class="p1">И вот на этой почти недоступной пониманию основе Маркс построил свою революционную теорию! А потом марксисты так же здорово понимали Маркса! И это им, однако, не мешало проявлять революционную активность. Думаю, даже больше того: верую, ибо абсурдно, – очень выгодно, потому что позволяет делать то, что хочется тебе, но от имени бога или учителя.
Как бы там ни было, не поняв Гегеля, не понять марксизм. Поэтому я хочу посмотреть, как Гегель определяет субъект. Он делает это несколько раз на протяжении «Феноменологии духа», но если не считать за определения всяческие литературные выкрутасы, мысль его сводится к одному: субъект – это субстанция. А субстанция?..это и есть субъект…
Чтобы не быть голословным, приведу выдержку из самого Гегеля. Первый раз он касается субъекта и субстанции еще в Предисловии:
«[II.Развитие сознания до уровня науки. – 1.Понятие абсолютного как субъекта].– На мой взгляд, который должен быть оправдан только изложением самой системы, все дело в том, чтобы понять и выразить истинное не как субстанцию только, но равным образом и как субъект…
Живая субстанция, далее, есть бытие, которое поистине есть субъект или, что то же самое, которое поистине есть действительное бытие лишь постольку, поскольку она есть движение самоутверждения, или поскольку она есть опосредование становления для себя иною. Субстанция как субъект здесь чистая простая негативность, и именно поэтому она есть раздвоение простого, или противополагающее удвоение, которое опять-таки есть негация этого равнодушного различия и его противоположности…» (Гегель, с.15).
Простите, я не любитель сложной поэзии, остальное можете почитать сами. Могу лишь добавить к прочитанному, что гений, который сможет понять всю «Логику» Гегеля и сумеет приложить ее к «Феноменологии духа», поймет, что все это вовсе не так уж глупо и может иметь место… Гениев таких бывает, судя по Марксу и Ленину, – один на эпоху, остальным же придется удовольствоваться ролью либо последователя, либо противника. Но понять, что такое для Гегеля субъект или субстанция из этого отрывка, как вы понимаете, нельзя, а он использует здесь эти слова впервые! Очевидно, дав исходные определения где-то раньше. Мы же должны сами позаботиться о том, чтобы понять великого…
Естественно, что революционные пропагандисты, неся это в пролетарские массы, не могли рассчитывать, что пробудят в этих массах понимание, поскольку сами тоже ничего не понимали. Но нести они продолжали. Значит, что-то было и в гегелевской зауми, и в необразованности Энгельса, и в путанице Маркса…Что? Нечто, что пугало и зачаровывало. Нечто, что пленяло души и увлекало их на поиски мечты и нового мира, мира, безусловно, духовного, где душам будет жить легче, как в раю…
Кстати, Маркс в «Тезисах о Фейербахе» тоже поминает субъект, возможно, именно в гегелевском смысле и весьма неожиданно:
«1. Главный недостаток всего предшествующего материализма – включая и фейербаховский – заключается в том, что предмет, действительность, чувственность берется только в форме объекта, или в форме созерцания, а не как человеческая чувственная деятельность, практика, не субъективно. Отсюда и произошло, что деятельная сторона, в противоположность материализму, развивалась идеализмом, но только абстрактно, так как идеализм, конечно, не знает действительной, чувственной деятельности как таковой».
Маркс умеет запутать! Его можно понять и так, что предмет, то есть объект, надо «брать» не созерцательно, а субъективно. Это неверное понимание. В действительности Маркс говорит: главный недостаток предшествующего материализма в том, что он рассматривает предмет (объект), действительность, чувственность только как объект, созерцая его, а не как человеческую деятельность, не как субъективность. И тем самым делит мир на материализм и субъективность, которая есть идеализм.
Остальное вообще понять нельзя, как и все остальные «тезисы». Да их и не пытались понять, потому что они – лишь небольшие пометки, в которых все высказано для себя, а потому непонятно. Поэтому из них просто взяли цитату – завершающий «тезис» – и предложили всем запомнить наизусть: Философы лишь различным образом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его.
Если вглядеться, в этот последний тезис, то в нем переход от нравственности к нравственной деятельности: марксист против созерцательности, он за активность и деятельность. Это не натяжка и не передергивание. В 1967 году «Философская энциклопедия» в статье «Партийность» вбивает гвоздь в крышку этого гроба, тем самым отсекая возможность каких-либо разночтений:
«Принцип партийности резюмирует противоположность марксизма всем созерцательным концепциям…Только с точки зрения деятельности, в которой общественный человек есть творец истории и (в этом смысле) самого себя, преодолевает превращение объяснения в оправдание» (ФЭ, т.4, с.218).
Партийность считалась философским принципом марксизма. Это, конечно, плохая оценка философии, но зато многое и даже очень многое объясняет, если мы спустимся на психологический уровень. Философия, а ею считался марксизм, была своего рода Небесами для всех идеологических работников Советского союза. С этих Небес, правда, не спускались директивы – это было делом Олимпа, то есть Политбюро ЦК КПСС во главе непосредственно с громовержцами, начиная со Сталина. Но с Небес спускались образы, которые нельзя было не принимать, потому что тогда начнут громыхать директивы…
Образы эти, или, говоря интеллигентней, идеи, были общеобязательны, и соблюдение их было вопросом жизни или смерти. Поэтому психологов можно понять и простить. В то время. Не сейчас, когда они отказываются пересматривать собственную историю. А отказываясь смотреть в то постыдное для них время, они тем самым отказываются и понимать, как же пришли к тому, что имеют в их собственной теории.
Поэтому я кратко опишу ту Идею, из которой родилось запутанное понятие субъективности наших психологов.
Глава 3
Субъективность марксистов. Продолжение
Как я уже говорил, идея субъективности как предвзятости, пристрастности, односторонности и вообще ложности родилась в середине девятнадцатого века как пример действительного понимания Гегеля Марксом и марксистами. Как вы помните, Гегель считал, что субъект – это субстанция, но считал это в таких словах, что понять его верно смог только Маркс… если верить Ленину, конечно…
Верно ли это, я не знаю, потому что Гегеля не понимаю и поэтому предоставлю судить вам самим. Я привел одно определение из самого начала «Феноменологии духа», приведу второе из конца:
«Но лишь после того как он (дух – АШ) отрешился от последней (от индивидуальности – АШ) в образованности, сделал ее благодаря этому наличным бытием и провел ее через всякое наличное бытие, пришел к мысли о полезности и постиг в абсолютной свободе наличное бытие как свою волю; лишь после этого, таким образом, он извлекает мысль из своей самой внутренней глубины и провозглашает сущность как «я = я».
Но это «я = я»
