которая чересчур явно выдавала мое состояние.
Аргентайн, испуганно повернув голову, вынула изо рта леденец.
— Я пыталась, но ты не проснулся.
Она не обманывала. Я отвел глаза, растирая шею.
— Прости.
— Нет проблем. Дэрик звонил. Брэди.
— Что хотели?
Стараясь говорить равнодушным тоном, Аргентайн ответила:
— Дэрик в Конгрессе. Просил передать, что Страйгер хочет это сделать.
Я сглотнул внезапно подкативший к горлу комок.
— Когда?
— Накануне голосования.
Два дня. Треск в моей голове стал вдруг таким громким, что я едва мог слышать.
— Я сказала Дэрику, что тебе требуется его помощь, чтобы выверить совместимость систем. Он, вероятно, еще там, и, если ты хочешь подняться…
— Не могу. — Я дотронулся до переходника на шее. — Слишком рискованно. Пусть лучше он спустится сюда.
Аргентайн похолодела, но промолчала.
— А Брэди? Что хотел он?
— Он не сказал.
Я пошел к видеофону.
Дэрика я застал в офисе. Он улыбнулся, увидев на экране мое лицо.
— Аргентайн передала тебе? Все устроено. Два дня. Я сказал Страйгеру, что ты планируешь улететь с Земли сразу после голосования. — У Дэрика был такой вид, будто два дня для него — чудовищный срок.
— Не все устроено, — сказал я. — Мне еще надо убедиться, что Конгресс заглотит это. Мне нужно, чтобы ты спустился сегодня вечером сюда проверить кое-что.
— В клуб? — У Дэрика вздрогнули плечи. — Конечно. Вылетаю немедленно. — И экран погас.
Я постоял с минуту, соображая, удивляться мне или беспокоиться. Потом я позвонил Брэди. И наткнулся на запись. Лучше от этого мне не стало. Тогда я позвонил Мике. Он вышел на экран — бодрый и ухмыляющийся.
— Кто на этот раз пытается тебя убить? — осведомился он. И я бы не смог утверждать, что он пошутил.
— Соджонер Страйгер.
Теперь уже озадачился Мика. Я объяснил ему все, уверенный как никогда, что это произойдет. Улыбка исчезла с лица Мики, пока он слушал.
— Ты выжил из своего вонючего ума, — проговорил он наконец. — Кот, это бредовый разговор. Ты не супермен. Он убьет тебя.
— Нет, если прикроешь мои тылы.
— Охо-хо, — вздохнул Мика и задумался, прикидывая возможности. — Дело другое. Я подгоню свое расписание. Позвони, когда уточнишь детали.
— Ладно, — сказал я, трогая пальцем пластырь. — Мика…
— Да?
— Не доставай мне больше топалаз. Неважно, что я там буду говорить.
— Хорошо. — Мика прожестикулировал клятву, накрыв ладонью правой руки сжатый кулак левой, и прервал контакт.
Отойдя от видеофона, я шагнул обратно в коридор.
Передо мной возникли, загородив дорогу, двое легионеров Центавра.
Первым моим желанием было развернуться и убежать, но они уже приготовились к этому. Я не пробежал бы и двух метров, как они сцапали бы меня, поэтому я и остался на месте.
— Брэди? — назвал я имя.
— Брэди хочет тебя видеть, — сказал один из легионеров.
Существовала лишь одна причина, почему он срочно забирал меня: борт Центавра не соглашался, отдав предпочтение Страйгеру и дерегуляции, а не жизни Дэрика.
— Я не с тобой разговариваю, — сказал я легионеру. — Брэди, держу пари, что вы отслеживаете перехват. Отзовите их — или Харон услышит все.
Видеофон, который я только что выключил, засигналил. Я вернулся к нему и приложил большой палец к экрану секретности. Лицо Брэди заполнило монитор.
— Оставьте меня в покое, или Харон услышит о человеке-бомбе все.
Брэди потерял козырь против меня, но мой оставался при мне.
Помолчав с минуту и в то же время глядя на мое изображение на своем экране, он согласился:
— Хорошо.
— Что-то слишком легко, — нахмурился я.
Брэди усмехнулся.
— Я могу оставить тебя в покое. Но это не значит, что Страйгера никто не будет охранять. Центавр — не единственная корпорация, заинтересованная в спокойной жизни. Мне это не подчиняется.
— К черту, Брэди… — Я осекся, и мои руки на каркасе монитора свело судорогой. — Вы знаете, кто он! И неужели вы думаете, что его победа принесет Центавру выгоду?
— Не мне судить об этом. Я просто исполняю приказы.
