говорить!
Стена скалы перед Фомой засеребрилась и дрогнула, как студень, резко подхваченный хозяйкой, потом, обозначившись каким-то плотным маревом красно-коричнево-серого цвета с блестящими прожилками, поплыла на Фому.
— Лучше б я ничего не знал, — пробормотал он, живо представив себя замурованным в этом массиве, и шагнул за Доктором. В голове тут же раздалось злорадное хмыканье его проводника в этом царстве камня. Было жарко, душно и очень тяжело — вязкая среда без запаха, но почему-то с привкусом солярки или дегтя. Через несколько мгновений марево исчезло. Фома вздохнул с облегчением, заметив силуэт Доктора в темноте.
— Ощущение не из приятных, словно я хорошенькая ложечка меда, пробирающаяся сквозь бочку дегтя или еще чего похуже, — поделился он почему-то шепотом.
— Если ты и дальше будешь так интенсивно прислушиваться к своим ощущениям, мы навсегда останемся в этом сиропе, как тараканы — в янтаре! Черт меня дернул рассказать, теперь нейтрализуй твои ощущения!..
Доктор причудливо выругался на каком-то незнакомом языке.
— Ну и сравнения у тебя! — содрогнулся Фома. — Тараканы. Где мы?
Доктор выпустил светящийся шар. Пещера, или вернее, пустотная трещина, в которой они оказались, была вполне сносной: просторной и сухой. Здесь она заканчивалась, уходя куда-то далеко и вверх по скале, возможно прямо под башню.
— А ничего! Я думал, будет хуже! — обрадовано заметил Фома. — По моим представлениям в подобных местах с потолка должна сочится вода, хлюпать под ногами грязная вонючая жижа вперемешку с костями, кругом обязательно паутина с тарантулами и прочая мерзость, вроде крыс и гадов ползучих.
— У тебя больное воображение, — хмыкнул Доктор.
— Что это?.. — Фома с трудом увернулся в неярком свете шара от чего-то или кого-то пролетевшего с бешеной скоростью в дюйме от его головы. Доктор зажег еще один «светильник»: по стенам, позеленевшим от сырости и слизи, сочилась вода, в щелях копошились какого-то жуткого вида твари с клешнями и иглообразными наростами. За Фомой лежал и скалился не совсем обглоданный скелет, который словно портупеей был опоясан омерзительными ленточными червями.
— Фома, ты что охренел?! — перешел Доктор на русские ругательства: ситуация была крайней. — Прекрати на хрен свое формотворчество!
Но Фома и сам очумело озирался:
— Док, это не я, я ничего! Вот те крест!.. — Он, идиотски улыбаясь, перекрестился.
— Как это не ты, это же твои идиотские фантазии!
Ситуация сгущалась. Мимо них уже целым роем проносились с жужжанием и шипением крылатые твари наподобие крыс с клыками. Доктор зажег еще один шар, подальше, чтобы отвлечь живность, и достал сканер.
— А черт!.. У них здесь отражатель, ты его активировал своими картинками. Вот уж не думал, что они владеют такого рода фокусами. Непростые ребята! Я думаю, мы здесь не зря, будет интересно.
— Я бы предпочел любую скуку такому развлечению, — возразил Фома.
— Давай, думай взад! — перебил его Док. — И впредь контролируй свои эмоции, пока эта сволочь нас не порвала!
Послышалось хлюпанье, и сверху на Фому упало что-то мягкое и скользкое. Он шарахнулся в сторону, с брезгливым ужасом смахивая с себя это.
— Док, у меня не получается думать взад! — пожаловался он, рассматривая желеобразное существо с червеобразными студенистыми отростками и острым клювом.
— Господи, какое дерьмо! — запричитал он.
Продолжить свои исследования ему не удалось. Сверху посыпалось не только это «дерьмо», но и что-то с длинными членистыми ногами и щупальцами.
— Док! — заорал он снова. — Я с детства боюсь этих тварей!
— Делай, что хочешь, только не допускай их существования! — крикнул Доктор, убирая сканер.
Через минуту он уже возвел прозрачную полусферу, о которую бились желеобразные бифштексы и еще какая-то дрянь, клацающая зубастыми клювами. Расширив сферу, Доктор накрыл ею и Фому. Вовремя. Со всего размаха об нее ударился светящийся таракан размером с костромскую корову и мордой упыря. Полусфера треснула.
— Ты псих! Тебе к врачу надо! — сказал Доктор, срочно возводя еще одну преграду на пути нечисти.
— И ты туда же! — посетовал Фома. — Кто мне только не выписывал это направление!
— Ладно! Успокойся и подыши, фантазер! И давай расформировывай эту кунсткамеру! Потому что если это сделаю я, твоим состоянием действительно займутся профессионалы и надолго!..
Таракано-упырь ударился второй раз. Первая сфера лопнула еще в одном месте, но пока держалась. Фома покорно закрыл глаза.
— А кто меня сюда затащил? — спросил он уже с закрытыми глазами.
В ответ ему таракан ударил еще раз. Сфера трещала.
— Ты еще у этой страхозлюки спроси! — посоветовал Доктор. — Давай уже!..
— Молодец!..
В пещере посветлело, исчезли грязь и слизь, все приобрело свой первозданный вид.
— Неплохая работа с пространством, — хмыкнул Доктор. — Пошли?
— Пшли, — согласился Фома без всякого энтузиазма.
Он уже обсох от всех этих дел и предпочел бы занятие поприятнее, другую реальность, например, поближе к своему злополучному замку. Переться черте куда по скале, начиненной отражателями и наверняка еще какими-нибудь неприятными сюрпризами, значило нарываться на приключения и не самые безобидные. Но Доктор решительно тронулся по трещине вглубь скалы, давая понять, что дискуссии по этому поводу неуместны.
Идти было довольно трудно, собственно, даже не идти, а карабкаться вверх. Трещина порой сужалась до волоска и приходилось пользоваться докторским ноу-хау, чтобы продвинуться вперед. Но чем дальше они проходили, тем шире она становилась, и вскоре они попали во вполне цивилизованное подземелье.
Доктор всю дорогу напряженно молчал, несмотря на попытки Фомы его разговорить.
— О чем ты так плотно? — не выдержал Фома, когда они выбрались на ровное место и сели отдохнуть. — Даже у меня голова заболела!
Он с наслаждением привалился к прохладной и гладкой стене и шумно выдохнул. Доктор был бодр и свеж как всегда, ни тени усталости на лице.
— Иллюзия подобной реальности — большой профессионализм, — сказал он. — Откуда эти ребята смогли вытащить подобную
