Айви…
Заткнись! — рявкнула она, и я вздрогнула. — Мнеэтого хочется, понятно? Я ни к кому не могу прикоснуться, чтобы не убить, ипотому я возвращаюсь к любовникам, которые уже мертвы! Для себя я это делаю, ане для тебя, и собираюсь ловить от этого кайф, так что заткнись, Рэйчел, кчертовой матери!
У меня щеки горели, челюсть отвисла. Мне и в голову непришло, что ей может этого хотеться.
Я… я думала, ты обмениваешься кровью лишь с теми, кого…
Да, пыталась, видит Бог. Не получилось. И раз я тебя неполучаю, я вполне могу вернуться к прошлому. А ты — заткнись.
Я заткнулась, не зная, что и думать. Она это говорит, чтобыя не так чувствовала свою вину, или это она серьезно? Когда она повисла на деЛавине, вид у нее был такой, будто она знает, что делает. Но я не моглаповерить, что она всерьез — после ее признания, сделанного час назад. Очевидно,мы обе шли туда, куда не хотели идти — я вперед, а она назад.
Айви? — позвала я, но она на меня не глядела:
Давай, Дженкс, очнись.
У нее на щеках пылали красные пятна.
Он задышал быстрее, и я не удивилась, когда лицо егоскривилось от боли. Все еще с закрытыми глазами он потянулся рукой к затылку.Ник уже вышел из кухни, торчал возле телевизора пятым колесом в телеге,скрестив руки на вылинявшей футболке. У Рекс сегодня выдался удачный день — онамурлыкала и терлась обо всех, радуясь, что мы с ней на одном уровне.
Ой, — сказал Дженкс, нащупав шишку. И открылглаза. — Ты меня стукнула! — крикнул он на Айви, и она его отпустила.Он снова привалился к дивану, сердито глядя зелеными глазами, потом увидел менярядом с собой, и вид у меня наверняка был не лучше, чем самочувствие. Посмотрелна пустой стол, стал искать глазами статую, пока не нашел. — Черт, что тутбез меня было?
Ты прости меня. — Айви встала и протянула емуруку. — Он бы тебя убил.
И потому она его ударила, рискуя устроить ему сотрясение?Тогда понятно.
Он посмотрел на меня, и у меня дыхание перехватило при видестраха у него на лице.
Что с тобой? Он тебя трогал?
Еще как трогал, — сказала я, вставая и качаясь, пока необрела равновесие. — Он вампир-нежить. Они не могут смотреть и не трогать.Им надо трогать. Я, блин, леденец для вампиров, который каждый хочет лизнуть.
Да будь оно все проклято! — Дженкс встал, осторожноприкоснулся к затылку там, где, очевидно, болело. — Идиот я. Зеленозадыйзамшелый кретин-пикси! Айви, ты меня вырубила в нокаут!
— Дженкс! — одернула его я. — Оставь ее впокое.
Но он злился не на нее, а на себя.
— Маленькая вампирочка меня сшибла с ног! — Онразмахивал руками. — Рэйч, возьми этот меч и сунь его в меня. Проткниидиота. Умственно отсталая, ломанокрылая, немытая и неподтертая пародия набойца. Бесполезней чем использованный презерватив. Собственной напарницейвырубленный. Залепите мне кто-нибудь задницу скотчем, чтобы я ртом пердел.
Я заморгала, пораженная такой изобретательностью. Рекстерлась об мои ноги, и я, ища утешения, взяла ее на руки. Тут же она прыгнулана диван и к Дженксу, потянувшись вверх по его ноге. Пикси взвыл, когда онацарапнула его коготками, и котенок скрылся под кроватью.
Смотри, до крови! Рейч, твоя дурацкая оранжевая кошка меняпоцарапала! У меня кровь идет!
Рекс! — Джакс спикировал с верхушки шторы. — Па,ты ее напугал! Рекс, где ты?
Он нырнул за ней под кровать.
Ох, небезопасно, — буркнула я и поплелась на кухню,подальше от Дженкса, который свалился на кровать, зажимая себе ногу, будто Рексему бедренную артерию разодрала насквозь. И остановилась, напоровшись на Ника.
А, это ты, Ник. — На звуке «к» я почему-то запнулась.Он получился сильнее, чем нужно. — Уйди с дороги. Мне чертову уйму делнужно сделать до того, как убить Питера, а Айви идет на свое важное свидание.
С тревогой на длинном лице он попытался что-то сказать, но яне собиралась слушать. Ничего я ему не должна. Чувствуя себя восьмидесятилетнейстарухой, я обошла его шаркающей походкой.
— Я могу помочь, — сказал он, и я рухнула намерзкий кухонный стул, поставила локти на стол и наклонилась вперед. Была яусталая, голодная и злая. Полностью потерявшая контроль над своей жизнью.Вместо простого «хватай-тащи» мне теперь надо было спасать мир — от своегобывшего бойфренда, и свою соседку — от нее самой. А хрен ли бы и нет?
Айви притащила мои сумки оттуда, где бросила перед дверью.Молчаливая и явно смущенная, она поставила их на стол, демонстративно положилапередо мной тампон с мазком Питера. Дженкс явно решил, что от потери кровисейчас не умрет, и привлек мое внимание как раз тем, что затих.
Встав, он сперва поискал артефакт, потом глянул на Ника. Якивнула, поняв его. Снебрежной медлительностью Дженкс поднял артефакт изахромал вперед. Я глядела на Ника из-под завесы своих упавших кудрей.
С внезапной пустотой под ложечкой я увидела, как Никнаблюдает за Дженксом, делая вид, что не смотрит. Он все еще хочет статую. Всееще хочет ее у нас украсть и продать тому, кто предложит больше, пусть даже мнепридется потом прятаться от вервольфов, которые будут меня искать, чтобы убить.Станет он это делать или нет, пока еще не ясно, но вариант рассматривает.Сволочь и гад.
Измазанный кровью вампира артефакт был со стуком поставленпередо мной, и Дженкс поближе подтащил сумки, ведомый извечным любопытствомпикси.
Кошачья мята? — спросил он, вытаскивая и открывая пакетик.
Это для Рекс, — ответила Айви с внезапнойзастенчивостью. Кто бы мог ожидать?
Дженкс осклабился и присвистнул тихой трелью. Джакс тут жевылетел из-под кровати.
Кошачья мята! — восторженно завопил маленький пикси,схватил горсточку и метнулся прочь.
Ух ты, помадка! — воскликнул Дженкс, найдя полуфунтовуюкоробочку, которую я купила взамен потерянной. — Это мне? — спросилон, горя зелеными глазами.
Я кивнула, пытаясь подавить в себе гнев на Ника. Дженкс сэнтузиазмом прислонился к кухонному столу и стал открывать коробочку. Обойдясьбез пластикового ножа, он отломил себе примерно треть и откусил добрый кусок.Айви смотрела неодобрительно, а я пожала плечами. Напевая с набитым ртом,Дженкс распаковал пакеты. Я была полумертвой, Айви продалась за мою безопасность,но Дженкс доволен миром, пока у него есть шоколад.
В кухне стало тесно, но я не хотела, чтобы кто-нибудь из нихушел. Мне было холодно и страшно, и теснота помогала дистанцироваться отспектакля, показанного мне де Лавинем. В душе я вся тряслась из-за того, чтоделает ради меня Айви, на что она идет снова — и если бы они ушли, дрожь сталабы проявляться в пальцах.
— Рэйчел? — спросил Ник из-за их спин. — Ямогу помочь?
