вымысел.
В те времена бессмертные достигли небывалого расцвета. Из всех племён Свободного Народа самыми удивительными и могущественными были «дети солнца». Лэдэины, все как один, были магами. Они умели использовать силу Светлых мест, они черпали силу из солнечного света, и справедливо считались неуязвимыми.
Ведь солнце в небе вечно. Даже если оно исчезает среди туч или прячется за край горизонта, оно не перестаёт быть.
Встречались среди них маги, достигшие таких вершин своего искусства, что сама Мать Мира являлась к ним во плоти, говорила с ними и исполняла их просьбы. Но никто не безупречен. Даже лучшим из лучших случалось идти на поводу у своего честолюбия.
Предметом зависти для магов того времени был Совет Девяти. Входившие в него влияли на жизнь всех лэгиарнов, их решения не обсуждались и принимались как непреложная истина. Они умели исцелять одним прикосновением, быть в нескольких местах одновременно, читали мысли и предвидели будущее. Они были подобны духам мироздания, и каждый мечтал стать таким. Но путь к всемогуществу был долгим и трудным. А многим хотелось достичь его скорее…
Бывало, что кто-то из Старейшин уставал нести бремя ответственности за весь мир, и тогда на смену Избранному приходил другой, достойной занять это место.
И случилось так, что Один из Девяти ушёл. Совету предстояло выбрать ему замену…
В числе претендентов была и Вэйканарифь. Она жаждала власти и могущества, но опасалась, что не сможет победить честно. При всех её магических талантах и красоте, она была слишком юна, чтобы нести ответственность за судьбы мира.
И тогда она сделала свой первый шаг по дороге, ведущей во тьму.
Пятеро из Девяти были мужчинами, а её называли самой прекрасной из «дочерей солнца». Накануне Жребия она пришла к каждому из них и пообещала…
Что может пообещать красивая женщина? Разумеется, себя.
И ни один из мудрых и светлых не устоял перед соблазном! Они обещали взять её в Совет в обмен на ночь, которую она подарит им после.
Но от Светлых Небес обмана не утаишь.
Когда Совет назвал Вэйканарифь Одной из Девяти, гром расколол звёздное небо, и в сиянии, затмившем луну, явилась среди них Великая Мать.
– Эта «дочь солнца» не достойна того, чтобы стать Избранной. Я запрещаю давать ей Власть Девяти! – сказала она.
Вэйканарифь вскипела от гнева и обиды, но покорно упала в ноги Благословенной.
– О, Всеблагая, дарующая жизнь, будь милосердна ко мне! Всё, чего я хочу долгие годы – это служить моему народу, хранить от бед Долину Ветров. Во мне столько могущества, сколько нет ни в одном из Девяти! Я могу осушить море и сдвинуть горы. Я смогу служить тебе так, как никто другой. Поверь, ты увидишь, что я достойна этой власти! – взмолилась она.
– Да, дитя, в тебе есть сила, но нет мудрости и милосердия. Любой здесь может осушить море и сдвинуть горы, как ты говоришь. Но никто из них не станет этого делать, потому что они понимают, что последует за этим. А ты так жаждешь власти, что забываешь о благоразумии. Ты готова лгать и предавать себя и других, чтобы прославить своё имя. Ты никогда не станешь служить мне – ты хочешь, чтобы служили тебе. Однажды ты получишь то, что хочешь – но не здесь и не сейчас. Однажды твоё имя будет знать каждый. Жаль, что при этом, оно будет внушать лишь ужас и отвращение. Совет Девяти, – обратилась Великая Мать к мудрецам, потерявшим от таких пророчеств дар речи, – место в Совете займёт Лэнрианн! Он угоден мне и Духу-Создателю. Близится последний день этого мира – и если кто и сможет спасти вас, то только он.
С позором изгнанная с Совета Вэйканарифь сбежала в свой замок в Первых Землях. Гнев, досада и горечь переполняли её сердце. Рухнули её мечты о могуществе. Теперь и речи не могло идти о том, чтобы однажды войти в Совет Девяти. Теперь всю свою жизнь она была обречена сидеть в замке, в дремучем лесу и выть на луну с волками. Сама Мать Мира отвергла её. Кто же захочет ей хоть слово сказать? Ведь любой будет знать, что она Небесам не угодна, она проклята.
Вэйканарифь ни на миг не задумалась о том, почему это случилось, за что Великая Мать так поступила с ней. Она думала без конца лишь о крахе, постигшем её. Отчаяние душило. Она металась по замку, как зверь, запертый в клетку.
Однажды в сумерках она вскочила на свою вороную и поскакала прочь, не разбирая дороги. Без цели неслась вперёд, словно желала умчаться прочь от своей беды. Ветер смахивал горькие слезы, и цокот копыт заглушал её рыдания. Резвая кобыла перескакивала через ручьи, валуны и валежник, летела вперёд, не зная усталости.
Вдруг лошадь шарахнулась в сторону, испуганная неясной тенью, мелькнувшей в лесу, и Вэйканарифь, не удержавшись, упала.
Когда она поднялась и огляделась, вокруг был лишь лес, стремительно тонувший в наползавшей ночной мгле. Кобыла бесследно исчезла. В зловещей лесной тьме шептались неведомые голоса.
Вэйканарифь побрела, не разбирая дороги. Ужас с каждым шагом сковывал её всё сильнее.
– Светлые Небеса, помогите мне! – шептала она без конца, но сама не верила в помощь Духа-Создателя.
«Неужто это мой конец? – думала несчастная. – Здесь я останусь, не найду пути назад. Дикие звери или нечисть меня растерзают! За что мне это? За что?»
В тот миг она позабыла, что ей подвластны чудеса магии. И она легко смогла бы защитить себя и даже найти дорогу с помощью волшебства. Отчаяние и страх лишили её рассудка…
– За что?! – закричала она уже в голос, когда, споткнувшись о корень, не устояла и упала на колени.
Вэйканарифь разрыдалась горько и отчаянно. Но сквозь всхлипы с языка её сами собой слетели ядовитые слова.
– Я проклинаю вас, Светлые Небеса! Эй, Великая Мать, Дух-Создатель, слышите меня? Я проклинаю вас! Жестокие, лживые твари. Где вы сейчас, когда вы мне так нужны? Ты сказала, что я лжива, Мать Мира, а ты чем лучше? Где твоё милосердие? Ты же всех любишь и прощаешь, а я чем хуже? Помоги мне! Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!
Она завыла горько и отчаянно, уронив голову, сжавшись на траве и утопая в слезах.
– Как можно так убиваться? – голос рядом с Вэйканарифь прозвучал так неожиданно, что она вздрогнула и, всхлипнув ещё разок, прекратила свои стенания. – Что бы ни случилось с тобой,
