Это символично, отметил про себя Доннан. Всепланетная империя, отсчитавшая восемь тысячелетий, рухнула два века назад, когда первые пришельцы из космоса посетили Ворлак. Она стала призраком, сохраняющим свои призрачные ритуалы в Верхнем дворце Аальстаха. Реальной властью обладал класс драгаров, хозяев военных кораблей и воинов, вспыльчивых, жадных и безрассудно смелых – именно они сидели сейчас на возвышении вдоль стен зала и поверх золотых кубков рассматривали человека.
Хлотт Люэрс, драгар Толбека, наклонился вперед. Деревянные змеи, обвивавшие кресло, отбрасывали тени на украшенную драгоценными камнями многоцветную одежду, но его одутловатое, заросшее шерстью лицо было ярко освещено.
– Эй, – сказал он, – как нам известно. Земля была разрушена меньше нашего года назад. Остальные обстоятельства – тайна для нас.
От звука его голоса, казалось, заколебались боевые знамена, свисавшие с едва видных стропил. Через открытые двери доносились шум прибоя и пронзительные крики ночных птиц; морской ящер поднялся из глубины и ревел за рифом. В воздухе витали неземные ароматы.
Доннан, немало зная об этом народе, тщательно подбирал слова для ответа. Если бы он случайно оскорбил кого-то, его бы убили сразу за порогом священного зала Совета, а находящийся на орбите «Франклин» был бы разнесен в клочья. Но подозрение в уничтожении целой планеты, похоже, ничуть не трогало драгара.
– Мы пришли на Ворлак, мой капитан, – начал Доннан, – так как не могли поверить, что ваш народ виновен в том, что случилось с Землей. Мы хотим предложить свою помощь в войне против Кандемира. Но прежде, как вы понимаете, мы должны убедиться, что вы не враги нам.
Собеседники говорили на языке уру – модифицированной форме языка первопроходцев космоса в этой области Вселенной. Для своей группы планет было необходимо что-то вроде эсперанто; каждый астронавт обязательно изучал его. Уру – гибкий язык с упрощенной грамматикой – содержал также стандартные единицы измерения. Каждый, кто дышал кислородом, мог произнести эти звуки или, по крайней мере, написать, чтобы быть понятым. Но и другие группы цивилизаций, где появлялись исследователи древней расы уру, также приняли его как вспомогательный язык.
– Даю вам слово, мы не причиняли вреда Земле, – произнес Хлотт Люэрс, – Я уже четыре года президент Совета драгаров и знал бы об этом.
«Но президент может смениться в любой момент, – подумал Доннан. – Его могут низложить коалиции баранов-адмиралов. Но сейчас он справляется с ними и повелевает империей».
Подвергнуть сомнению его слова значило бы смертельно оскорбить повелителя. И, возможно, он говорил правду. Тем не менее Доннан обменялся взглядом с Рамри – единственным, кого он взял с собой на встречу. Этот парень умел быть тактичным.
Сияющая голубая фигура монвенги выдвинулась вперед.
– Мой капитан, я прошу снисхождения, – проворковал Рамри. – Ситуация в команде землян неустойчива. Вы можете понять, каким потрясением для них была гибель родной планеты. Экипаж был на грани восстания. Карл Доннан взял на себя руководство, и его избрали капитаном. Но, несмотря ни на что, его власть небезгранична. Вы должны помнить, что у землян не существует традиции абсолютной лояльности к капитану. Многие из них сомневались в целесообразности похода сюда. Некоторые не приемлют обычаев Ворлака. Они не поймут, что честного слова Хлотта Люэрса более чем достаточно. Подозрения могут вызвать новый бунт.
– Убей их, – посоветовал один из драгаров.
– Нет, – жестко ответил Доннан. – Почти вся человеческая раса погибла, и я не могу убить ни одного из оставшихся ни по какой причине.
