Глава 101
С каким удовольствием представляю я замешательство, охватившее Застарелое Разложение! Вот леди Момпессон и сэр Дейвид в ночных одеяниях спешат к большой гостиной в окружении переполошенных слуг. Когда они входят, лакей Джозеф зажигает газовый светильник, а потом его и других слуг низшего ранга хозяева выгоняют из комнаты с наказом бежать за врачом и караульными. В глубине залы мистер Такаберри склоняется над распростертым на полу телом. В тусклом свете единственного газового фонаря видно, что на прекрасном турецком ковре медленно расползается темное пятно.
— Посмотри, всё ли на месте, — говорит леди Момпессон.
Сэр Дейвид переступает через тело, заглядывает в тайник, а потом торопливо возвращается к матери и шепчет:
— Оно пропало! — И с ужасом добавляет: — Похоже, больше ничего не похищено.
— Что пропало? — спрашивает леди Момпессон, но, прочитав на лице сына смятение, переводит взгляд на тело. — Обыщи его! — властно приказывает она.
Сэр Дейвид опускается на колени рядом с мистером Такаберри, который расстегивает на раненом куртку и говорит:
— О, позвольте мне разобраться с ним, сэр! Не пачкайте ваше дорогое белье. Гнусный предатель! Сначала хафемские ренты, а теперь это. Он недостоин вашей заботы.
— Не загораживайте мне свет, старый болван! — восклицает сэр Дейвид.
Со всем достоинством, какое только возможно сохранять в ночной рубашке и ночном колпаке, дворецкий подымается на ноги и отходит в сторону, предоставляя своему господину обшаривать карманы раненого.
— Оно должно быть здесь! — секунду спустя выкрикивает сэр Дейвид и начинает обыскивать карманы по второму разу. И снова ничего не находит. Тогда он низко склоняется над раненым и спрашивает: — Что вы с ним сделали?
Мистер Такаберри смотрит на хозяина, а потом бросает взгляд на леди Момпессон.
— Прошу прощения, ваша светлость… сэр… но мне кажется, мистер Ассиндер…
— Оно должно быть здесь! — выкрикивает сэр Дейвид. — Он получил пулю в грудь, как только открыл тайник!
— Значит, у него был сообщник, — говорит леди Момпессон.
Сэр Дейвид встает и приказывает дворецкому:
— Созовите всех слуг, немедленно. Всех надлежит тщательно обыскать. Их самих и их вещи.
— Слушаюсь, сэр. Но если украдена какая-то вещь, боюсь, теперь уже слишком поздно. Некоторые слуги покинули дом, отправившись за подмогой.
— Тем не менее выполняйте приказ. Похищен важный документ.
Когда старый слуга торопливо удаляется, леди Момпессон говорит:
— Помни, нам ни в коем случае нельзя раскрывать характер документа, ибо никто не должен знать, что он вообще существовал!
— Если он окажется не в тех руках… — начинает сэр Дейвид и осекается, содрогнувшись всем телом.
— Не окажется. Скорее всего, его взял по ошибке один из слуг, состоявших в сговоре с Ассиндером. Я подозреваю Вамплу, поскольку видела, как они двое шушукались по углам. Он уничтожит документ, когда с ним ознакомится. Откуда Вамплу знать, насколько он важен?
— Но, мама, взяли-то, похоже, только одно завещание. Словно именно его и искали!
— Подобное предположение внушает тревогу, — соглашается леди Момпессон. — И наводит на мысль, что я не ошибалась, подозревая в Ассиндере наемника наших врагов. Хоть бы молодой Хаффам был еще жив! Ибо как только объявят о его смерти, в права наследства вступит Сайлас Клоудир.
— Он стар. Что случится, если он умрет прежде, чем это произойдет?
— Коли мы не сумеем найти завещание, согласно кодициллу в права наследства вступит наследник Малифант.
Через несколько минут все слуги собраны в одной комнате, вроде бы в полном составе (ибо никто не вспоминает о мальчике-прислужнике). Мистера Вамплу, исполненного праведного негодования, поднимают с постели и заставляют присоединиться к слугам. Потом все они и их вещи тщательно обыскиваются мистером Такаберри и констеблями. (Один из лакеев — думаю, Эдвард — страшно пьян и гневно возражает против обыска, покуда констебли не применяют силу.) Хотя, к великому смущению многих, в процессе досмотра обнаруживаются многочисленные мелкие пропажи — бутылки вина, предметы столового серебра и одежды, — документ так и не найден.
Только через несколько часов после рассвета одна из судомоек вдруг спрашивает: «А где же мальчишка-прислужник, Дик?»
Глава 102
Выходя из тихого конюшенного проулка, я думал единственно об опасности погони. Отойдя немного, я вдруг осознал, что все вокруг заволокла темно-желтая пелена студеного тумана. Я понятия не имел, который час, поскольку невидимое глазу солнце давало знать о своем присутствии лишь слабым свечением тумана, чьи холодные влажные щупальца проникали под мои тонкие одежды и скользили по телу. Оказавшись за чертой квартала, я повернул на восток, совершенно бездумно. Потом вдруг волна восторга захлестнула мою душу, и я исполнился ликования при мысли о своем удачном побеге и одержанной победе. Но как только мне представилась возможность хорошенько подумать над своим положением, я понял, насколько оно неблагоприятно. Хотя я наконец заполучил в свои руки завещание (а я прижимал пакет к груди, изнывая от желания прочитать документ, но еще не решаясь), теперь мне угрожала серьезная опасность со стороны обоих Момпессонов и, самое главное, со стороны Сайласа Клоудира. Последний пойдет на все, чтобы только уничтожить завещание — и меня заодно.
