class="p1">— Вот так просто?
— Правильно подозреваешь подвох, — одобрила эльфийка. — Разумеется, нет. Мечей в хранилище всегда было семь, а всего их…
— Восемь.
— Восемь. Восьмерка, — Анниэль кивнула. — Опрокинутый символ бесконечности, что, как ты понимаешь, не случайно. Мечи — часть пророчества, а уж сколько их, никто никогда не пересчитывал. Главное, что они магические. Это то, что знают все, — она зачем-то оглянулась на дверь и понизила голос до шепота. — До того, как ты отправилась в Ланата-шесть, восьмой меч, тот, что попал к Гигроссулу и затем был передан им барону де Шоссэ, был Белым, и именно им были убиты драконы. Оттого ли клинок был Белый, что предназначался на этих драконов, или же это его исконный цвет, я не знаю. На этот счет пояснений не было.
— Нас подслушивают? — тоже шепотом уточнила я.
— Есть такая вероятность. По коридору бродит перепопадалившаяся барышня из Ланата-шесть.
— Мальгариэль? Почему она здесь? — удивленно спросила я, имея в виду лазарет.
— Ее вернуло к точке наиболее прочной привязки. А сюда девушку определили из-за некоторых… непредвиденных патологий, возникших при перемещении, — Анниэль изо всех сил напускала на себя серьезный вид, но я заметила, как подрагивают уголки ее губ. — Не буду портить тебе сюрприз.
При чем тут я? Или Мальгариэль-Рита нахваталась повадок у Валерика и теперь обвиняет меня в каждой своей неприятности?
— Не люблю сюрпризы.
— Это надо видеть. Словесное описание не даст полноты картины, — иронично сообщила Анниэль.
Сколько уже работаю и по-прежнему поражаюсь, как же некоторые смысловеры тяготеют к сплетням (особенно про драконов)! Ведь Анниэль сама же наблюдала происходящее, и все равно…
— Посмотрю. Потом, — тоном бабушки Сциллы (насколько позволял хриплый голос) отчеканила я, давая понять, что эта конкретная попаданка меня не интересует. — Вернемся к Гадам… не буквально!
Анниэль, ожидавшая от меня чего-то другого, слегка замешкалась.
— Их эксперименты поставили и без того не устойчивый мир под угрозу того, что он и сопредельные ему мироосновы слипнутся в один неприглядный ком, в лучшем случае. Процесс уже запустился, наплыв попаданок тому подтверждение. Про фильтрацию ты верно догадалась, но это только усугубило ситуацию. На данный момент течение процесса относительно вялое, и его еще можно взять под контроль. Странник-Между-Мирами все предусмотрел, когда рассчитывал сроки.
— Это он предупредил Виктора…
— Смотри шире, Аметист, — Анниэль загадочно улыбнулась и тут же посерьезнела — по-настоящему. — Странник выковал все восемь клинков и семь передал отцу нынешнего короля; восьмой же был последним и лишь спустя некоторое время — вручен некоему рыцарю-попаданцу, бесславно сгинувшему в мире демонов. Странник также помог Гигроссулу создать пророчество, в первую очередь как предупреждение для некроманта, и произошло это семь лет назад. Ты только-только пришла на работу — первый дракон после Чужеяда и единственный на весь ВСМыСЛ на ближайшую неопределенность. Все эти семь лет по рекомендации Странника велось наблюдение за тобой в условиях работы ВСМыСЛа, чтобы при первом же удобном случае направить тебя в Ланата. Но Виктор и без того отслеживал твое поведение, — чтобы не повторилась история Чужеяда.
Я уставилась в потолок, судорожно переваривая услышанное. А коллега продолжала:
— Драконы — существа, погруженные в Тайную Магию, и одно их присутствие способно внести изменения в магический фон. То есть для того, чтобы спровоцировать энергетические частицы на активное движение, необходим был попаданец или попаданка не просто с магическими способностями, а кто-то особенный. Реакция мироосновы на наших незадачливых коллег оказалась минимальной, раз за разом добавляя Гигроссулу козырей. После создания пророчества Странник сообщил Виктору, что необходимо либо вычислить соответствующего Избранного, либо уговорить на союз какого-нибудь дракона, поскольку именно о них идет речь. Твоего имени он не называл, но намек был более чем понятен.
— Значит, Странник и допустил все, что случилось в Ланата-шесть, — процедила я. — Он мог попросту не пропустить туда Чужеяда и Гигроссула!
— У него свои правила, которым он подчиняется, и собственная логика действий, — спокойно проговорила Анниэль. — Не позволь он остаться Гадам в Ланата, они бы нашли себе другую мирооснову для реализации амбициозных планов. И каковы были бы последствия в этом случае, никто не возьмется предсказать. Жутких разрушений и миллионных жертв не случилось чудом…
— Но от этого было не менее страшно! — возмутилась я. Делать резкие движения, правда, по-прежнему опасалась. — И без жертв не обошлось! Гигроссул не перестал быть убийцей, а Чужеяд… Чужеяд — Гадом! Все то, о чем ты сказала, равновероятно могло произойти!
— Могло, но не произошло. Ты — то самое чудо, девочка, — Анниэль потянулась и успокаивающим жестом провела по моему лицу влажной салфеткой, тоже выхваченной прямо из пустоты. — Извини, что я тебя так назвала, но имею право. Знаешь, я тебе чуточку завидую. Ты сделала все, чтобы предотвратить катастрофу, изначально не имея о ней ни малейшего представления. Как и говорил Странник, твое перемещение в Ланата-шесть сместило баланс, и на тебя должен был появиться противовес. Так Белый Меч стал Черным и перестал «слушаться» руки некроманта. Наглядевшись на тебя в Изнутрин, Гигроссул догадался о причине изменения цвета клинка и начал спешно подыскивать подходящую кандидатуру на роль марионетки-воина. Им стал барон де Шоссэ, с которым еще за месяц до того Гады вступили в сговор: Чужеяд похитил принцессу, де Шоссэ должен был ее «спасти» и жениться на ней, а перстень и следом трон перекочевали бы к Гигроссулу, который обещал поделиться с рыцарем властью. Не слишком надежное обещание… Затем взбрыкнул Чужеяд. Во-первых, его напрягали сбежавшие смысловеры — эта неудача ясно показала, что не настолько всемогущи дракон в союзе с колдуном. Во-вторых, ты ему приглянулась, и он начал убеждать некроманта в том, что живая ты пригодишься больше, чем в качестве трофея. Все свои заклинания Гигроссул завязывал на живой крови, — пояснила Анниэль. — Чужеяд был нужен ему живым, и аргумент в пользу сохранения твоей жизни оказался убедительным. А самостоятельно ожившее чучело — всего лишь побочный продукт некромантских экспериментов Лайзы.
С каких это пор вернувшаяся в изувеченное тело душа — «побочный продукт»? Впрочем, комментировать это замечание я не стала. И без меня найдется, кому разобраться в терминологии.
— А что же Артем? Он попал в Ланата-шесть хоть и ненамного, но раньше меня. И он тот самый Избранный, которого все дождаться не могли.
* * *
Я отложила стилус, помассировала кожу головы, размяла шею и поднялась.
— Ты куда? — Артем встрепенулся.
— В уголок задумчивости.
Он несколько секунд таращился в стену, пытаясь осмыслить мои слова; осмыслив, смутился и уткнулся обратнов свои записи, что меня полностью устраивало.
Озвученную цель я посетила, но возвращаться в кабинет не торопилась.
