поскольку он был очень человечен — для удовлетворения его инстинкта драматического позирования. Это проходит тонкой нитью через все, что он написал.
В своих письмах он постоянно предостерегал от одержимости «демоном Кроули». Удивительно, как много людей стали одержимыми.
Йорк, сложный человек, не верил, что Кроули был ипсиссимусом: «Я не верю, что он был им. Я считаю, что он был псевдо-Мессией». Кроули, как он вспоминал, мог использовать суровые методы для выявления моральных слабостей, приобретенных или наследственных запретов. «Это было слишком для многих, включая меня», — добавил Йорк. Однако общая картина была очень впечатляющей:
Для меня он был очень хорошим учителем. Он познакомил меня с индуизмом и йогой. И простая йога, и западная магическая система, как учили в Золотой Зари, а затем А.К. в его А.'. А.'., являются действующими системами, которые работают — мы не знаем почему и как, но они эффективны, если вы их применяете. Как и тантрический подход через наслаждение (бходжа) и вамачара (левая рука) или подход вира, которому А.К. учил в О.Т.О. Он, и только он, насколько мне известно, практиковал и отрабатывал как восточные, так и западные методы.
Посредством раджа-йоги, с добавлением небольшого количества хатха и мантра-йоги, А.К. определенно достиг низших стадий самадхи — возможно, также и высших.
Йорк обнаружил, что его собственная магия работает лучше всего рядом с Кроули: «У него была сила — как и у всех освобожденных душ, всех дживанмукт[642], всех святых — открывать духовный мир тому, кто находится в его присутствии. Но всегда нужно было сделать первый шаг».
Йорк попытался прийти к выводу:
Я никогда не встречал человека, который сочетал бы в себе все вышеперечисленные качества — который так многому меня научил — которого я уважал больше.
Возможно, я слеп, а он был мошенником и все, что о нем говорят большинство людей, правда, а я слишком горд, чтобы признать, что меня могли обмануть. Но вы никогда не убедите меня принять это.
Он представлял собой удивительную смесь хорошего и явно плохого. Мое окончательное суждение — которое может оказаться неверным — состоит в том, что он был псевдо-Мессией.
Это был очень сложный персонаж.
Наконец, как с ним было весело![643]
Йорк снова написал Бирвену 28 июня 1954 года. Бирвен спросил, что Кроули имел в виду под «Алой женщиной». Йорк предложил Бирвен представить «Алую женщину» как «жену, облаченную в Солнце», а А.К. - как Солнце (666). Йорк считал, что эта идея дает более правдивое представление о психологии Кроули, чем вульгарная идея «зверя, оседланного женщиной».
Его целью был Брахман ведантистов […] трех непроявленных состояний позади Кетер (Айн, Айн Соф, Айн Соф Аур). Он одинаково восхвалял Демиурга или Бога-Создателя и Дьявола и поклонялся обоим с целью сначала отождествиться с ними, а затем превзойти их обоих. Его изображают карикатурно, если его антихристская или дьявольская сторона уравнения так подчеркнута, что другая сторона упускается из виду.
Джон Саймондс изобразил его карикатурно, поскольку он мог видеть только темную сторону[644].
Канадский теософ Александр Ватт переписывался с Кроули. Принимая Liber Legis, он находился под влиянием интерпретации учения Кроули Чарльзом Стэнсфельдом Джонсом, в котором человек подчеркивался как солнечное существо, источник света в солнечную эпоху. Солнце не «умирает», когда садится, оно всегда светит. Обнаружив, что это сообщение расходится со всем, что он читал в биографии Саймондса, он написал Саймондсу 26 ноября 1951 года: «Вы приложили немало усилий, чтобы изобразить А.К. - как указано в вашем заголовке — мерзким, отвратительным Дугпа или Парацельсовым Инкубом.
Терион рассказывает о «освященном сахаре звезд» и что это еще, как не семя, Азот крови, который вытаскивают через дыру, чтобы присутствовать на Королевской свадьбе — наверху?
Что касается печально известного инцидента с козлом в Чефалу, Ватт утверждал: «Он, конечно, был Козлом, Зверем, быстроногим». Что касается учеников Кроули, Ватт задал вопрос: «Неужели все эти люди были дурачками?» — Вино было хорошо! […] Таким был и Кроули»[645].
* * *
Хранитель эстампов, рисунков и картин в Музее Виктории и Альберта после 1938 года, историк Джеймс Лейвер жил на Пикадилли во время войны, когда Кроули можно было найти на Джермин-стрит, 93. Во время их встречи в Гастингсе в июне 1947 года, 666 наслаждался их «восхитительными беседами», разговорами, усиленными «адской бурей!». Лейвер оставил Йорку интересные мемуары: «Некоторые впечатления от Алистера Кроули». Он вспомнил, как Кроули говорил, что сущность магии была выражена фразой Блейка: «Сделайте свое воображение точкой зрения, и дело в шляпе».
«Ах!» — сказал Кроули, — «Вы понимаете, что магия — это то, что мы делаем сами с собой. Но удобнее предположить объективное существование Ангела, который дает нам знание, чем утверждать, что наше заклинание пробудило в нас сверхъестественную силу». Кроули добавил: «Мастер Терион создал эпоху в искусстве магии, применяя метод науки к своим проблемам».
Лейвер вспомнил последние слова Кроули, сказанные ему: «Некоторые могут вызывать и призывать; некоторые могут достичь прямого общения». Лейвер предположил, что это различие «было различием между оккультизмом и мистицизмом». «Да, — сказал он, — оккультизм — более длинный путь, но путь не такой крутой»[646].
Писатель и переводчик Джеймс Кльо впервые встретился с Кроули в конце 1920 — х годов как литературный директор Aquila Press:
Как и большинство прирожденных интеллектуалов, он не особенно жаждал плоти или власти над массами своих собратьев. Он никогда не совершал жестокости или злого умысла ради них самих. Его мужество, как физическое, так и моральное, было непреклонным даже в старости. И он был очень далек от того, чтобы быть просто глупым шарлатаном, за которого его часто принимали более рассудительные из тех, кто никогда с ним не встречался. Правда, он неоднократно отдавался оргии. Но никогда не в безумии или в полной беспомощности. Для этого он был слишком хорошим знатоком греческого языка[647].
Кроули не испытывал ненависти ни к кому, полагал Кльо, «хотя многие, в основном простые души, ненавидели его». Кльо не думал, что Кроули кого-то любит и не ожидал, что его будут любить — мнение, которое друзья Кроули вряд ли могли разделить. Кльо удалось уловить «загадку» Кроули, которая озадачила Каммелла, а также наблюдение Нэнси Кунард о том, что облик Кроули содержал обескураживающую смесь ужасного и изысканного вкуса.
Таков был опыт Исраэля Регарди[648]. Столкнувшись с трудами Кроули в 1926 году, Регарди стал секретарем Кроули в 1928 году, расстался с ним в 1932 году, затем вернулся, чтобы поразмышлять о
