То же самое происходило и с подводным флотом США. Благодаря материалам Уокера были раскрыты секретные средства слежения за американскими подлодками, и это позволяло точно знать местонахождение в любой момент всех американских субмарин, в том числе и с ядерными зарядами. Любое передвижение американской подлодки, выход ее из портов были известны нашим наблюдателям. Секретная шифрованная связь подлодок, которые сообщали своему командованию о местонахождении и направлении движения, все это находилось под контролем, благодаря добывавшимся внешней разведкой через Уокера шифрам и ключам к ним.
Теперь представь, читатель, что американские боевые корабли или подлодки, вооруженные ядерным оружием, направились бы с агрессивными целями к берегам нашей страны. Наши оборонные силы, заблаговременно зная об этом, были бы готовы встретить их там и дать соответствующий отпор. Вот что значит иметь одного, только одного такого агента в тылу противника.
Можно многое было бы рассказать, как работали наши разведчики с Уокером, а после того, как он создал целую агентурную группу, завербовав своего друга Уитворта и сына Майкла, со всеми этими агентами. Подробно об этом пишет Баррон, правда, только на основе показаний тех агентов, которых арестовало ФБР. Полная картина деятельности этой агентурной группы остается тайной для американских спецслужб, и у меня нет оснований раскрывать ее. Могу только подтвердить, что работа с группой Уокера велась так высококвалифицированно, что за все 17 лет сотрудничества Уокера с внешней разведкой у американской контрразведки не могло возникнуть никаких подозрений на его счет. Раскрыта группа была исключительно из-за расшифровки Уокера перед его бывшей женой Барбарой, которая и выдала его ФБР.
Говоря о роли американской контрразведки в этом «раскрытии», не могу не отметить в высшей мере топорной работы этой службы.
Баррон и рецензенты его книги пытаются выдать работу ФБР по этому делу за «восхитительный пример контрразведывательной деятельности». В то же время сам Баррон, по ходу изложения истории об «агентурной сети Уокера», вынужден привести такие факты бездарной работы ФБР, что их можно назвать восхитительным безобразием, а не успехом.
Как оказалось, бывшая жена Уокера неоднократно пыталась сообщить ФРБ о том, что ее муж является русским шпионом, и лишь на третью ее попытку ФБР прореагировало и приступило к соответствующему расследованию.
Если бы ФБР действительно работало хотя бы удовлетворительно, то нельзя исключать, что из-за сложившейся обстановки вокруг Уокера внешняя разведка могла бы потерять этот источник на пару лет раньше.
В заключение об этом изумительном примере успешной агентурной операции ТФП в американскую спецслужбу приведу некоторые оценки этого дела американскими специалистами.
Сами американские криптологи считали, что материалы Уокеров, при их серьезном глубоком изучении советскими криптологами, могли самым подробным образом раскрыть перед ними как концепции американских шифровальных служб, так и принципы их работы с шифрами, этого было достаточно, по их мнению, для того, чтобы, даже не имея шифровальных ключей в дальнейшем, они смогли бы сами подобрать ключи к шифрам и читать их на основе того, что было скомпрометировано переданными Уокером материалами. В этой связи американских специалистов тревожило не только то, что стало уже известно нашим специалистам об американских шифрах, но в не меньшей мере будущее американской криптологии. АНБ затратило огромные средства на совершенствование действующих систем. Целых 17 лет советские специалисты тщательно анализировали ход развития американской криптографии, так что любые новые преобразования в этой области могли быть разгаданы советскими специалистами на основе этого долголетнего опыта. Тем более что все находящееся в АНБ оборудование можно считать заочно знакомым для советских специалистов.
Второй аспект оценки американцами ущерба от раскрытия их секретов внешней разведкой состоял в том, что эти агенты передали ей также практически все секреты военно-морских сил США. Эта разведывательная информация, по их мнению, неизбежно учитывалась в развитии советского современного военно-морского флота, способствовала подтягиванию его до уровня технического снаряжения лидирующего в мире флота США.
Интересна оценка американцами деятельности Майкла Уокера, который успел поработать на внешнюю разведку всего один год.
В заключении специалистов констатировалось: «Майкл Уокер передал в распоряжение внешней разведки огромное количество совершенно секретных документов, инструкций и положений, действовавших на кораблях военно-морских сил США. Среди более 1500 таких документов имелись материалы, определявшие характер и обстоятельства применения американским военно-морским флотом ядерного оружия, показатели всех имевшихся и намеченных к поступлению средств вооружения, которыми располагали суда ВМФ. Из указанных материалов было также ясно, по каким конкретным объектам в военное время будут наносить удары те или иные боевые корабли, способ маскировки американских кораблей, сильные и слабые стороны их. В общем, самая секретная информация, способная облегчить задачу СССР в боевых условиях, его стратегическое и тактическое превосходство».
Если учесть, что встречи с Уокером или членом его группы Уитвером назначались таким образом, чтобы у наших дешифровальных служб постоянно были действовавшие в период между встречами ключи, то можно считать, что дешифровальщики наших служб расшифровывали проходившие по эфиру сообщения почти одновременно с американскими шифровальщиками.
Теперь представьте такую гипотетическую картину: американский флот находится в плавании по соседству с нашими сопровождающими его боевыми кораблями.
Радист-шифровальщик флагмана американского флота получает для передачи командирам других американских кораблей указание, быстро шифрует его и посылает по радио.
Радист флагмана советского флота теми же шифрованными ключами, полученными от Уокера, немедленно расшифровывает американскую депешу и одновременно с докладами радистов американских кораблей, докладывающих полученное указание своим командирам, докладывает текст этого указания своему командиру. Естественно, действия и маневры американских кораблей становятся ясными для советского флота и предоставляют в его распоряжение выбор для соответствующей реакции.
Стоит ли удивляться реакции американского адмирала, сетующего на «прозорливость» советских военно-морских сил? Можно только удивляться тому, почему американцам не пришла мысль об утечке информации?
По правде говоря, хотел бы, чтобы такое отсутствие элементарной бдительности у американских спецслужб продолжалось и впредь, тогда внешней разведке можно было бы спокойнее продолжать свою работу. Хотя, впрочем, операция ТФП в ЦРУ агента Эймса, пожалуй, свидетельствует, что американская контрразведка так и не усвоила урок 1985 года, позволив этому нашему агенту, несмотря на допускавшиеся им серьезные ошибки, беспрепятственно снабжать внешнюю разведку самой важной информацией из ЦРУ.
Наши криптологи имели своевременно не только ключи к американским шифровальным машинам, но знали и все радиочастоты, действовавшие в ВМФ США, а также подробные описания и даже чертежи американских шифрмашин, использовавшихся на судах надводного и подводного флота.
