Джейд усадил меня на постели и схватил одеяло, собираясь укрыть, но я не позволила.
Взяла его за руку и, глядя в глаза, тихо произнесла:
— Возвращайся поскорее… пожалуйста.
— Обещаю. А теперь попробуй поспать, — произнёс он, укрывая меня одеялом и ласково целуя в лоб, как маленького ребенка.
А ведь я ждала от него иного.
— Я буду тебя ждать.
Витторн ушел, а я некоторое время лежала в постели и действительно пыталась уснуть.
Но стоило мне закрыть глаза, как перед глазами вновь возникали извивающиеся тела опасных змей, а в голове слышалось их жуткое шипение.
Поняв, что уснуть не смогу, я встала с кровати, набросила на плечи тонкое покрывало и уселась в кресло у камина, непрерывно глядя на огонь.
Всё-таки он моя стихия. Пусть мне с трудом удавалось его подчинять, да и пользовалась я им редко, но он всё-таки был частью меня и сейчас хорошо успокаивал.
Завтра новогодний бал, бой часов и возвращение домой.
Я ведь так и не поговорила с Айдером и не попросила поцеловать меня в полночь. И, видимо, уже не поговорю.
Давно пора признаться себе, что я не хочу уходить. Иначе я бы давно решила бы вопрос с возвращением. А вместо этого я упрямо откладывала его до последнего.
Фея права. Дома меня никто не ждет, никому я не нужна. Никто не будет переживать из-за моей смерти, а может, даже кое-кто вздохнет от облегчения.
А здесь есть семья, друзья, дар и… Джейд. Мужчина, который неожиданно стал самым важным для меня.
И тут фея оказалась права. Он моя идеальная пара. Только я из-за упрямства и непонятной гордости отказывалась это признавать
Прошло около часа, когда в дверь внезапно постучали.
— Войдите, — поправляя покрывало на плечах, произнесла я.
Это потом уже я вспомнила о том, что нахожусь в чужой комнате и командовать и тем более принимать нежданных гостей не стоит.
Меня совершенно не смущал тот факт, что кто-то может увидеть меня в комнате Витторна и сделать соответствующие выводы. Я либо остаюсь с ним, либо исчезну. В любом случае чужое мнение и слухи мне безразличны.
Я ожидала увидеть кого угодно: родителей, братьев, домовых или слуг.
Но уже точно не бабушку по материнской линии.
Замина медленно вошла в комнату, прикрыв за собой дверь, и внимательно меня осмотрела.
— Доброе утро, — нервно произнесла я, приглаживая волосы. — Я здесь с разрешения родителей. Вы слышали о произошедшем. На меня и Горлана покушались.
Она кивнула, продолжая пристально меня разглядывать, а затем вдруг произнесла:
— Мне известно, что ты не моя внучка.
Мне сначала показалось, что я ослышалась.
— Что?
— Ты не Агнелика, — повторила Замина.
— Не понимаю, — неуверенно улыбнулась я, мысленно прогоняя все возможные варианты.
«Она серьёзно? Но как? Неужели догадалась или услышала наш разговор с Витторном? И что мне теперь делать?»
— Понимаешь, — сухо произнесла она, подходя ближе. — Ты не моя внучка. Не Агнелика. Тело её, а вот душа — иная.
Женщина произнесла это так уверенно, что свести разговор на шутку уже не получится.
— И что вы будете теперь делать? — спросила я, спокойно встречая её взгляд. — Расскажете всем правду?
— Все зависит от тебя, — неожиданно ответила Замина.
— И что это значит?
— Все видят, как ты изменилась. Но никто не понимает почему. Лишь я знаю и Витторн. Его чувства к тебе сложно не заметить. А такие, как он, не прощают предательства.
— Что вы хотите? Шантажировать меня? Так это бесполезно. У меня ничего нет. А завтра я… я уйду.
Еще пару минут назад я была уверена, что останусь, но теперь…
Вот и слетели розовые очки, здравствуй, реальность. А я ведь поверила, что смогу жить чужой жизнью. Мне не простят замену Агнелики. Не простят и отомстят.
Замина вдруг улыбнулась. И эта улыбка вышла как-то грустной и усталой.
— Не возражаешь, если я присяду? — произнесла она, тяжело опускаясь на ближайший стул. — Разговор предстоит долгий. А я не в том возрасте, чтобы долго стоять.
— Конечно.
— В том, что Агнелика стала такой, есть и моя вина, — вдруг призналась женщина, рассматривая свои руки и теребя золотое колечко с огромным изумрудом на безымянном пальце. — Они все считают, что это дар превратил её в чудовище… но это не совсем так.
Я молчала, ожидая продолжения.
— Раз ты заняла её тело, то тебе должны быть доступны и её воспоминания.
— Да.
— Но это было так давно… они, скорее всего, стерлись. Двенадцать лет назад Агнелика с родителями и братьями приезжала ко мне в гости. Мы тогда отмечали рождение наследника у моего старшего сына Нарима.
— Тогда она выкрала у вас блокнот, — произнесла я, роясь в воспоминаниях Агнелики.
— Да… Блокнот с древними знаниями. Я сама выкрала его у своей бабки… хотела получить мужчину, которого любила. Получила. — Замина горько улыбнулась, и в её глазах вдруг застыли слезы. — Ойнер любил другую. Другой сделал предложение. А женился на мне.
«Приворожила…»
— Мне казалось, что моей любви хватит на нас двоих, что мы будем счастливы. Первые годы так и было. Сначала родился Нарим, затем Аури. А потом… все изменилось. Он меня любил и ненавидел. Болезненно ревновал ко всем и бил. Не хотел видеть и не мог прожить без меня и дня. А потом и вовсе сошел с ума. Мы прожили вместе восемь лет, из которых счастливыми были только первые три.
— Вы его привязали к себе, — прошептала я, сочувственно взглянув на женщину.
— Да, — горько улыбнулась она, поднимая на меня полные слез глаза. — Привязала. С помощью блокнота, который свел с ума и единственную внучку.
— Я его уничтожила.
Замина улыбнулась.
— И правильно. Давно надо было это сделать. Но я о другом хотела с тобой поговорить. Сейчас о перемещении душ почти ничего не знают, а раньше, во времена моей бабки, это было распространенное явление. