его тоже. Уехать на плантации или на лесопилку он не мог: двуколка стояла на месте, а любимая верховая лошадь управляющего была расседлана и спокойно лакомилась овсом. Не нашелся Хорхе и у пустующих бараков. Сквозь землю он провалился, что ли?
Осталось последнее: наведаться на кухню, где вовсю шла подготовка к ужину. Завидев меня, кухонные рабыни, как по команде, опустили глаза и присели в книксенах, а немолодая пышнотелая кухарка — кажется, ее звали Нейлин, из вольнонаемной прислуги — приветливо улыбнулась.
— Вам что-то угодно, госпожа?
— Я ищу дона Хорхе. Вы, случайно, не знаете, где он?
— Отчего же не знать. Хозяйка позвала его к себе, и еще закусок к вину велела подать.
Я на мгновение опешила: вино? закуски? почти перед самым ужином? Да еще в покоях Изабель, которая обычно духоте комнат предпочитает свежесть тенистого сада?
Что ж, так даже лучше. Раз они обсуждают дела, я смогу ненадолго отвлечь их и предупредить сразу обоих.
— Может, и вам закусок подать в комнату, госпожа? — предложила хлебосольная Нейлин.
— Благодарю, я не голодна, — вежливо улыбнулась я и отправилась прямиком к покоям Изабель.
У двери свекрови я заколебалась. Время не раннее и не позднее, да и час послеобеденного сна давно миновал, но все же будет ли вежливо отвлекать ее от беседы с управляющим?
Разумеется, я увижу ее за ужином, но вот Хорхе… как служащий поместья, он не имел права делить трапезу с хозяевами. А значит, пока я буду в столовой, Аро может грозить опасность… нет, этого нельзя допустить.
Но не караулить же Хорхе у порога Изабель подобно собачонке!
Решившись, я постучала в дверь.
Никто не ответил, только мне показалось, что изнутри раздался сдавленный стон.
Выждав еще немного, я постучала громче. Стон теперь раздался раздраженный, и через некоторое время на пороге показалась раздосадованная Изабель… в небрежно запахнутом халате! И я готова была поклясться, что никакой нижней рубашки под халатом не было!
— Чего тебе? — неприязненно осведомилась свекровь, даже не потрудившись изобразить привычную льстивую улыбку.
Ошеломленная, я ответила не сразу.
— Я ищу Хорхе…
— Хорхе? — Изабель нехорошо сощурила глаза. — Зачем он тебе? Что у тебя за дела с Хорхе?
— Никаких дел, — с трудом произнесла я, чувствуя, что выгляжу жалко. — Просто хотела предупредить его, чтобы не трогал моего раба, потому что я…
— Раба? Ты решила ворваться ко мне в покои, чтобы опять досаждать мне своими рабами?
Я осеклась. Ничего такого я не имела в виду, но… видимо, я действительно пришла крайне не вовремя. Ведь из покоев Изабель донесся явственный шорох, значит, она не одна. И стоит передо мной почти раздетой!
— Хорхе занят, — словно решив добить меня окончательно, сухо бросила Изабель. — Я передам, что ты его искала.
Вспыхнув, я отвела взгляд. Картинка складывалась вполне отчетливая: вот почему Хорхе, будучи всего лишь наемным работником, ведет себя в этом поместье с безнаказанностью хозяина. Как выгодно, видимо, ублажать в постели немолодую вдовушку!
— Простите, что помешала, — столь же сухо ответила я и поспешила убраться восвояси.
Вернувшись к себе, я еще долго ходила по комнате, нервно заламывая пальцы сцепленных рук и горько усмехаясь собственным мыслям. Хорошенькая же у нас получается семейка! На виду все праведные и благочестивые, а копни поглубже — порок на пороке. Изабель делает вид, что скорбит по мужу, не принимая сватовства, а сама утешается в объятиях управляющего. Диего, которого горожане считают образцом добродетели, нисколько не стесняясь, оказывает порочную благосклонность постельному рабу. А я — всем им под стать — будучи замужем, делю ложе с непокорным бунтарем, которого, на свою беду, успела полюбить всей душой.
Что ж, так тому и быть. Зато я точно знаю, где сейчас должна находиться.
Отомкнув ларец, я извлекла из него вольную Аро и поспешила вернуться к Джаю.
Я не сломлен,
Я живой.
Меня сбрасывали,
Но я выживал.
Никогда не сдавался, никогда не прятался.
Без борьбы я не сдамся.
Not Broken (Girl On Fire)
Время от времени выныриваю из вязкого, тяжелого сна, в котором я должен с кем-то бороться и не в силах этого сделать, и каждый раз погружаюсь в боль. Лица передо мной постоянно меняются, и я первое время мучительно вспоминаю, была ли встреча с Аро сном или все-таки явью. В очередной раз проснувшись тогда, когда комнату освещает лишь тусклый огонек масляной лампы, вижу рядом старика Гидо. Худощавое лицо его излучает тревогу, в то время как он размахивает у меня перед лицом руками, заставляет считать, моргать, водить глазами из стороны в сторону, дотрагиваться левой рукой до кончика носа, шевелить пальцами рук и ног. В конце концов его выцветшие глаза некогда орехового цвета вспыхивают радостью. Я возмущен: измучив меня до предела, жестокосердный старикашка сияет, словно выиграл на ставках мешок золота!
После перенесенных издевательств я усердно мычу и жестами прошу его ослабить тугую повязку на челюсти. Невольно трогаю языком свежую дыру вместо зуба. Что ж, могло быть и хуже. Как-нибудь привыкну. Счастье, что передние зубы целы.
— Ру…ка, — произношу неразборчиво, но Гидо понимающе кивает.
— Ничего непоправимого. За месяц срастется, не впервой. С драками, разумеется, придется подождать с полгода, но это тебе же на пользу.
Полгода? Ну уж нет, я не намерен валяться на койке такую прорву времени. Старик Гидо прав: мне не впервой лечить переломы, и каждый раз он довольно бурчал, что мои кости срастаются быстро, как у дикого пса.
Гидо, вероятно, читает мысль на моем лице, потому что тут же добавляет:
— Ты не молодеешь, Джай. Что возможно для юного организма — недоступно людям, переступившим середину жизни.
— Я по…бедил, — выдавливаю из себя упрямое. — Спра…влюсь.
— Ничто не бывает вечным, мой мальчик. Ты привык не щадить себя, но к старости — пусть Творец будет к тебе милостив и позволит до нее дожить! — ты ощутишь на себе ошибки молодости. И поверь: твои победы тоже не будут вечны. Молодые и сильные выйдут вперед и сместят сегодняшних кумиров.
Недовольно морщу нос и тут же подавляю стон. Лицо по ощущениям напоминает бычий пузырь, наполненный болью. Любопытно, как я сейчас выгляжу. Мелькает мысль попросить у Гидо зеркало, но сразу и отмахиваюсь от нее: вот еще, выдумал. Не девчонка, поди, чтобы о смазливой роже беспокоиться.
А вот слова старика о том, что мое время на исходе, неприятно задевают. Мне еще рано сдавать позиции: битва за Аро выиграна, но впереди битва за свободу всех рабов. Им нужен сильный лидер, а не разваливающийся от парочки тумаков старый пень.
Гидо внимательно наблюдает за моим