– И все же, – сказал Хлотт, – вы привели сюда свой корабль и предложили помощь в войне.
– Этот риск обоснован. – Доннан переступил с ноги на ногу.
Ситуация становилась все более безнадежной. Ему не предложили сесть. Это означало, что он был просителем, в лучшем случае – бедным родственником, а может быть, и законной добычей.
Взгляд Доннана скользил по ряду заслуженных капитанов. Ворлакцы были гуманоидами. Двуногие, почти такие же высокие, как Доннан, с мощными руками и обычной пятипалой кистью, они принадлежали к живородящим млекопитающим с близкой человеку биохимией организма. (Это было одной из причин перелета сюда. Земляне могли употреблять местную пищу, что было невозможно на планетах монвенги.) Но торс этих существ был короче и тоньше человеческого, ноги – длиннее и крепче, и заканчивались они перепончатыми лапами. Лица плоские, с нависшими бровями, череп скошен назад. Маленькие уши могли сжиматься так, что в них не попадала вода, а на глазах имелась мигательная перепонка. Лица ворлакцев с черными носами и хищными зубами слегка напоминали собачьи морды. Гладкий коричневый мех покрывал тела. Эта раса приспособилась к жизни на планете, где было не слишком много суши; да и ту сильные приливы, вызываемые близко расположенной луной, превращали в солоноватое болото. Когда-то Вор-лак был морской империей, но потом его шкиперы и купцы превратились в драгаров – космических полководцев и коммерсантов.
Тишина повисла над залом. Ее нарушил участник Совета, сидевший слева от Хлотта. Его черное одеяние бросалось в глаза среди многоцветия и драгоценностей.
– Уважаемый капитан Доннан, – сказал он так мягко, как только позволяли голосовые связки жителя Ворлака, – я, несмотря на свое ничтожество, уверен, что мы имеем подтверждение, которое может служить убедительным доказательством. Ранее это было государственной тайной, но незабываемое несчастье – гибель вашего прекрасного Отечества – сделало секретность бессмысленной. Мои капитаны знают, о чем я говорю. Могу ли я использовать архивы?
Снова наступило безмолвие. Казалось, притихли даже пламя и прибой. Странно, подумал Доннан. Гер Ненна заседал в Совете как представитель Покорителя, который олицетворял верховную власть. Имперские ученые, к которым принадлежал Гер, еще менее были заинтересованы в переговорах. Хлотт несколько минут потирал лишенное подбородка лицо, размышляя. Но в конце концов сказал:
– Как пожелает уважаемый министр.
Одной из привлекательных черт феодализма для Доннана была легкость, с которой принимались такие решения. Гер Ненна встал, поклонился и прошел к копировальной установке. Пока он нажимал кнопки, драгары пили, а слуги торопились снова наполнить кубки.
– У тебя появилась надежда, Карл-мой-друг? – прошептал по-английски Рамри.
– Еще не знаю, – так же тихо ответил Доннан.
– Если нас постигнет неудача… Надеюсь, ты понимаешь, что неудача возможна? Тогда мы полетим к нашей планете. Я уверен, мы сможем представить лучшие доказательства невиновности, чем эти…
Доннан попытался улыбнуться, глядя на его озабоченное лицо.
– Ты знаешь – я верю, что вы не делали этого, – сказал он.
После выборов на тау Кита-2 Доннан сумел изменить статус Рамри. Птице больше ничто не угрожало. Команда корабля признала монвенги неофициальным первым помощником капитана, хотя он никогда не отдавал никаких приказов. И его больше не стерегли. Но если бы Доннан отправил Рамри домой, люди были бы недовольны. Они не обвиняли монвенги в гибели Земли. Они не знали. Однако факт оставался фактом – планета Монвенги была тесно связана с Землей, и ее жители могли найти причину для войны. Пока не прояснятся подробности, Рамри оставался кем-то вроде заложника. Он воспринимал свое положение без обиды.
