Ознакомительная версия. Доступно 41 страниц из 204
по правде, от легкомыслия можно ожидать чего угодно. Старшая, Элиза, перебравшаяся в Лукку, где искала славы в управлении маленьким государством и действительно превосходно им управляла, желала увеличения своего герцогства.
Среди всех родственников только Жером, как самый молодой, и Полина, как самая легкомысленная, были свободны от этих требований, злопамятства и зависти, которые нарушали внутренний мир императорской семьи. Жером, беспутная молодость которого часто вызывала суровые отповеди Наполеона, видел в нем скорее отца, чем брата, и принимал его благодеяния с сердцем, исполненным беспримесной благодарности. Полина, отдававшаяся удовольствиям, как принцесса семейства цезарей, прекрасная, как античная Венера, искала в величии брата лишь средств для удовлетворения своих беспорядочных вкусов, не желала более высоких титулов, чем титул Боргезе, чье имя она носила, и предпочитала состояние, источник наслаждения – величию, удовлетворению гордыни. Она так любила брата, что, когда он уходил на войну, Камбасерес был вынужден посылать ей новости в самый миг их получения, ибо малейшее промедление повергало ее в жестокие страдания.
Опасение оказаться обойденными семьей Богарне сделало Бонапартов врагами Жозефины. В этом они не щадили даже сердца Наполеона и мучили его на все лады. Стремительное возвышение Евгения, ставшего вице-королем и назначенного наследником прекрасного королевства Италии, особенно задевало их, а между тем эту корону предлагали Жозефу, но он не захотел ее, потому что она слишком прямо помещала его под власть Императора Французов. Он хотел править, говорил он, независимо. Позже мы увидим, какие трудности должен был привнести в правление Наполеона этот общий для всех членов императорской семьи вкус к независимости в сочетании со стремлениями народов, над которыми они были призваны царствовать.
Именно между всеми членами этой семьи и следовало распределить новые королевства и герцогства. Корона Неаполя обеспечивала Жозефу явно независимое положение и была к тому же достаточно ценна, чтобы быть принятой с удовольствием. После того как Жозеф пренебрег председательством в Сенате и титулом в Италии, Наполеон не был уверен, что он согласится на неаполитанский трон, и пожаловал ему сначала титул своего наместника. Убедившись впоследствии в его согласии, Наполеон вписал имя брата в декреты, предназначенные для представления в Сенат.
Голландию он предназначил Луи, который рассказал впоследствии Европе, в обвинительной книге против своего брата, до какой степени он был оскорблен тем, что тот с ним не посоветовался по этому поводу. В самом деле, Наполеон, не беспокоясь о Луи, чья воля не казалась ему возможным или неодолимым препятствием, призвал нескольких знаменитых граждан Голландии, в том числе адмирала Верюэля, доблестного и искусного командующего флотилии, с тем, чтобы они расположили Голландию отказаться от старинного республиканского правления и сделаться монархией. Голландцы, наполовину англичане по религии, нравам и меркантильному духу, хоть и враги Англии вследствие своих морских интересов, не питали никакой симпатии к правлению Наполеона и его исключительно континентальному величию; напротив, они испытывали мучительное чувство, видя, как у них отнимают их республику. Между тем заверения, что им оставят их законы, особенно муниципальные, всё хорошее, что им говорили о Луи Бонапарте, о его хороших манерах, склонности к экономии и независимости характера, и наконец, обыкновенная покорность вещам, издавна предопределенным, вызвали согласие главных представителей Голландии подчиниться учреждению королевства. Новое положение страны по отношению к Франции определялось договором как межгосударственный альянс.
Венецианские провинции, которые Наполеон не сразу присоединил к королевству Италии, чтобы свободнее изучить их ресурсы и использовать их согласно своим замыслам, были присоединены, вместе с Далмацией, к Италии при условии уступки герцогства Масского принцессе Элизе и герцогства Гвасталльского принцессе Полине Боргезе, которая ничего еще не получала от щедрот своего брата. Полина не захотела сохранять свое герцогство и перепродала его Италии за несколько миллионов.
Следовало наградить Мюрата, супруга Каролины Бонапарт, заслужившего на войне то, что для него собирались сделать по причине родства. Но у него тоже имелись свои требования, бывшие, скорее, требованиями его жены. Наполеон подумывал дать ему княжество Невшательское, но ни муж, ни жена его не захотели. Камбасерес, выступавший обыкновенно посредником между Наполеоном и его семьей, с тем примирительным терпением, которое утишает взаимное раздражение, выслушивает всех и повторяет лишь то, что можно пересказать, получил признание в их горячем неудовольствии. Они сочли, что их сильно обделили. Тогда Наполеон решил дать им герцогство Бергское, уступленное Франции Баварией в обмен на Анспах и увеличенное герцогством Клевским, прекрасным краем, счастливо расположенном справа от Рейна, населенным 320 тысячами жителей. Оно производило, за вычетом расходов на управление, 400 тысяч флоринов дохода, позволяло содержать два полка и могло сообщить своему владельцу некоторую значительность в новой Германской конфедерации.
Семья правящего дома была награждена. Но Наполеон любил не только своих братьев и сестер. Оставались еще товарищи по оружию и соратники в государственных трудах. Первым лицом, которого следовало щедро вознаградить, был Бертье, самый старательный, точный и, возможно, самый просвещенный из соратников Наполеона. Он всегда был рядом с ним под ядрами и без всякого видимого неудовольствия переносил жизнь, опасности которой не превосходили его великой храбрости, но которая начинала его утомлять. Наполеон испытал подлинное удовлетворение, получив возможность отплатить ему за его услуги. Он пожаловал ему княжество Невшательское, которое делало его суверенным государем.
Был в числе его служителей один, который занимал в Европе ранг более высокий, чем кто-либо еще, – Талейран. Искусством договариваться с иностранными министрами и своей элегантностью он служил Наполеону ничуть не менее, чем своими познаниями и умением дать совет, неизменно ратовал за умеренную политику. Наполеон не любил его и не доверял ему; но ему мучительно было видеть его недовольство, а Талейран оставался недоволен с тех пор, как его не включили в число великих сановников. В качестве компенсации Наполеон пожаловал ему прекрасное княжество Беневентское.
У Наполеона оставалось еще княжество Понтекорво. Он захотел отдать его человеку, который не оказал ему никакой значительной услуги и затаил предательство в сердце, но был шурином Жозефа, – маршалу Бернадотту. Наполеону пришлось сделать над собой великое усилие, чтобы пожаловать ему это достоинство. Он решился на это из приличия, из семейного духа, забыв оскорбления.
Все эти решения были последовательно представлены в Сенат, чтобы в течение марта, апреля и июня месяцев превратиться в статьи конституции империи.
Пятнадцатого марта 1806 года Мюрат был провозглашен великим герцогом Клевским и Бергским. Тридцатого марта Жозеф стал королем Неаполя и Сицилии, Полина Боргезе – герцогиней Гвасталлы, Бертье – князем Невшательским. Только 5 июня (переговоры с Голландией вызвали некоторую задержку) Луи был провозглашен королем Голландии, а Талейран – князем Беневентским, Бернадотт стал князем Понтекорво. Казалось, вернулись времена Римской империи, когда короны жаловались и отнимались простым декретом Сената.
Ряд этих
Ознакомительная версия. Доступно 41 страниц из 204
