Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
Все вышло случайно. Фрида надумала пройтись по обледенелым улицам, чтобы чуть-чуть передохнуть от нескончаемой работы.
Нагрудная желтая звезда тотчас привлекла к ней внимание. Полицейский с дубинкой в запекшейся крови, ошметках кожи и волос приказал ей залезть в фургон.
Фрида показала свои особые документы. Бумаги были в полном порядке, ее отпустили. Поняв, что идет беспорядочная облава, она бегом кинулась обратно в больницу.
Однако вновь встретила полицейскую машину, на сей раз открытый грузовик. Он стоял перед еврейским детсадом. Солдаты выволокли десятка два детей от трех до восьми лет и принялись забрасывать их в грузовик. Пожилая женщина — вероятно, воспитательница — пыталась их остановить. Дети цеплялись за нее, плакали. Некоторые со страху описались.
Солдат подтолкнул женщину к грузовику, но та развернулась и влепила ему пощечину. На миг оба обомлели. Но лишь на миг. Солдат выхватил пистолет и выстрелил в старуху. Затем вместе с напарником забросил труп в кузов к плачущим детям.
Фрида стояла на тротуаре. Она поняла, что теперь дети остаток своей недолгой жизни проведут в бездонном кошмаре. Никто их не утешит, не защитит.
— Мама! Мамочка! Мама! — Разверстые рты превратили детские лица в гротескные маски ужаса.
Взревевший двигатель почти заглушил плач. Два солдата сели в кабину, один вскочил на подножку.
Малыш, привстав в кузове, потянулся к нему ручонками. Он по-детски верил, что все большие — хорошие. Заплаканный, обсопливленный малыш. Солдат брезгливо сморщился и отпихнул ребенка. Мальчик упал на мертвую воспитательницу.
Дети зашлись плачем.
— Заткнитесь, жидовские гаденыши! — орали солдаты. — Мозги вышибем!
Жестокость была их панцирем. Безусые юнцы толстой стеной отгородились от своей прогнившей совести. Стеной, которую их вожди называли «силой».
Но дети еще не умели заткнуться. Еще не научились рабской покорности.
И оттого звали маму.
Фрида их услышала.
Мама? Ведь это она. С двадцатого года так звали ее.
Она — мать.
И теперь — мать разом двадцати приемышей.
— Стойте! — крикнула она солдату, закрывавшему кузов. — Видите, у меня звезда! Я еврейка. Заберите меня! Я успокою детей.
Продолжение разговора в парке
Берлин, 1956 г.— Зильке потом от кого-то узнала, как все было, — сказала Дагмар. — Фрида забралась в грузовик. Не могла смириться с тем, что в последние часы своих коротких жизней дети останутся без утешения и любви. И на прощанье отдала им свою нежность. В кузове Фрида обняла малышей. Дети облепили ее, словно пчелы цветок. Грузовик тронулся. Твоя мама стала напевать «Коник скок-скок».
По щекам Отто катились слезы.
— Так она пела нам с Паулем, — выговорил он. — Прямо слышу ее голос.
— Фрида, как всегда, сотворила чудо. Говорят, когда грузовик подъехал к станции, дети ей подпевали. Вместе с сотней других обреченных их загнали в вагон для скота, а они все пели — коник скок-скок, коник скок-скок… В тот же день их отправили в Дахау. Наверное, и в газовую камеру они шли с песенкой.
Отто безудержно плакал. Любимая мама. До конца отважная.
Жила и умерла маяком доброты в больном и страшном мире.
— И остались только мы, — сказала Дагмар. — Я и Зильке.
Голос ее казался далеким. Отто чувствовал, что ей нужно выговориться.
— Жили в квартире Пауля и, конечно, беспрестанно собачились. Два таких разных человека, мы никогда не смогли бы ужиться. Зильке пыталась наладить связи с подпольем. Представляешь? Мол, статус военной вдовы — отличное прикрытие для сотрудничества с коммунистами. Вошла в «Красную капеллу». Слыхал про нее, наверное?
— Да, слышал. — Отто высморкался и взял себя в руки. — Коммунистическое Сопротивление.
— Я предупредила: если из-за нее меня схватят, я выдам к чертовой матери ее саму и ее идиотских дружков. Квартира — моя крепость, мне ее выстроил Пауль. Потому что любил. Меня. А не каких-то краснопузых лицемеров.
Голос ее резал слух.
Невероятно.
Тот самый голос, что раньше звучал музыкой. Тот голос, ради которого Отто рвал из рук брата телефонную трубку, дождавшись по часам отмеренной очереди и боясь пропустить хоть единый звук.
А сейчас этот голос скрежетал.
— Пауль любил тебя, но лишь потому, что ты его обманула. — Отто сам не ожидал, что выйдет так грубо.
— Чушь собачья! Он любил меня, потому что любил. Точка. Как, кстати, и ты. Я вам не навязывалась, нечего изображать из себя жертву. Чокнутые братья Штенгель отдали мне свои жизни, потому что сами так захотели. И потом, свою часть сделки я выполнила. Недолгое время, что было отпущено Паулю, мы жили как муж и жена. Он получил то, о чем мечтал.
— Ну трахалась ты с ним, и что?
— Я принадлежала ему, и не смей говорить, что это было без любви! Пауль умер с верой в мою любовь, как и хотел.
— Он вообще не хотел умирать!
— Да? Он всегда говорил, что ему легче умереть с моей любовью, чем жить без нее. А ты-то сам, а? Как тебе дались последние семнадцать лет? Кто бы мог подумать, что ты превратишься в конторскую крысу? Ты же мечтал быть рыцарем в доспехах! Что, не хочешь быть рыцарем? Думаю, хочешь.
Отто оторопел. Дагмар всегда умела взять верх. Конторская крыса.
Она видела его насквозь.
— Прости, — тихо сказал он. — Наверное, я не вправе тебя осуждать.
— Никто не вправе меня осуждать за что бы то ни было. После того, что Гитлер со мной сотворил.
Дагмар встала. Закурила уже бессчетную сигарету. Руки ее дрожали.
Слова ее и запальчивость вернули Отто к действительности.
— А где Зильке? — спросил он.
Дагмар на него взглянула. С силой выдохнула дым.
— Господи боже мой! Ты не понял, что ли? Паули догадался бы еще в аэропорту. Я и есть Зильке.
Охотница на евреев
Берлин, 1945 г.Всякий раз, когда ожидался приход друзей Зильке, коммунистов-нелегалов, атмосфера в квартире накалялась.
Дагмар их ненавидела со всем пылом истинного консерватора. Не только потому, что визиты коммунистов были опасны, но и по идеологическим мотивам. Она ненавидела их в память об отце. А еще потому, что считала их лицемерными болванами, скопищем эгоистов и фантазеров, которые выставляют себя на посмешище: за голым кухонным столом с единственной свечой заводят теоретические дебаты и строят грандиозные планы будущего правительства, торжественно салютуя сжатым кулаком.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
