– Чтобы ты вернулся ко мне при поддержке Святой инквизиции? – усмехнулась я. – Нет, не собираюсь. Пара месяцев у нас точно есть, пока о твоем исчезновении не прознают. За это время мы подготовимся, так что искать тебя будут упорно и безрезультатно. Из замка злой колдуньи не так просто вырваться, служитель бога. Но я дам тебе шанс. Условия все те же. Научи меня прощать, дружить, любить и верить в непогрешимость бога.
– У тебя нет друзей? – подумав, принял правила игры монах. Подойдя к постели, он забрался на нее с ногами и внимательно посмотрел на меня.
– Нет. А у тебя есть? – поинтересовалась я, отходя к окну. Налив воды из кувшина, я сделала глоток.
– Есть, и немало. – тут же ответил Тиль, а я чувствовала спиной его взгляд.
– Напрасно. – холодно улыбнулась я, глядя на линию горизонта. – У дворян нашего круга не может быть друзей, только подданные и слуги. Дружба с равными по статусу тем более опасна, потому что дворцовые интриги никто не отменял. Каждый захочет забрать себе то, что принадлежит тебе, и шанса они, поверь, не упустят.
– Почему ты считаешь, что среди слуг не может быть друзей? – задал он вопрос, который больше характеризовал самого парня, чем меня. Видимо, он любил дружить со своими слугами. Но это и не удивительно, учитывая его поведение и воспитание.
– А они смогут меня понять? – вздернула я бровь и сделала еще глоток. – Когда они в детстве бегали и играли на улице, я училась ими править. На скольких языках ты говоришь?
– Учебой можно заниматься по утрам и вечерам, а дни проводить со сверстниками. К тому же у тебя была сестра, она тоже могла быть твоим другом. – настаивал на своем Тиль, не ответив на вопрос. А это значит, что языков он не изучал. Святые асы, какой из него герцог? Куда он собрался со своим образованием? Да его же сожрут в столице.
– Я говорю на артаханском, лаодикейском, нортанийском, островном, маори и древнесихеймском. Лорд обязан знать эти языки, потому что внешняя политика входит в круг его обязанностей. – стала рассказывать я, чтобы он лучше понимал происходящее. – К четырнадцати годам я в совершенстве владела половиной из перечисленных языков, оставшееся выучила за последние четыре года. Говорю на них без акцента и с использованием специальных терминов. Моя сестра делает в одном слове до пяти ошибок на родном языке. Она – не друг, она – моя подопечная. Я защищала ее вместо матери сколько себя помню. Всякий раз, когда она делала глупости, с последствиями разбиралась я. Это – моя ответственность, но не дружба. Я дорожу сестрой, но свою жизнь ей не доверила бы.
– Откуда такое различие? Почему тебя учили всему этому, а сестру нет? – нахмурился Тиль, мало понимая трудности дворян. Но самое главное, что я заметила, это то, что он искренне задает эти вопросы. Как и предполагалось, его добродетельная натура не смогла остаться равнодушной. Сопереживание – вторая ошибка монаха, после признания возможности самообороны. Единый, похоже, пока что выигрываю я.
– Я должна была управлять герцогством после отца, находясь в тени мужа, – без утайки сказала я, – а Теяру собирались отдать в семью того, за кого она пойдет замуж.
– Получается, что отец возлагал на тебя большие надежды и озаботился хорошим образованием. Почему ты думаешь, что он тебя не любил? – задал один из самых опасных вопросов парень.
Перед глазами встал эпизод из прошлого. Натянутая тетива, и стрела, направленная на меня. "Сверните ей шею и бросьте в овраг", – звучали в голове слова любящего отца.
– Хочешь прогуляться? – после недолгого молчания, спокойно предложила я.
– Куда? – насторожился монах, не ожидая от меня ничего хорошего.
И, в общем-то, правильно делал.
– В прошлое. – ответила я, отставляя кружку в сторону и подходя к пленнику.
Антильмарий неосознанно ощущал угрозу, исходящую от меня, и стал отползать по кровати к стене. Вытащив кинжал из-за пояса, я подошла к постели и оперлась на нее коленом. В чем дело, монах? Если ты лезешь в мою постель, то это нормально, а если я в твою, то нет? Хотя и намерения мои отличаются от твоих.
Сделав надрез на ладони, я призвала магию крови и создала в воздухе ряд символов из заклинания малефицистики. Они стремительно подлетели к парню и закружились кольцом вокруг его шеи. На ошейник похоже. По сути это он и был, но с дополнением. Тихие слова древнего колдовства сорвались с моих губ, заставляя кровавые символы вспыхнуть черным пламенем. Оно не обжигало, но Тиль дернулся и замер в страхе перед неизвестностью. Символы преобразовались, став единым черным узором, похожим на проклятую метку, и остановили свое движение в миллиметре от кожи служителя бога. Порез на ладони к тому времени уже затянулся, а после начала менять внешность монаха. Светлые волосы потемнели и стали казаться длиннее, а глаза из зеленых стали карими. Преобразились черты лица, став резче, и на этом магия свершилась, а ошейник стал незаметным.
– Теперь тебя никто не узнает. – закончив, убрала я кинжал в ножны и отошла от постели. Несмотря на то что у меня не было сомнений в собственном могуществе, интересно было узнать, что магия сочла мою силу равной архимагу второго круга. И хоть я не разбираюсь в иерархии колдунов, но звучало обнадеживающе.
– Что?! Что ты со мной сделала?! – схватился руками за голову Тиль, в ужасе глядя на темные пряди волос. Ну как девица, честное слово.
– Замаскировала.
– Но как?! На истинно верующего не действует колдовство! – ошарашенно посмотрели на меня карие глаза.
Я с ухмылкой развела руками, мол, сам смотри, действует или нет. Вдаваться в тонкости темной магии я посчитала излишним, потому что не в ней дело.
– Теперь ты можешь пойти со мной. – глядя на парня, сказала я. – Ты не сможешь никому рассказать о себе, сбежать или применить магию. Советую тебе быть послушным гостем, иначе это кольцо сожмется, а ты не сможешь дышать.
Да, я преувеличила, но лучше сразу обезопасить его от необдуманных поступков. Тиль на удивление быстро совладал с эмоциями и хмуро посмотрел на меня.
– Куда мы пойдем? – спросил он.
– Разбираться в вопросе отцовской любви. – холодно улыбнулась я, а монах поежился.
Тем не менее он послушно слез с кровати и пошел за мной. При нашем приближении черная завеса расступилась, позволяя беспрепятственно покинуть клетку темной энергии. Мне показалось, во взгляде Тиля промелькнуло что-то похожее на уважение. Ничего удивительного. В этом мире давно уважают только силу. Это я усвоила с ранних лет. Сила и деньги, а остальное ты получишь без проблем.
Спустившись по ступеням, я повела парня из главной башни на задний двор замка. Время утренней тренировки стражи уже прошло, и сейчас на площадке никого не было. Тренировочное оружие, луки, мишени, соломенные манекены для отработки ударов – все лежало на местах.
– Ты хочешь подраться? – насмешливо спросил он. – Солнце, боюсь, в этом сражении у тебя нет шансов.
