Книга Воспоминания - Даниэла Стил

Четвертого марта в девять утра Тэдди вновь ввели в зал суда.На этот раз он был чисто выбрит и вымыт. За месяц, проведенный в заключении, онпохудел на двенадцать фунтов. В зале уже находились Грег, Пэтти и Ванесса. Этотмесяц показался Тэдди бесконечно длинным: все это время он был лишенвозможности видеть Ванессу, и сейчас при виде девочки сердце его радостнозаколотилось, и он улыбнулся. Глаза Ванессы также радостно зажглись, выгляделаона гораздо лучше, чем раньше. Может быть, в конце концов, нет ничего плохого втом, что девочка останется с ними.

Судебный служитель призвал всех к порядку, затем всенаходившиеся в зале встали, приветствуя появление судьи, сурово посмотревшегона участников процесса. Заняв свое место, судья заявил, что расследование,проведенное им по делу о правах на опекунство Ванессы, оказалось самымпродолжительным за все время его работы судьей. Он сказал, что считает всехпретендентов достойными людьми, и поэтому расследование не ставило цельювыяснение, кто из претендентов в большей степени подходит на роль опекуна, акто нет. Цель – решить дело так, чтобы максимальную выгоду от принятого решенияполучила Ванесса. В этом деле имелись определенные проблемы – здесь судьяпосмотрел в глаза взрослым участникам процесса, не сомневаясь, что они поймутистинное значение сказанных им слов, – которые существенно осложнили выборнаиболее подходящего местожительства для маленькой девочки. Каково бы ни былоокончательное решение, судья выразил надежду, что участники процесса сохранятдобрые отношения между собой, поскольку он не сомневался, что Ванессе нужны онивсе без исключения, вне зависимости от того, с кем она будет жить. Эта речьбыла необыкновенно длинной для этого славившегося своей немногословностьюсудьи. Откашлявшись, судья переложил несколько бумаг, внимательно посмотрел наМаргарет Фуллертон, затем на ее младшего сына.

– Доктор Фуллертон, полагаю, вы имеете право знать, чтоя имел весьма продолжительную беседу с вашей матерью.

Тэдди с подозрением посмотрел на мать, но ее глаза ничего неговорили.

– И у меня сложилось впечатление, что вашапривязанность к ребенку не только достойна восхищения, но и имеет длительный ипостоянный характер. Очевидно, вы поддерживали тесные отношения с матерьюдевочки после смерти вашего брата, из чего я делаю вывод, что и Ванесса, и еемать привыкли в значительной степени полагаться на вас. Также я уяснил, чтомистер и миссис Грегори Фуллертон не поддерживали никаких отношений с Ванессойи ее родителями.

Тэдди с нескрываемым удивлением посмотрел на мать. Неужелиона рассказала все это судье? Но почему? С чего это она вдруг решила помочьему?

– Поэтому, – продолжил судья, – на мойвзгляд, проживание Ванессы у вас, даже несмотря на то что вы не женаты, дастдевочке ощущение непрерывной преемственности в окружении, которое, по мнениюпсихиатра, ей жизненно необходимо. Поэтому, доктор Фуллертон, я назначаю васопекуном девочки.

Ванесса радостно вскрикнула и бегом бросилась к Тэдди. Онпротянул навстречу ей руки и крепко сжал в объятиях, не в силах удержать слезрадости, выступивших на глазах. Глядя на них, судья почувствовал, как у негосамого увлажнились глаза. Тэдди посмотрел на мать и с удивлением увидел, что иона вытирает глаза. Внутри его вспыхнуло чувство благодарности. Наконец-то онасовершила достойное деяние. Одна лишь Пэтти, выходя из зала суда, посмотрелатак, словно хотела их всех уничтожить. Грег же остановился, пожал ему руку ипожелал обоим удачи. Он знал, что такое решение будет более полезным дляВанессы.

Маргарет Фуллертон смотрела на своего младшего сына ираздумывала над тем, что же заставило ее смягчиться по отношению к Ванессе. Спрошлым покончено, девочка так отчаянно скучала без Тэдди. Видимо, пришло времядавним событиям превратиться в воспоминания.

– Должно быть, становлюсь старой, – сказала онасама себе и улыбнулась.

А в зале суда Тэдди продолжал крепко сжимать Ванессу вобъятиях. Они радостно смеялись, затем, держась за руки, торжественно вышли иззала. Со всех сторон на них накинулись репортеры и фотокорреспонденты, но имбыло все равно.

Ванесса, как юная кинозвезда, радостно скакала по ступенькамлестницы здания суда, не выпуская руки Тэдди и так крепко сжимая ему пальцы, чтоони слегка онемели. Оказавшись на улице, Тэдди остановил такси, и онинаправились прямо к нему домой. Он не видел своей квартиры, так же как иВанессы, целый месяц. Когда он повернул ключ в замке, ему показалось, что он небыл здесь целый год. Тэдди остановился на пороге, глядя сверху вниз наулыбающееся лицо любимой племянницы и не зная, подхватить ли ее на руки иперенести через порог или же не делать этого. В конце концов, ведь с этогосамого момента, прямо сейчас, они начинают новую жизнь. Продолжая держаться заруки, они одновременно переступили порог, а очутившись в прихожей, по другуюсторону порога, церемонно пожали друг другу руки. Затем Ванесса поднялась нацыпочки и поцеловала Тэдди в щеку.

– Добро пожаловать домой, принцесса.

– Я люблю тебя, дядя Тэдди.

– О дорогая! – Тэдди крепко обнял девочку. –Я тоже люблю тебя, надеюсь, тебе будет хорошо здесь.

Тэдди хотелось бы воссоздать для нее прошлое, но он отличнопонимал, что это не в его силах. Он мог дать ей только настоящее, и вот теперьоно перед ними.

– Мне будет хорошо, дядя Тэдди. – Ванесса смотрелана него, широко улыбаясь. Впервые за многие месяцы она выглядела как нормальныйдевятилетний ребенок. На ее лице не было заметно следов травм и скорби отпережитой трагедии. Ванесса радостно подпрыгнула, подкинула вверх свою шляпкуи, словно игривый маленький эльф, плюхнулась на кушетку, скинув как попалотуфельки.

В тот вечер газеты пестрели броскими заголовками: «ВИДНЫЙХИРУРГ-ХОЛОСТЯК СТАНОВИТСЯ ОТЦОМ». В тысячный раз газеты сообщали, как Тэддипровел месяц в тюрьме за неуважение к суду, о том, как Пэтти выдвинула противнего обвинение в похищении ребенка, и многие другие подробности дела об опеке.Тэдди старался держать газеты как можно дальше от Ванессы. Он надеялся, что современем все успокоится и забудется. Ему не хотелось, чтобы призраки прошлогопреследовали Ванессу. Девочка по-прежнему ничего не помнила о Василии, о своеймаленькой сестре, об убийстве матери. Но теперь она больше походила на самоесебя. Остальное – дело времени.