поистине впечатляющий вид. Длинными змеями расположились оба войска друг против друга. Эти змеи постоянно рябили, переливаясь отблесками доспехов, цветными знаменами и едва различимым блеском глаз.
Князь действительно собрал большую кавалерию, разделив ее на две части, по флангам. В центре он расположил пехоту, в основном вооруженную копьями и длинными, каплевидными щитами. Были у него и лучники, но их количество было незначительными. Рассмотреть его войско лучше Паша не мог, волхв оставил его в арьергарде, велев вступать в бой только в качестве дракона и только по особой команде.
Сам же Велимудр был непосредственно возле подконтрольных ему боевых порядков. В центр волхв определил пехотный полк, собранный тысячником Ярославом, за их спинами расположились лучники. В левый фланг были поставлены варяги, в правом фланге расположились гномы, под прикрытием эльфов. Кавалерия стояла чуть поодаль, около варягов, очевидно, именно левый фланг планировал прорывать волхв, поставив там кровожадных викингов и ударную конницу.
На стороне Киева сражались не только жители окрестных земель. Волхв долго удивлялся, откуда греки смогли найти у себя лишний полк пехоты, да еще и прислать его сюда. Ведь совсем недавно они просили у Владимира помощи, чтобы погасить восстания в собственных землях. Однако удивляться было бесполезно, нужно было действовать.
«Наша сила в наших жрецах, они наполнят силой руки наших воинов. Наша сила, в наших колдунах, они обрушат огонь на головы врагов. Нет более у Князя сторонников среди волхвов, ибо крестился он, и земли свои крестить хочет. А греческие священники слабы, Яхве забирает их силу себе, жадный он. Лишь самые могущественные его прислужники могут что-то противопоставить нашим колдунам. Но таковых, я думаю, сюда греки прислать не успели. А потому, лишь порождения Яхве способны дать нам отпор. Демоны, подобные тому, что мы видели еще в моем доме, Павел. С ними-то и должен будешь бороться ты. Теперь, когда в тебе сила камней. А мы тебе поможем»: Паша вспоминал последние наставления волхва. Потерев руки, Паша скинул с себя плащ, снял перевязь меча. Руки исходились мелкой дрожью, с ними дрожью занялось и все тело, Пашу буквально колотило, будто от дикого холода. Но ему не было холодно, ему даже не было страшно. Казалось, он знал, что ему предстоит, но он не был готов. Волна возбуждения накатила на него. Он обернулся, опасаясь, что за ним кто-то наблюдает, что кто-то заметит предательскую дрожь.
Ясмина стояла рядом, практически у него за спиной:
– Ты совсем не готов, – мягко прошептала она.
– Да, наверно, так, – Паша взял ее за руки, – Но ты ведь поможешь мне?
Ясмина ничего не ответила, лишь прижалась к нему, положив голову на плечо. За их спинами раздался протяжный вой сигнального рога, войска князя двинулись в наступление. Паша не захотел повернуться, будто ему было безразлично то, что происходит позади него. Он закрыл глаза, и, обняв свою девушку, уткнулся в ее волосы, от которых всегда пахло еловыми ветвями. Ему вспомнилось детство. В лесу около родной деревушки было немало елок. Паша всегда любил забраться под раскидистые еловые лапы и прятаться там от отца, когда они вместе ходили в лес за грибами или ягодами. Там, под деревом, пахло так же.
Именно через тот лес Паша пытался пробраться, когда впервые попал сюда. Когда его жизнь изменилась в корне, перестала быть простой и понятной. Вряд ли тогда он перестал быть маленьким винтиком огромного механизма, но он стал совсем другим винтиком. И он все еще не знал, каким именно. Не знал, может ли он действительно повлиять на исход битвы, может ли он остановить бога.
За спиной раздался шум столкнувшихся армий, лязг оружия, топот копыт и рев идущих в бой людей. Паша чуть дернулся, будто это он сейчас принял на щит вражеское копье, будто его грудь пробило стрелой, будто это его лошадь рухнула под ним. Ясмина крепче прижалась к Павлу, и он почувствовал – эти объятья могут стать последними. Ему хотелось растянуть эти моменты, он и сам не понял, когда успел так полюбить эту рыжую ведьму, которую несколько месяцев назад был готов убить.
Тем временем битва продолжала разворачиваться. Два войска уже схлестнулись, не особенно уделяя внимания тонким тактическим маневрам. Паша не удержался, и все-таки повернулся, чтобы видеть ход сражения.
Киевская конница безуспешно пыталась расстроить боевые порядки гномов. Конечно, коренастые защитники гор несли потери, но каждый павший гном дорого стоил коннице. Эльфам было удобно расстреливать нападающих практически в упор, так как невысокие гномы не мешали полету стрел, что позволяло стрелять прямой наводкой, а не навесом. Такие стрелы легко пробивали кольчуги кавалеристов, сея смерть и панику в их рядах. Однако воины были хорошо обучены, а потому смогли быстро ретироваться, не позволяя гномам крепко связать их боем.
На левом фланге наступали войска волхва. С диким ревом варяги врезались в стену копий и щитов, будто их совсем не устрашали жалящие навершия на длинных древках. Паша не мог видеть, сколько воинов приняло единовременную смерть, после первого выпада греческих копейщиков, но видел, что варяги не остановились, не испугались раненых товарищей и быстро преодолели последние метры, разделяющие их с врагом.
Центральные полки сражались с меньшим энтузиазмом, сходясь лишь на короткий срок, будто испытывая друг друга. Кроме обычных бойцов, казалось, никто не сражался. Не было льющегося с небес огня, молний или прочего проявления колдовства. Но Паша ощущал его вокруг, казалось, творимую здесь волшбу можно было даже потрогать. Маги боролись, но борьба их была незрима, по крайней мере, в тот момент.
Паша переводил свой взгляд с одного полка на другой, пытаясь понять, кто же одерживает верх. Но, как ему казалось, битва была равной, и вряд ли ее исход решат простые мечи.
Наконец битва магов принесла свои первые плоды. Очевидно, у киевского войска действительно было меньше магической мощи, так как именно на их головы посыпались огненные шары. Они не нанесли ужасного урона, вряд ли загорелось более сотни человек. Скорее, никто и не планировал сжечь все вражеское войско разом, а вот напугать и посеять панику магам удалось. Греческие копейщики дрогнули, левый фланг киевского войска стал прогибаться под напором варягов. Туда же направилась и немногочисленная конница Ярослава, чтобы довершить начатое.
Потеря контроля над своим правым флангом для киевского войска могла стать фатальной, ведь тогда появится возможность окружения. На помощь греческому полку была брошена конница. Она должна была врезаться в нападающих варягов, вынудив их прекратить наступление, а то и вовсе повергнуть в бегство. Оказалось, волхв
