– Но я на самом деле счастлива, – ответила я.
– Куда мы поплывем сегодня, к реке или к океану?
– К океану! – сказала я и танцующим шагом пошла дальше. Я знала, мой ответ доставит ему удовольствие, я видела, как переменилось его лицо. Я оставила его в саду с Розой, а сама села в низкую скоростную машину рядом с ангелом. Том с трудом разместился позади нас. Верх машины оставался открытым, и воздух упруго ударил в лицо. Я никогда не ездила в спортивном автомобиле и не представляла, что это настолько возбуждает.
Мы с быстротой молнии пронеслись мимо бывшего коттеджа Тома, затем стрелой взлетели на холм и устремились к заросшему деревьями Мэндерли, как вкопанные остановились у железных ворот, распахнули их и пошли по дороге.
– Ты взял с собой кольцо, Том? – спросил Осмонд.
Том кивнул, и я увидела, как они обменялись короткими и многозначительными взглядами.
– Не верится, что я смогу увидеть Мэндерли собственными глазами, – проговорил Осмонд. – Встретимся на берегу, хорошо? – И он скрылся между деревьями.
А я невольно напряглась. Я осталась наедине с Томом и не сомневалась, что они сговорились об этом заранее. Если бы Том оставался таким же сдержанным, каким был всегда, я бы чувствовала себя иначе, но уверенность и в эту минуту не покинула его.
Мне бы хотелось знать, что послужило причиной такой резкой перемены – он производил впечатление мужчины, принявшего какое-то важное решение. И теперь примирился с самим собой. Но я быстро забыла об этом, когда мы заговорили, шагая по тропинке меж деревьев. Я начала рассказывать ему о том, что произошло за время его отсутствия: описала встречу с миссис Дэнверс и миссис де Уинтер, рассказала про книги, найденные в домике, про листок бумаги с именами детей, о брошке-бабочке и последней тетради с предусмотрительно вырванными страницами.
Том слушал внимательно и задавал вопросы, которые я ожидала от него услышать. Но к тому моменту, когда мы подошли к месту, где заканчивались деревья и светило солнце, я заметила, что между нами словно бы возникла дистанция. Даже когда я рассказала ему о разоблачительных признаниях миссис де Уинтер, он отозвался как-то до странности вяло. Без всякого энтузиазма. Ему было интересно, что я рассказывала ему, но не так, как это было раньше. Казалось, его мысли заняты чем-то другим и находятся где-то в другом месте. Несколько раз Том посмотрел на меня с симпатией, но так, словно издалека.
Я решила, что рассказываю слишком подробно и перечисляю слишком много вопросов, которые возникали в связи с новыми сведениями. Может быть, ему не терпится самому рассказать про поездку в Бретань и про то, что он там открыл?
– В Бретани? Как я уже говорил за ленчем, мы чудесно провели время. – В этот момент мы вышли на солнце и, не сговариваясь, посмотрели на море. – Берег там очень похож на этот, и я сразу понял, почему у Ребекки возникло ощущение, будто она вернулась к себе домой. Мы с Никки нашли несколько прелестных рыбачьих деревушек, совершенно не тронутых цивилизацией. И церкви там очень интересные…
– Но ты побывал в той деревушке, где она жила? – перебила я нетерпеливо.
– Разумеется, но сначала мы поездили по округе. Ник не сразу определился, так что мы ехали по берегу довольно медленно. И оказались на месте только через неделю.
– Ты ждал целую неделю? А я тут сгорала от нетерпения. Том, скажи, ты нашел эту деревушку, ее дом?
– Да, совсем крохотное селение. Их дом стоял особняком. И когда открываешь дверь, то ступаешь прямо на песок – в точности как описывала Ребекка. Но дом стоял пустой, с забитыми ставнями, так что невозможно было заглянуть внутрь. Мы надеялись, что сумеем отыскать ключ. Один из рыбаков, похоже, охранял дом. Но нам так и не удалось найти его. Наверное, мы разминулись.
– А где вы остановились? Побывали ли в церкви и шато ее кузины? Кто-нибудь из членов семьи Мари-Хелен еще жив? Может быть, сын, который и дал название яхте Ребекки?
– Мы выбрали маленький отель, точнее, дом для гостей. Жена хозяина готовила великолепные блюда. Она попала под обаяние Ника, как и все остальные люди, ты сама имела возможность в этом убедиться, так что у нас оставалось, в общем-то, не очень много свободного времени. Никого из семьи Мари-Хелен нам не удалось найти. Ее сын погиб во время Второй мировой войны. И мы так и не смогли установить, как и почему утонул тот парень, про которого писала Ребекка. Но я и не надеялся на это, собственно. Берег там довольно опасный, и ежегодно происходит столько несчастных случаев и столько людей утонуло…
Что-то тут было не так. «И это говорит человек, который все проверял и перепроверял по нескольку раз?» – насторожилась я.
– Но мы не напрасно потратили время, – продолжал Том, глядя через мое плечо в сторону домика на берегу.
Я обернулась и увидела стоявшего в отдалении Николаса Осмонда. Солнце озаряло его золотистые волосы.
Мы с Томом пошли к нему по тропинке. Начался прилив, и вскоре рифы исчезли под водой.
– Надеюсь, что нет, – кивнула я, чувствуя, как радостное настроение покидает меня, несмотря на все мои попытки удержать его. – Я была бы так рада побывать там и увидеть все своими глазами…
Том взял меня за руку.
– Почему ты говоришь так печально? – с улыбкой спросил он. – Все там выглядит в точности, как описывала Ребекка, можешь поверить. Никаких разночтений и противоречий… – Он помедлил и мягко продолжил: – Но почему-то такие места лучше представлять мысленно. Воображение дарит нам гораздо больше подробностей, так любит повторять Никки.
Ракушки под нашими ногами похрустывали, мы наступали на створки, и они ломались под нашей тяжестью, пока мы шли к домику. Земельные агенты уже закончили свою работу: окна домика были забиты досками, а на двери болтался большой висячий замок. Мне вспомнился разговор с миссис де Уинтер, состоявшийся накануне, который не изменил ничего. Она дала ответы на многие вопросы, но те, которые остались, были намного важнее.
Мы развернулись и направились в обратную сторону. Я ускорила шаги, Том продолжал идти чуть медленнее, и между нами образовалось свободное пространство.
Сбросив сандалии, я пошла по кромке берега, которую лизали волны, а заодно и мои босые ступни. И меня переполняло обещание чего-то. Остановившись, я стала смотреть на море, где утонула яхта. Тело Ребекки долго лежало в воде прямо напротив того места, где я сейчас стояла. И когда-то для Тома это имело такое же большое значение, как и для меня. Но теперь… теперь у меня было такое ощущение, что для него это уже не столь важно. Он отдалился, и я ощущала это. И, наверное, Том поступил правильно. Может быть, я придавала случившемуся слишком большое значение, потому что вся моя повседневная жизнь выглядела размеренной и ограниченной.
Поверила ли я этому? Я смотрела на волны. Нет, не поверила. Прошлое очень значимо. И мертвые очень много значат для нас. И подобного отступничества я не ожидала от Тома.
