караванщики. Он миновал ворота, ведущие во двор тюрьмы, осаждённые галдящей толпой радхонов, пытающихся выяснить судьбу своих соплеменников.
Тюремный пристав многозначительно усмехнулся, услышав требование евнуха доставить задержанную радхонку во дворец для допроса с пристрастием. Он провёл Палика внутрь тюрьмы и указал на открытую дверь одной из камер, откуда раздавалось невнятное мычание и громкие всхлипы.
Евнух заглянул в открытую дверь. На соломе, устилавшей пол камеры, была распростёрта полуобнажённая девица, вокруг которой собрались трое дюжих надзирателей. Один из них насиловал её, а двое других, видимо дожидаясь своей очереди, удерживали несчастную девицу, которая похоже была без сознания.
– Кажется, допрос с пристрастием уже начался…– язвительно заметил старший тюремщик.– Совсем от рук отбились, похотливые скоты.
Палик с отвращением сплюнув себе под ноги отпрянул назад в коридор, оставив старшего тюремщика разбираться с его подчинёнными. Его лицо побледнело и покрылось бисеринами мелкого пота. Было ясно, что сегодня вечером молодая радхонка вряд ли сможет послужить юнгарху на ложе любви. До заката оставалось чуть более четырёх часов, и он представил, что с ним будет, если он не выполнит обещания данного Учжуну. Юнгарх был жесток и безжалостен к тем служителям своего гарема, кто не мог удовлетворить его капризов.
Евнух покинул здание тюрьмы, выйдя во двор в полном замешательстве, не зная что делать.
– Глядите-ка, сам господин Песах пришёл похлопотать за своих сородичей,– слова тюремного пристава вывели Палика из охватившей его растерянности. Евнух ошалело взглянул на стоявшего рядом с ним тюремщика.
– О-о…– произнёс тот, заметив недоумение придворного скопца.– Этот человек не простой купец. Ему доступно многое. Во всём Закатном уделе и даже здесь – у нас – он весьма и весьма уважаемый человек.
Палик тряхнул головой, отгоняя вид несчастной растерзанной девушки, и прислушался к разговору радхона с начальником тюрьмы.
Высокий радхон, одетый в длинный плащ с капюшоном-видлогой, наполовину скрывавшим его лицо, обещал выполнить любую разумную просьбу последнего, за освобождение своих соплеменников.
– Именем юнгарха Учжуна!
Палик прервал разговор радхона и начальника тюрьмы.
– Мне срочно нужно поговорить с тобой, достопочтенный купец,– обратился он к Песаху.– И желательно наедине…
Оба собеседника, увидев перед собой главного евнуха из свиты самого Учжуна, низко склонились. Начальник тюрьмы, продолжая кланяться, поспешно удалился вовнутрь здания приказного присутствия, а радхон обратился лицом к Палику.
– Чего желает сиятельный господин от бедного радхонского торговца?
Придерживая радхона за рукав, Палик поведал ему о своей беде. Он поклялся страшной клятвой, что радхоны пришедшие с караваном будут, не только освобождены, но и им возвратят всё их имущество. Всё до последнего медного гроша. Даже сверх того, он готов возместить причинённые убытки, заплатив им полтысячи золотых. И всё это в обмен на молодую красотку из их племени, которая должна будет согласиться добровольно разделить ложе с самим юнгархом Учжуном.
Песах, поглаживая тонкий клинышек своей бороды, размышлял. Вот это да! Такой случай упускать нельзя. Но кто из его единоверцев согласиться предоставить свою дочь для утех знатного ченжера?
И тут Песаха осенило. Кажется, у него появилась возможность воплотить их с Ван-Ё тайный замысел в жизнь. А что, если под видом девственной красавицы отправить к Учжуну Соэль? Пользуясь случаем, она сможет беспрепятственно проникнуть во дворец и подобраться к главе мятежников.
Если Соэль выполнит всё как надо, то тогда междоусобная война, раздирающая Ченжер будет окончена, а И-Лунг и князь Чже Шен будут обязаны ему, и только ему.
– Я сделаю то, что ты просишь,– заверил Палика радхон.– Долг подданного, призывает нас удоволить нашего законного повелителя. Дай мне только час-полтора времени, чтобы я мог переговорить с нашими старшинами,– попросил Песах.– А пока ты мог бы выполнить часть своего обещания…
Он показал на стоящих на заднем дворе тюрьмы верблюдов и лежащие тюки с товарами. Палик согласно закивал:
– Не беспокойся, почтенный. Я сейчас улажу сие недоразумение.
Довольный, что нашёл выход из трудного положения, евнух отправился к возглавлявшего Приказ правителя Чжипаня чиновнику договариваться об освобождении караванщиков. Вскоре, к их вящей радости, всех задержанных радхонов освободили и даже вернули все отобранные у них товары.
* * *
Незадолго до наступления вечерних сумерек к воротам дворца подошла закутанная в плащ женская фигура, которую сопровождали две старые ченжерки. Палик велел страже пропустить их и, вручив одной из старух объёмистый кошель, увёл девушку за собой. Он проводил её в свои покои, расположенные в крыле дворца, отведённом под гарем Учжуна.
Оставшись с девицей наедине, Палик велел ей раздеться. Вместо ответа та откинула покрывало с лица и распахнула свой плащ. Главный евнух остался доволен увиденным.
У девушки было красивое утончённое лицо и прекрасно сложенная фигура с белоснежной кожей. Держалась она весьма скромно. Несмотря на проступивший от смущения на её щеках румянец, девица знала зачем её вызвали во дворец.
То, как она вела себя понравилось Палику. Хлопнув в ладоши, он вызвал двух доверенных рабынь и велел им приготовить новую наложницу к встрече с Учжуном.
Как только Соэль скрылась за узорчатой занавесью, ведущей в опочивальню Учжуна, Палик занял свой пост у дверей, прислушиваясь к звукам, доносящимся из опочивальни. Вскоре, до него донёсся весёлый голос Учжуна и звонкий девичий смех, через недолгое время сменившийся на сладострастные стоны.
Глава 15
