Ненова наклонилась вперед, пока ее голова не уперлась в поверхность стола.
– Спасибо тебе, Господи…
Маккевит с хрустом выдохнул:
– Да уж. Знает, что не выиграет, хочет сделку со следствием заключить. – Пожал плечами. – По крайней мере, родители не увидят, как она душит несчастного парнишку. Не знаю, как долго мне все это сниться будет…
Я обнял Элис одной рукой, прижал к себе. Сказал негромко:
– Горжусь тобой.
Она сжала мою руку:
– Как бы я хотела, чтобы…
* * *
Элис поставила сумку на барную стойку в «Голове почтальона». Кто-то приделал к доске для дартса фотографию доктора Фредерика Дочерти, между его глаз торчал одинокий дротик.
Хантли сидел за столом в углу, склонившись над ноутбуком, к которому был присоединен внешний жесткий диск размером с гостиничную Библию. Опирался подбородком на руку, водил головой вверх и вниз, иногда забрасывал в рот горсть жареных орехов и жевал.
Оторвался от экрана, сказал с невозмутимым видом:
– Ну, ну, вернулись торжествующие победители. Полагаю, вы ждете торт и воздушные шарики?
Купер занял позицию в противоположной стороне паба, тоже сидел над ноутом, хмурился, что-то записывал в блокнот. Отложил ручку в сторону. Радостно улыбнулся:
– Шеф, доктор Макдональд! Отличный результат!
Элис покраснела, пожала плечом:
– Вообще-то, это все Эш, я только…
– Гах… – Хантли закатил глаза. – Да, да, ложная скромность, бла-бла-бла. – Стал наклоняться вперед, пока не уперся головой в ноутбук. – Вам так очень даже хорошо, а вот я торчу здесь, не знаю сколько времени, копаюсь в записях с камер наружного наблюдения. И мне не пришлось бы копаться в этом дерьме, если бы вы сделали свою работу так, как надо, и первым делом получили признание от гнусной твари. – Надул губы. – Я вот тут сижу, смотрю, как маленькие зернистые людишки снуют по экрану, и так долго сижу, что, наверное, уже геморрой себе заработал. И еще двадцать часов записей осталось просмотреть.
Купер скрестил руки на груди, бросил на него сердитый взгляд через всю комнату:
– А я, к примеру, видеоматериалы для телевизионной программы просматриваю, но ты же не слышишь моих стонов, правда?
– Видеоматериалы? Для телепрограммы? Да я бы так счастлив был. – Хантли ударил себя кулаком в грудь. – Я просмотрел все записи с Клэр Янг, и записи со всех камер, где пропала Джессика Макфи, и с соседних улиц тоже. И это только современное состояние дел. Медведь хочет, чтобы я занялся историческими исследованиями.
Элис раскрыла сумку и достала фотографии с мест обнаружения, по одной фотографии для каждой из жертв Потрошителя. Разложила напротив пивных кранов.
– И вы не поверите, в каком состоянии находятся старые пленки с камер наблюдения. Одни сгнили, другие мыши объели, целая куча пленок выглядит так, как будто они последние восемь лет под водой пролежали…
Я подошел к нему:
– Дочерти есть где-нибудь?
Экран ноутбука был разделен на три окна, показывавших наблюдаемое место с разных углов. Временные метки откручивали минуты до полуночи. Крошечные люди в ускоренной съемке мотались, подергиваясь, по темным улицам, направляясь домой из пабов и объятий любовников. На какое-то мгновение сохранявшиеся в свете одинокого уличного фонаря.
Хантли поджал губы и почесал подбородок:
– Знаете что? Я вот сейчас подумал, и мне кажется, что я на самом деле видел его в клипе, который смотрел минуту назад. Напротив букмекерской конторы на Донован-лейн, на одном плече мертвая женщина, а под мышкой – Джессика Макфи. Не хотел об этом говорить – это ведь так часто случается в нашем городе, – но вы сами попросили…
– Не будь мудаком.
Хантли вздернул бровь:
– Я не мудак, как вы только что очень грубо выразились. Я – освежающе-стимулирующий.
– Вот и повторяй это для себя.
Элис развернула карту Олдкасла и стала красной ручкой отмечать кружками мусорные свалки.
Я подвинул к ней барный стул:
– Слушай, как ты умудрилась убедить Каннингем сделать признание?
Она хмуро посмотрела на карту, наморщила лоб:
– Должно быть что-то особенное в том, как располагаются места обнаружения тел. Они должны находиться рядом не только с действующими телефонными будками и не только в тех местах, куда может быстро добраться «скорая помощь», я в том смысле, что они должны быть достаточно близко к месту, где проводилась операция, как ты думаешь? Какой смысл всем этим заниматься, искать место, куда «скорая помощь» сможет доехать за пятнадцать минут, если тебе самому целый час потребуется, чтобы туда добраться.
– Что ты сказала Каннингем?
Она снова покраснела:
– Так что нужно идти от того места, где он оставлял их тела. Что находится на расстоянии десяти – пятнадцати минут?
– Кроме больницы?
Она покачалась на стуле. Вздохнула:
– Я сказала ей, что будет несправедливо, если родители Чарли увидят в суде видео с мобильного телефона вместе со всеми. Им от этого станет только хуже. И что каждый раз, когда они подумают о нем, каждый раз, когда они услышат эту песню по радио, они будут видеть, как она его душит.
Вау.
– И это все, она сразу решила во всем признаться?
– Нет, конечно. – Элис снова взяла ручку. – Я рассказала ей о всех тех людях, которым я помогала в тюрьмах по всей стране, с психическими заболеваниями и склонных к насилию, и что мне стоит только сказать им пару слов, и ее жизнь превратится в ад. Ну, допустим, не пару слов, а с десяток, но смысл от этого не меняется.
Она обвела на карте то место, где было обнаружено тело Клэр Янг, захватив Блэквол Хилл и часть Кингсмита.
– Подумала, если миссис Керриган могла это сделать, то почему я не смогу? – Еще один круг, вокруг стоянки машин, где нашли Тару Макнэб. Не отводила глаз от карты. – И прежде чем ты спросишь – нет, я собой не горжусь.
– Зато я тобой горжусь. – Ткнул пальцем в каслхиллскую больницу. – Как насчет этого?
Она посидела, подумала немного.
– Заброшенная операционная?
– Или морг? Больница здесь с семнадцатого века. Каждую сотню лет к ней что-то пристраивали, иногда над старыми помещениями. Бог знает, что там у них внизу. Может быть, оттуда секретные тоннели идут к докам.
– Ну, не знаю… Это прямо как у Дэна Брауна.
– Возможно. – Достал мобильник. – Надо позвонить. – Набрал номер Роны, толкнул входную дверь и вышел на улицу.
От тротуара отскакивали капли дождя, стучали по ограждению из древесно-стружечной плиты на противоположной стороне дороги, по заброшенному шлакоблоку.
