Елена Яр
Под стук колес
Вероятно, Ирка была единственным человеком в мире, кто не радовался приближающейся весне. Нет, ей поднимало настроение февральское дружелюбное солнце, и возможность скоро избавиться от пуховиков. Но весна всегда означала возвращение в ее жизнь «чумы по имени Никита», как остроумно нарекла это событие подружка Маша.
Почему он возвращался к Ире всегда в марте, неизвестно. То ли его либидо оттаивало из-под снега вместе с собачьими какашками, то ли в его трaхальном листе девушка была записана на этот месяц. Но факт оставался фактом.
Ира себя ненавидела за то, что каждый раз его прощает и пускает в свою жизнь. Зная, что его любви хватит ненадолго. И что закончится это все опять слезами и депрессией. Потому что, сколько бы она себя не уверяла, что спит она с ним «для здоровья», этого самого здоровья после Никиты вообще не прибывало.
Вот и в этом году, она надеялась, что рабочая командировка затянется, и ее просто не будет в городе, когда придет чума. Но судьба оказалась против. Подавая проводнице билет в купе, она понимала, что послезавтра все опять пойдет по-старому. Машка будет закатывать глаза и обзывать Ирку бесхребетной дурой, но его голос в телефонной трубке снова убедит ее согласиться на встречу.
— Добрый день, — с отстраненным дружелюбием сказала девушка, обнаружив в купе попутчика.
Мужчина поднял на нее глаза, и у нее даже дыхание прервалось. Таких синих глаз она еще никогда не видела. Конечно, им помогали сиять и загорелая кожа незнакомца, и темные волосы, но, когда он улыбнулся в ответ на ее приветствие и ответил, Ира поняла, что влипла. Невольно вспомнилось, что вчера она была на депиляции, и теперь совершенно не стыдно раздеться. И что колготки под брюками без дыр. И что ехать им вместе больше суток.
— Законом должно быть запрещено иметь такие глаза, — Ирка всегда начинала нести лютую чушь, когда смущалась. И вот опять. — Ой, простите…
— Не извиняйтесь, — со смешком сказал мужчина. — Теперь, как вежливый человек, я должен вам ответный комплимент, но вряд ли я смогу выбрать из всех ваших достоинств что-то одно.
— Засчитано, — кивнула девушка, невольно улыбаясь в ответ. — Я Ира.
— Денис.
— Да блин, — опять не сдержала язык она. И усугубила: — Мне везет на имена знакомых, которые плохо будут звучать в виде отчества.
«Ой, дура!» — внутренний голос говорил с машкиными интонациями.
— А мы уже планируем совместных детей? — с иронией спросил попутчик.
— Ну еще бы. Мы, женщины, всех рассматриваем исключительно с матримониальной стороны, — хуже уже не будет, решила Ира, так что можно теперь и не сдерживаться.
— Значит, Денисовичи на брачном рынке не котируются? — мужчина откинулся на стенку купе, с интересом осматривая девушку. Ира занялась тем же: под серой толстовкой разглядеть его фигуру было сложно, но к таким глазам просто не мог прилагаться пивной животик. «Ну что стоило сыграть нежную трепетную лань, а? — не затыкался внутренний голос. — Глядишь, мужчина бы заинтересовался. Ну и дурында.»
— Простите, но хуже Денисовичей только дети Никиты, — Ира принялась деловито доставать вещи из сумки. Уже и не обидно, что в качестве расслабленной одежды она взяла не леггинсы, обтягивающие попу, а штаны размером с Новгородскую область. — От Никиты нужно рожать только мальчиков, и называть Добрынями. С вами хотя бы есть варианты. Кстати, вы женаты?
— Нет, — все так же улыбаясь, ответил попутчик. — Замужем?
— А вы как думаете? С моей-то способностью говорить гадости первому встречному.
— Разве же это гадости? Я нахожу наш разговор очень освежающим. Это намного лучше, чем если бы вы сидели, словно палку проглотив. Ну или сходу набросились бы на меня с пошлыми мотивами.
— Еще не вечер, — ляпнула Ира и чуть не хлопнула себя по лбу в досаде.
— Обещаете? — в голосе мужчины прорезались хриплые нотки, и девушку бросило в жар. Ого, что это было? Флирт? В числе ее эротических фантазий никогда не было поездного перепихона, но почему-то сейчас это казалось занятной идеей. К тому же, вдруг испытанный оргaзм поможет ей не купиться в очередной раз на Никитины завлекалки?
Вернувшись из туалета, уже переодетая в сплошной антисекс, Ира не застала попутчика в купе. Ее сумку он закинул, чтобы не мешалась, на верхнюю полку, и сейчас за расческой пришлось тянуться. Ее роста хватало, чтобы не считаться карлицей, но и баскетбол по ней не плакал. Наступив на сиденье, Ира балансировала, роясь в вещах. Именно в это момент открылась дверь и вошел Денис. Девушка дернулась и начала терять равновесие. «Ну правильно, растянись тут еще перед ним на полу!».
Крепкие мужские руки придержали ее, на давая упасть. Рост Дениса и ширина его ладоней были выше всяких похвал. Ира даже немного расстроилась, что он так быстро ее отпустил. Пошлый мозг уже нарисовал картинку, как попутчик вжимает ее в дверь купе и жадно целует. Денис не знал, что ему положено было уже толкаться языком в ее рот, поэтому он просто помог ей снять сумку, и потом убрать снова наверх.
Собеседником он оказался отличным. Смеялся в нужных местах и сам шутил ненатужно и весело. За окнами темнело, и разговор как-то замолк. Напряжение повисло в воздухе. Синие глаза напротив запускали тахикардию и повышали температуру окружающей среды.
— Ира, — сказал мужчина с легкой хрипотцой в голосе. — Я знаю, что такое «нет» и умею его принимать. Но мне бы очень хотелось, чтобы вы сказали мне «да».
— Я согласна. Можете переписать свое наследство на меня, — маскируя волнение шуткой, улыбнулась девушка.
Он усмехнулся, качнулся к ней через проход, и за руку стянул ее с сиденья. Ира позволила усадить себя на мужские колени, но из бабского противоречия заметила:
— Я не сказала «да».
— Но и «нет» не сказала, — шепнул он уже ей в губы.
Целовался он божественно. Напористо, властно и виртуозно. Прерываться совсем не было никакого желания. Увлекшись процессом, Ира пропустила момент, когда она из позиции «девочка на ручках» вдруг оказалась наездницей. Руки Дениса крепко обхватывали ее попу и вжимали в мужское тело. А тело уже было в полной боевой готовности.
У объемного спортивного костюма обнаружился один существенный плюс — он снимался просто одним движением. Пройдясь ладонями по плоскому животу мужчины, Ира выдохнула:
— Ты вообще настоящий? Тебя словно нейросеть нарисовала.
Хриплый смешок ударил новой порцией возбуждения. Но отвечать мужчина не стал, он нашел своему рту намного более достойное
