Я по-прежнему считаю президента США символом величайшей страны мира. Для меня он воплощает в себе саму суть нашей уникальной демократии: власть народа волей народа и для народа. Президент США – не номинальная фигура, как это принято в парламентских демократиях. Президент США – это лидер страны, ее главный дипломат, основной защитник ее экономики и главнокомандующий самой мощной армии в мире. Президент США возглавляет лучшую в мире разведслужбу, объединение шестнадцати правительственных ведомств, обеспечивающих национальную безопасность и мир во всем мире.
В 2007 году в газете «Уолл стрит джорнэл» вышла моя статья под названием «Возрождение пропаганды», где я уличил партию демократов в пагубном использовании дезинформации для унижения президента Соединенных Штатов с целью выиграть национальные выборы {964}. Критика президента – столь же традиционное для американцев занятие, как выпечка яблочных пирогов. Однако представление президента страны врагом собственной страны в корне противоречит американскому духу. Это явление проникло в США усилиями дезинформационной машины КГБ в ходе «холодной войны», и Департамент внешней информации Румынии, который я возглавлял, также участвовал в этой практике.
В святая святых советской империи, к которой я некогда принадлежал, изображение бывшего лидера страны как ее собственного врага именовалось «политической некрофагией» (ранее я об этом уже упоминал). Это было отдельное, строго засекреченное направление в так называемой «науке» дезинформации. Хотя марксизм во всеуслышание провозглашал, что решающую роль в истории должен играть «народ», все власть предержащие марксисты в странах советского блока были твердо убеждены в том, что лишь мнение лидера имеет значение. Я неоднократно слышал из уст самого Хрущева: «Измените общественное мнение о лидере – и вы измените историю».
Как я уже писал ранее, политическое трупоедство началось в Кремле 26 февраля 1956 года, когда Хрущев в четырехчасовой «секретной речи» изобличил «преступления Сталина». Ему удалось изжить остатки почтительного отношения к Сталину. После Хрущева политическая некрофагия стала привычной практикой Кремля. Брежнев обвинил Хрущева в разрушении единства коммунистического мира. Горбачев, придя к власти, стал винить Брежнева в развале советской экономики и даже распорядился об аресте нескольких родственников Брежнева, очевидно, в попытке доказать, что разорение советской экономики – дело рук продажных товарищей, а не результат практики марксизма. Ельцин, в свою очередь, осудил горбачевскую перестройку, «приведшую страну к краху», а Путин в последующем обвинил Ельцина в «распаде СССР – крупнейшей геополитической катастрофе века» {965}.
По своему опыту могу сказать, что политическая некрофагия – весьма коварная практика, это палка о двух концах. Механизм дезинформации, к которой прибегают политические лидеры, чтобы упрочить собственную власть и возвеличить себя, опозорив предшественника, неизменно обращается против них самих, этот инструмент берется на вооружение их же преемником. Так это и происходило долгие годы в стане советского руководства. Не хочу повторяться, но все же позволю себе напомнить о том, что после смерти Хрущева Брежнев обвинил своего предшественника в подрыве традиционного почтения русских к Кремлю. Брежнев даже счел, что Хрущев недостоин быть похороненным у кремлевской стены возле прежних советских лидеров и отказался платить за его надгробие. Аналогичная ситуация сложилась, когда после казни Чаушеску в 1989 году Верховный суд Румынии заявил, что этот тиран столь жестоко подорвал традиционное уважение румын к своим лидерам, что не достоин ни гроба, ни могилы – и труп Чаушеску запихнули в мешок и бросили на стадионе.
В своей прежней жизни я годами тщательно изучал США из Европы и понял, что уважение международного сообщества к Америке прямо пропорционально тому, насколько сами американцы чтут своего избранного президента. В 1950-х годах, когда я исполнял обязанности главы румынского представительства в Западной Германии, мне часто доводилось слышать от совершенно посторонних людей, что «Ами» (прозвище, которым немцы наградили американские оккупационные войска) помогли им отличить день от ночи. Под «ночью», естественно, подразумевалась коммунистическая ГДР, чьи жители страдали от экономических проблем и зверств службы госбезопасности «Штази». Но это относится уже к прежним временам. Лживые сведения о президентах США, которые распространяла кремлевская машина дезинформации во время «холодной войны», в конечном счете породили неприязнь или даже ненависть к Америке не только во многих странах Европы, но и в остальном мире. К 1978 году, когда я сбежал от коммунистического режима, дезинформационным службам стран советского блока, как сообщается, удалось собрать около семисот миллионов подписей для различных международных воззваний, обвинявших США во всех бедах мира – даже в голоде в Эфиопии.
Сейчас политическое трупоедство распространилось и на Соединенные Штаты, подрывая наш престиж на международной арене. В 2002 году сто двадцать восемь представителей американской интеллигенции, протестовавших против отношения к «войне с терроризмом» как «просто к войне», отправили своим европейским коллегам письмо с призывом к «здравой и открытой критике Европой военной политики Буша» {966}. Вскоре правительства и широкая общественность Европы начали срамить США почти столь же рьяно, как во время войны во Вьетнаме. Франция и Германия обвинили США в пытках членов «Аль-Каиды», заключенных в военную тюрьму «Гуантанамо» на Кубе. Британская газета «Миррор» заявила, что США «убивают в Афганистане невинных людей» {967}. Парижская газета «Монд» опубликовала на первой полосе статью Жана Бодрийяра (чьи взгляды последние двадцать пять лет пользуются глубоким уважением среди американских профессоров гуманитарных наук), в которой утверждалось, что «иудейско-христианский Запад во главе с США не только сам спровоцировал террористические акции [11 сентября 2001 года], но на самом деле желал их» {968}.
Роберт Кеннеди, которого я не отношу к числу своих любимых политических деятелей, однажды сказал: «Я борюсь за президентское кресло не для того, чтобы критиковать всех и каждого, а чтобы предлагать новые решения. Я выдвигаю свою кандидатуру, потому что вижу, что эта страна встала на рискованный путь, и я четко представляю себе, что нужно делать» {969}. Что бы мы ни думали о планах Кеннеди после избрания, он четко понимал, в чем суть президентства.
«Наука» дезинформации ощутимо подорвала собственное уважение Америки к своему уникальному республиканскому строю и воле своего народа. Помочь моим американским собратьям возродить это уважение – еще одна из задач этой книги.
* * *
Соединенные Штаты Америки – лидер свободного мира, но все же не идеальная страна. Как выразился однажды один гражданин США, американцы, как и любая другая нация, – это группа людей, а людям, к сожалению, свойственно порой принимать скверные решения, проявлять эгоизм, невежество или неблагоразумие {970}. Однако этой несовершенной Америке практически в одиночку удавалось сохранять на земле мир, свободу и демократию последнюю сотню лет. В начале XX века в мире насчитывалось менее десятка демократических стран. С тех пор как несовершенная Америка стала признанным мировым лидером, 80 % стран нашей планеты перешли к демократии либо протодемократии {971}.
