неоткуда взять. Вот тебе и любовь, за чужой счет. Придется сообщить Павлу.
– Я думаю, для Аллы это большой урок, – произнесла Людмила, явно жалея Истровскую.
– Для меня – тоже, – проговорил Анатолий, и Людмила поняла, что он хотел сказать, что больше никогда не доверит Алле никаких дел. – Теперь все будет зависеть от решения Хавина. Если он поручит, мне придется раскрутить это дело на полную катушку. Вот тогда Истровская действительно поймет, что такое любовь. А то порхает по мужикам, как бабочка. Допрыгалась. – Длинный, с небольшим животиком, немного нескладный, Анатолий неспокойно маячил перед Людмилой. Он определенно сейчас не был настроен так лирически и романтично, как его жена. Адаевского сильно беспокоили обстоятельства с Аллой потому, что он не видел выхода из тупика. – Все! – после нервной паузы, которая сопровождалась богатой мимикой его лица, выпалил. – Я немедленно сообщаю Павлу, она – его кандидатура, но сейчас Истровскую надо убирать от дел.
Людмила вздохнула, дескать, делай, как считаешь нужным.
Адаевский, после этого вздоха жены словно бы получил одобрение и поддержку, взял телефон и позвонил Хавину. Тот долго безмолвствовал, выслушав Анатолия. История была неприятной. Он думал, как ему поступить. А Адаевскому показалось, что до Хавина не дошла суть сказанного им, и Анатолий дважды повторил:
– Сумма большая, Павел, практически невосполнимые убытки. По Алле надо немедля принимать серьезное решение. Да и я хорош гусь, тоже виноват, передоверялся Истровской, а следовало постоянно держать под контролем, – заключил он. – В общем, подвел тебя. Решай, Павел.
Хавин отключил смартфон, ничего не ответив. Адаевский оторвал телефон от уха и удивленно посмотрел на дисплей, как бы хотел увидеть на нем глаза Хавина. Потом повернул лицо к Людмиле, пожал плечами и сморщил переносицу:
– Ничего не сказал.
Людмила кивнула:
– Павел разумен, не рубит с плеча. Обдумает и перезвонит.
Она была права, Хавин позвонил около двенадцати часов ночи. Адаевский подхватился из постели, схватил телефон.
– Завтра буду у тебя, – проговорил Павел. – Хочу на месте разобраться во всем.
Анатолий успел только сглотнуть слюну и телефон умолк. Вздохнул и, зная, что жена не спит, шумно снова лег в постель, вытянул ноги, глянул в темный потолок, пояснил:
– Надумал приехать сам. Чую, что и мне не поздоровится. Я же Печаева выгнал, не пожалел, а почему Павел меня жалеть должен? Дело нешуточное. Так весь бизнес под откос пустить можно. Приятельские отношения учитывать нельзя. Ошибки приятелей иногда могут очень дорого стоить. – Анатолий повернулся к жене, но в тусклом свете от летнего звездного неба, льющемся через окно, не рассмотрел, что выражало лицо Людмилы, и закончил: – Никому сообщать о приезде Хавина не стану, пускай это будет как снег на голову среди ясного дня. – Затем долго еще ворочался с боку на бок, прежде чем уснул.
На следующий день, ближе к обеду, к офису подкатили два автомобиля.
Вместе с Павлом в кабинет к Адаевскому вошли несколько человек. Анатолий не ждал столько народу. Обескураженно вскочил из-за стола.
Все по-деловому расположились за длинным столом. Безо всяких вступлений Павел распорядился, кого еще следует пригласить на совещание. Он определенно уже наметил план действий и четко руководствовался им.
После всех сборов Хавин каждому отдал необходимые распоряжения и отправил выполнять задания. Затем попросил Адаевского предупредить Истровскую, чтобы находилась на месте, ибо к ней сейчас прибудут два контролера, чтобы допустила их к бухучету в своем магазине, несмотря на то что ей это не понравится. Но ему сейчас нет дела до ее настроения, ему надо связать воедино все звенья цепи, чтобы понять, можно ли исправить положение экономическими методами.
Алла была на месте. Услыхав от Анатолия, что Хавин сам приехал с проверкой по ее делу, чуть не задохнулась от неожиданности. Впрочем, она понимала, что проверка неминуема. Согласилась на все условия. А как же иначе? Другого выхода у нее просто не было, сама себя загнала в угол. Лишь попросила о встрече с Павлом до проверки. Хотела объясниться, надеясь, что это поможет ее положению. Но Хавин резко отказался до проверки разговаривать с нею. Адаевский передал его ответ, и Алла нервозно отключила телефон.
Анатолий через секретаря заказал гостиницу для всей делегации. А у Павла уточнил, где тому удобнее остановиться. В доме у него, либо – тоже в гостинице. По ответу Хавина хотел понять его настроение. Но Павел, прежде чем ответить, сделал долгую паузу. Поднялся из-за стола и прошелся по кабинету. Адаевский поежился. Наконец Хавин сказал:
– Остановлюсь в гостинице, не хочу стеснять вас с женой. Но вот пообедать у тебя сейчас не возражаю, если, конечно, Людмила не откажет.
Анатолий суетно подхватился, и позвонил жене.
И мгновенно изменился тон всего разговора, вернулись нотки, которые всегда присутствуют между давними приятелями.
Павел не собирался менять своего отношения к Анатолию из-за Истровской, он хорошо знал, что на приятеля можно полностью положиться. Пять лет его не было в этом городе, а бизнес, в который он тогда вложил свои деньги, шел в гору, и все благодаря Адаевскому. Ну, а за проступки Аллы отвечать ей самой, обвинять Анатолия глупо, ибо тот никогда бы не пошел на подобное.
Людмила встретила их в дверях, с ног до головы окинула Хавина придирчивым взглядом. Он улыбнулся, спросил:
– И что скажешь?
– Давно тебя не видела, хочу убедиться, что стареют не только женщины, но и мужчины, – отозвалась она. – Люди говорят, что холостые мужики стареют раньше, чем женатые, ибо за холостыми смотреть некому. Тогда как с женатыми мужиками жены носятся, как с писаными торбами. Потому они и живут дольше холостых. А вот у женщин все наоборот. Незамужние живут дольше замужних. Еще бы. Ведь не обременены никакими заботами. Не нужно ухаживать за мужиками и за детьми. Коптят небо себе в удовольствие, живут только для себя любимых.
– И какой же ты делаешь вывод по мне? – продолжал улыбаться Павел.
– Ты так давно не появлялся у нас, что я думала, не узнаю тебя, однако по тебе не скажешь, что ты очень постарел, – сказала Людмила. – Это мой Анатолий раздобрел. Видишь, брюшко уже выпирает. Ну, ничего, Марина скоро и тебя откормит.
Улыбка слетела с губ Хавина:
– Мы с нею расстались, – проговорил он сухо. – Я не знаю, где она теперь.
Людмила изумленно застыла, ошарашенная новостью. Она стояла прямо, и взгляд ее замер. И Анатолий оторопел, вытаращив глаза и дернув кадыком сверху вниз. Вот попал, как кур во щи. И чего раньше не поинтересовался у Павла, чтобы заранее предупредить Людмилу?
Хавин, чтобы разрядить обстановку, неторопливо достал из
