Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136
Командующий армией предложил Жукову за город не драться, а «отвести две наши последние дивизии со второй линии главного рубежа обороны сразу в порт на корабли, а для того, чтобы мы могли разместить на предоставленные нам транспорты бойцов, отказаться от эвакуации лошадей, части автомашин и даже части артиллерии».
Вопрос на тот момент так и остался нерешенным, так как командующий ООР решил добиваться у командующего флотом увеличения числа выделяемых для эвакуации транспортных средств. Закончить план эвакуации до того, как с ним случился сердечный приступ, командующий армией не успел.
Вечером 4 октября состоялось расширенное заседание Военного совета ООР, собранное для утверждения плана эвакуации Одесского оборонительного района. Ни до, ни после этого на заседании Военного совета не присутствовало такое количество приглашенных.
В заседании кроме самих членов Военного совета ООР приняли участие заместитель наркома Военно-морского флота, вице-адмирал Левченко, начальник оперативного отдела штаба Черноморского флота Жуковский, начальник штаба оборонительного района, генерал-майор Шишенин, помощник командующего по оборонительному строительству, генерал-майор Хренов, член Военного совета Приморской армии, бригадный комиссар Кузнецов, начальник политотдела армии полковой комиссар Бочаров, начальник артиллерии полковник Рыжи, начальник инженерной службы полковник Кедринский, командир Одесской военно-морской базы, контр-адмирал Кулишов, комиссар базы Дитятковский и другие, всего 16 человек.
В связи с внезапной болезнью Софронова начальник штаба Приморской армии полковник Крылов доложил Военному совету ООР план вывода войск из боя и отвода их с оборонительных рубежей к пунктам посадки на суда. План этот, исходивший из первоначально намеченных сроков эвакуации, успел в значительной мере подготовить сам командарм.
Он отражал основную идею Софронова, сформулированную им после одобрения поэшелонной эвакуации на заседании Военного совета, проходившем 1-го октября: после того как будут эвакуированы 157-я дивизия, тяжелая техника, тылы, инженерные и строительные батальоны, в течение 16–20 октября отвести основные силы армии последовательно двумя эшелонами на рубеж прикрытия города, а затем с него — в порт для погрузки на транспорты.
В первый эшелон командарм включал Чапаевскую и кавалерийскую дивизии, во второй — 95-ю и 421-ю. Отвод войск предполагалось прикрывать арьергардами, оставшейся артиллерией, в том числе зенитной и береговой, а также огнем кораблей и флотской бомбардировочной авиацией.
Излагая план, Крылов старался по возможности дистанцироваться от него как можно дальше, постоянно подчеркивая, что он разработан не им, а командармом.
«По мнению командующего армией, оставление частей на рубежах, занимаемых сейчас, не дает ощутимых преимуществ. Последний бросок войска могут сделать с более близких к порту позиций. Тогда для прикрытия эвакуации первого эшелона основных сил будет достаточно двух дивизий. Причем из дивизий первого эшелона одна эвакуируется сразу, а другая сначала выводится в резерв. Две последние дивизии должны держать оборону в течение суток и эвакуироваться в одну ночь».
«На последнем рубеже, — заключил Крылов, — оборону в течение суток должны будут держать две дивизии. Софронов просил доложить, что он имеет в виду 95-ю и 421-ю дивизии. Остальные части отходят в порт для посадки на транспорты. В следующую ночь должны отойти последние дивизии… Успех будет зависеть от наличия транспортов и кораблей. Уход из Одессы этих двух дивизий обязаны прикрыть корабельная артиллерия, береговые батареи базы и батареи Приморской армии, а также авиация Черноморского флота».
Но план, докладываемый Крыловым, все-таки несколько отличался от плана, разработанного Софроновым. И самым существенным в нем был выбор промежуточного рубежа, в качестве которого теперь предлагалось использовать тыловой рубеж обороны города, находившийся в 6–10 км от города, а в некоторых местах проходивший и по его окраинам — как имеющий наименьшую длину.
Из всех частей плана эвакуации наиболее уязвимой была завершающая. Две дивизии должны были в течение суток сдерживать натиск минимум девяти дивизий противника, находящихся у румын в первом эшелоне. Даже если бы им и удалось это сделать, возможность отхода и эвакуации после этого становилась весьма проблематичной.
Промежуточный поэтапный отвод войск на тыловой рубеж, проходивший по городским окраинам, не мог остаться незамеченным противником. И если отход двух дивизий с основного рубежа еще мог какое-то время оставаться незамеченным, то для двух последних дивизий шансы продержаться сутки на окраинах города при более чем четырех-пятикратном превосходстве противника, знающего об эвакуации, были близки к нулю. Кроме того, отход на тыловой рубеж означал ведение боев фактически в черте города и дополнительные потери среди гражданского населения.
Также в плане совершенно не рассматривались вопросы обеспечения эвакуации флотом, как, впрочем, и вопросы прикрытия отхода, обозначенные Крыловым лишь в самых общих чертах. Положение с обеспечением прикрытия отхода войск и эвакуации смог частично исправить командир Одесской ВМБ Кулишов, решивший использовать для этих целей детали плана экстренной эвакуации, разработанного во время августовского кризиса.
Он доложил, что все уцелевшие береговые батареи и один зенитный дивизион будут осуществлять огневое прикрытие до завершения эвакуации. Они будут вести огонь до отхода последних транспортов. Член ВС ООР, секретарь Одесского обкома Колыбанов перебил Кулишова, поинтересовавшись: «А что же будет с личным составом батарей? Как артиллеристы доберутся до порта?»
В ответ Кулишов подробно объяснил Колыбанову, что батареи «будут подорваны только после посадки на корабли и транспорты частей прикрытия. Все батареи на побережье. После подрыва их личный состав уходит на сейнерах, не заходя в порт». Также Кулишов предложил на основе того же плана и порядок посадки войск на суда.
Члены Военного совета ООР и все присутствовавшие видели недостатки предложенного плана, но обсудив отдельные, наиболее уязвимые его детали и высказав возникшие опасения за судьбу 95-й и 421-й стрелковых дивизий, план тем не менее утвердили. Как вспоминал впоследствии об этом исполняющий обязанности начальника штаба ОВМБ Деревянко, «члены Военного совета утвердили план потому что три дня назад одобрили идею поэшелонной эвакуации дивизий».
Такое решение членов Военного совета, способное привести к гибели двух дивизий, не только не было поспешным или необдуманным, а являлось, по существу, единственно возможным, так как над ними довлело прямое указание Ставки, содержащееся в ее директиве от 30 сентября, подписанной Сталиным и оглашенной Левченко: «Командующему Черноморским флотом и командующему Одесским оборонительным районом составить план вывода войск из боя, их прикрытия и переброски; при этом особенное внимание обратить на упорное удержание обоих флангов обороны до окончания эвакуации».
По срокам эвакуации особых возражений не было. Было решено закончить 10 октября эвакуацию инженерно-строительных частей, 12–13 октября — тылов и тяжелой техники. Отправка дивизий, высвобождавшихся после сокращения фронта, намечалась на 17–18 октября, остальных — на 19–20 октября.
Ознакомительная версия. Доступно 28 страниц из 136
