одной из самых известных железнодорожных станций страны.
Сотни тысяч, если не миллионы пассажиров проезжали мимо. Но лишь единицам удалось заглянуть вовнутрь русского селения, расположившегося ровно на середине расстояния между Москвой и Питером. Молодожёнам представилась редчайшая возможность ознакомиться с его достопримечательностями. Но лёгкая прогулка оставила тягостное впечатление.
Маленький городок не в полной мере соответствовал своему названию «благой» или «хороший». Его земляк Осташков, надеялись путешественники, наверняка окажется на порядок «благее». Уже хотя бы в силу покровительства со стороны влиятельного «крёстного отца» – знаменитого озера. Между прочим, в его честь, единственного во всей стране, назвали даже станцию московского метрополитена.
Некоторое время назад Селигер гремел на всю Россию. Патриотически настроенная молодёжь, вернее её взрослые покровители, устраивали здесь гулкие политические тусовки с коллективным исполнением зажига-
тельных песен прошлого – «Взвейтесь, кострами, синие ночи!» и «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью».
Тысячи защитников отечества, готовых покарать внешних и внутренних врагов, съезжались сюда со всех уголков необъятной страны. Для перевозки армии ревностных блюстителей отечественных ценностей и одного поезда Москва – Осташков было мало. Но затем, очевидно, кому-то из организаторов пришло в голову найти более удобные географические варианты проведения этого молодёжного форума. Поэтому важнейшее мероприятие, нацеленное на воспитание в молодых людях твёрдого гражданского самосознания, переехало в другие края.
Железная, некогда стратегическая, дорога Бологое – Полоцк, исправно служившая людям в здешних краях целое столетие, оказалась никому не нужной и окончательно опустела. Вдоль полотна разрушили уникальные исторические строения с ватерклозетами и оригинальные будки для обходчиков и стрелочников, спроектированные ещё в царском министерстве путей сообщения. Осташковское локомотивное депо за ненадобностью прикрыли. Редкий товарняк заглядывал в эти края, а роль «последнего из могикан» пока более-менее прилежно исполнял пригородный пассажирский поезд сообщением Бологое – Великие Луки с остановкой в райцентре Осташков.
Ранним утром дождливого июльского дня изношенный трудяга-тепловоз, на осунувшейся фигуре которого прочитывалась тяжёлая жизнь разных политических эпох, подтянул рабочий состав к осиротелой платформе Осташковского вокзала. Молодожёны приготовились испытать бурю эмоций. С помощью машины времени в виде отслужившего свой век локомотива они возвращались в прошлое, случившееся сто лет назад и ярко описанное в воспоминаниях предка.
И предчувствие не подвело. Тоне с Кристианом показалось, что поезд-терминатор на самом деле доставил их в эпоху, знакомую в основном по фильмам советского периода. Местный колорит сразил наповал пассажиров XXI века сразу же на привокзальной площади. Терри-
тория, открывавшая дорогу в центр, напоминала что-то среднее между свалкой и помойкой. Унылый беспорядочный пейзаж был типичен для городских окраин века XX-го, если не для ещё более ранних времён, но никак не вписывался в сегодняшний мирный день нового благодатного столетия.
Полуразрушенные хибары, непролазную грязь и гору мусора старался стыдливо прикрыть от чужих глаз тряпичный рекламный баннер, прославлявший счастливое будущее нерасшифрованного объекта – то ли площади у вокзала, то ли города Осташкова, то ли всей России. Но эффектного постановочного зрелища подобно настоящей потёмкинской деревне не получилось. Язвы и черноты, как бы их не прятали, всюду высовывали свой поганый нос. Вероятно, профессионалов, способных творить чудеса перевоплощения сродни светлейшему князю Григорию Александровичу, в городе не нашлось.
Словоохотливый таксист по дороге в гостиницу рассказывал ухоженным иностранцам («впервые, что ль, у нас?») немножко из истории города. В тверских краях поселение здешнее, возможно, не самое древнее, на седьмом-то всего лишь веку существования. Но по части исторических наворотов даст, мол, пару очков вперёд любому сопернику. Вскорости предстоит отметить важный юбилей – 250-летие присвоения статуса города, «а этот факт тогда ого-го сколько значил».
Поблизости от Селигера когда-то проходила граница между Литвой и Московией. Но осташковцы, в отличие от некоторых неблагонадёжных соседей типа Торжка, всегда рассматривали себя как часть государства московского. С детства взращивали любовь к родине. Поздновато, а всё-таки вспомнили в Москве об этой особенности здешнего характера и решили проводить на Селигере величественные патриотические мероприятия. Времена те, вздыхал таксист, остались в памяти как самые благословенные. За пару недель зарабатывали едва ли не годовую выручку не только водилы. А потом всё накрылось медным тазом.
– Подозреваю, – вполне серьёзно произнёс рассказчик, – что не делились наши с московскими. А это против правил. И вот результат. Перенесли такую знатную выгоду на иные, более рентабельные территории.
В Великую Отечественную Осташков, в отличие от десятков других разрушенных городов окрест, отделался, мол, лёгким испугом. А разгадка этой тайны просто удивительная, если даже не сказать – сенсационная. Дело было за пару лет до 22 июня. Молотов и Риббентроп, по словам гида-любителя, в то время основательно закорешились. А сам Иосиф Виссарионыч намертво сдружился и взасос с Адольфом целовался, как потом Брежнев с Хонеккером.
И вот однажды устроил Сталин своему другу по блату поездку на Селигер. Визит был вдупель засекреченным, так что про него до сих пор немногие знают. Гитлер находился здесь со своей любовницей, которую между прочим Ева Браун, то бишь фрау Коричневая, звали. Смекаете теперь, почему нацистов «коричневыми» величали? И обоих очаровала здешняя природа. Бавария, как выяснилось, и в подмётки Осташкову не годилась. Вот только пивом баварским здесь – увы и ах! – не пахло. Несколько ящиков, авторитетно сообщил историк-сказитель, пришлось доставлять с люфтваффе прямиком из Мюнхена.
Да и в придачу оказалось, что название озера Селигер переводилось на их родной немецкий как «блаженный», «счастливый» или «благословенный».
– Не верите? – вопрошал таксист. – Так я и сам не верил, пока сынишка в словарь не заглянул. Можете проверить, что означает по-русски немецкое слово «Seliger». Или вы по-ихнему не шпрехаете?
Гитлера, по словам водителя, глубоко растрогало название озера. И он, подлец, вроде как после завоевания России задумал построить именно здесь, а не, заметьте, в Крыму или Сочах, свою главную резиденцию плюс рядом пивоваренный заводик («Вот было б дело!»). Поэтому люфтваффе получили строжайший приказ Осташков не бомбить.
– Историю отечества знать надобно обязательно! – с гордостью провозгласил на прощание хобби-экскурсовод.
Номер в гостинице типа постоялый двор с видом на Селигер по стоимости вполне тягался с аналогами в германской глубинке, но во всём другом существенно от них отличался. Бачок в унитазе периодически давал течь, что предательски выдавала жёлтая полоска ржавчины. Полусерые полотенца и застиранное постельное бельё уже несколько лет просились на тряпки. Электричество временами вырубалось. В гардеробе не было ни одной вешалки. Чемоданы пришлось поставить прямо на туалетный столик перед мизерной величины телевизором.
Дождик вроде прекратился. Последовав развешанным повсюду призывам прокатиться по озеру, молодые арендовали катер и несколько часов любовались восхитительными пейзажами Селигера. Природа Маврикия поражала отчаянной красотой. Но здешние прелести тоже завораживали, хотя и по-своему.
Особенно
