стоят беспризорные полгода! – с ощутимым давлением проговорила Мира. – А после смерти отца я, действительно, надолго пропала с радаров. Я не появилась на похоронах и не дала показания в полиции. Это вызвало много вопросов, а ещё больше версий. От совершенно дурацких до самых невероятных. На самом же деле Рома посчитал, что всё это крайне небезопасно, и я была склонна верить ему. Ещё я рассорила его с невестой. Назло наговорила всяких мерзостей! И уж она наверняка точит на меня зуб. Я поступила некрасиво, потому что была влюблена, ревновала и не хотела делиться!
Ванька неуверенно улыбнулся.
– Моим вниманием ты тоже не хотела делиться, – припомнил он, и Мира поторопилась поддакнуть.
– Тоже, кстати, вариант. Мишку помнишь? Ты водил с ним дружбу, пока я не появилась. Ему очень не нравилось, что мы с тобой оказались вместе. Ненавидел он меня вполне натурально и просто мечтал, чтобы я однажды исчезла. Может, ты помнишь, он даже как-то попытался сбросить меня с моста. Так что за твою дружбу кипели нешуточные страсти!
– Ты это к тому, что…
– Я это к тому, что фотографии могут быть работой совершенно случайного, даже не приближённого ко мне человека. Да, некоторую изобретательность этот неизвестный реально проявил: потому что, желая надавить, он выбрал максимально, – Мира замерла, подбирая наиболее удобное и правильное слово, – сомнительную ситуацию. В вопросе гибели отца осталось много белых пятен, но не для меня. Рома ещё тогда обрисовал всё предельно чётко: отцу следовало в чём-то уступить, но такое слово ему оказалось незнакомо. Решили всё кардинально.
– Ты, правда, ни о чём не сожалеешь?
Мира вздохнула и осторожно покачала головой.
– У нас с папой не возникло нежных чувств друг к другу. Что-то было, но настолько давно, что всё больше кажется мне неправдой.
– Ты странная…
– Нет, Вань, просто отношусь к людям так, как они того заслуживают.
– То есть мне не стоит косячить?
– В смысле? – опешила Мира и почувствовала себя так, будто сердце пропустило удар. – Ты замышляешь убийство? – странным тоном уточнила она. Ванька изменился в лице.
– Нет, что ты… Да я никогда! – в горячке парень подскочил из-за стола, а Мира весело рассмеялась.
– Ну, а всё остальное я тебе прощу! – заверила она и погладила друга по руке.
Ванька не спешил отзываться на ласку.
– Тебе никто не говорил, что шутить ты не умеешь? – проворчал он, одёрнув ладонь, а Мира надула губы, умиляясь его искренности.
– Новак говорил! Но ты же знаешь, в последнее время я к его словам не прислушиваюсь!
Тот разговор Ванька ещё долго обдумывал. Они с Мирой смотрели кино, но в своих мыслях парень блуждал далеко от дома.
В том же смятении минули новогодние праздники, наступила весна, приближалось Восьмое марта. Не один раз Иван поднимал вопрос с письмами. Он искренне надеялся на благоразумие Миры, но она отмахивалась и от его предложений, и от разумных опасений. Всего однажды он случайно услышал обрывок телефонного разговора. Из него стало понятно, что Мира ждала возвращения какого-то своего друга, хотя неоднократно указывала на то, что друзей у неё не водилось. Она называла его Юрой и разговаривала не так твёрдо и уверенно, как с ним самим. Уйти тогда незамеченным не удалось, и Ванька с готовностью воспринял её вопросительный взгляд.
– Ты с ним не знаком, Юра живёт в этом же доме. Однажды он мне здорово помог, – ответила Мира, примерно догадываясь, чего Ванька от неё ожидает.
– Почему бы не попросить помощи у твоего мужа?
– Не хочу его вмешивать, – поморщилась Мира, а Ванька глубоко вздохнул.
– А этого вмешивать хочешь?!
– А «этот» и сам не прочь влезть во что-нибудь сомнительное, только бы не умереть от скуки. Мне сложно объяснить наши с ним отношения, но… скажем так, перед ним не страшно оказаться… плохой… – весьма завуалированно отозвалась Мира.
– А ты плохая? – хмыкнул парень, и она нетерпеливо взвыла, шагнула в сторону, пытаясь выиграть время и получить необходимое пространство.
– «Плохая», наверно, не самое удачное слово… Может, больше подойдёт «несовершенная» или «не без греха»! – раздражённо отозвалась Мира.
– И в каких таких грехах ты собралась ему признаваться?
– Вань, но я ведь не об этом… – устало проронила она и поторопилась присесть.
– Я беспокоюсь за тебя, – вдруг сказал Ванька, и Мира вскинула растерянный взгляд. – И мне теперь тоже снятся странные сны, – с грустью заметил он. – Ведь что-то с тобой всё-таки происходит? Что-то ведь есть в этих письмах, не так ли?
– Всё хорошо, – упрямо проронила Мира и ушла от прямого взгляда – Юра должен был приехать всего через семь дней.
Глава 36
Мира крепко спала, ела с аппетитом, и даже время от времени умудрялась забывать о присутствии кого-то третьего в их с Ванькой жизни. Да и Ваня тоже забывал. Он радовался успехам, хвастался скромными, но такими важными для него самого достижениями и, кажется, успел влюбиться. Мира отогревалась рядом с ним, рядом с ним она «горела» и никогда прежде не чувствовала себя настолько живой, нужной, незаменимой. Ванька был младшим братом. Для неё самой и для окружающих, хотя вопрос со старшинством оставался открытым. Парень рассуждал как вполне состоявшаяся личность, на жизнь смотрел достаточно зрело, а поступки заставляли Миру и вовсе гордиться! До невозможного ответственный и целеустремлённый, Ванька даже не пытался увильнуть от возложенных на него обязанностей.
– А ты, Мирка, вошла во вкус, – стоя на остановке возле института, попеняла ей Кристи. Мира вскинула на девушку взгляд, давая понять, что готова услышать продолжение. – То ни одного ухажёра, а то сразу несколько!
– Не припомню, чтобы у тебя стояло «отлично» по математике, – уколола она подругу, намекая на погрешности в счёте, но та не обиделась, пожала острыми плечиками.
– Этот, последний… особенно хорош, – облизнулась Кристи, а Мира прищурилась. – Я ведь правильно поняла и живёте вы вместе?
– Ты про моего брата?
– С каких пор у тебя есть брат? – не на шутку удивилась та. – То есть парень свободен? Как ты говорила, его зовут?
– А я и не говорила. И ты хвостом-то особо не крути, ему всего восемнадцать!
– А так и не скажешь… – игриво рассмеялась Кристи, и причина внезапной беседы стала ясна: та вздумала завести с Ванькой роман и сейчас прощупывала почву. – Ладно, не буду ломать комедию: мне Ваня нравится, я ему тоже. Он не хотел тебе говорить… Впрочем, он о тебе вообще очень мало говорил, в том числе не заикнулся и о родстве. Надеюсь, ты не будешь иметь ничего против?
– Только если
