это заставляет меня зарычать и провести языком по складке ее губ, прося впустить меня. Но мне не нужно просить, потому что одним движением она уже охотно открывается для меня. Переплетая ее язык с моим, углубляя поцелуй, по мере того как мы все отчаяннее нуждаемся друг в друге.
Я потерялся в ней.
Наши руки тянут друг друга за одежду, по мере того как эта связь становится все крепче. Каким-то образом я прижал ее спиной к дереву, и я так далеко зашел, что не знаю, как мы здесь оказались. Моя рука хватает ее за колено, подтягивая его вверх, когда подол ее платья тоже задирается, и я прижимаю свой твердый член к ее центру. И, черт возьми, она мокрая. Единственная преграда — это мои брюки и тонкий обрывок кружева, прикрывающий ее.
Она раскачивается по всей длине моего тела, пока я набухаю по швам, и наши зубы лязгают, когда я пожираю ее. Но я отстраняюсь, едва касаясь губами ее губ, пока мы дышим в унисон.
— Не здесь, — вырываюсь я. — Мне нужно, чтобы ты была распростертая, влажная и готовая на кровати для меня в наш первый раз. Где никто не сможет увидеть, что принадлежит мне и что я планирую с тобой сделать.
Мои пальцы собственнически сжимают ее бедро, мне нравится ощущение того, что я сжимаю в руке ее шелковистую кожу.
Она наклоняется вперед, прижимаясь губами к моей груди.
— Тогда позже ты сделаешь со мной все как ты захочешь, а после… — кончик ее указательного пальца игриво касается моей рубашки. — Я смогу сделать с тобой все как сама пожелаю.
Глубокий стон срывается с моих губ на протяжном вдохе.
— Ты сведешь меня в могилу.
— Тогда хорошо, что ты уже мертв.
Черт. В таком случае она может убивать меня снова и снова целую вечность.
Его секреты были неизвестны,
Пока тени оставались его домом.
Остался один в вогнутом пространстве, созданном им самим.
Правдивости его слов я начал страстно желать.
Обман всегда танцевал со мной в темноте,
Пока он не подлетел и не оставил свой след.
— Али Стюббе
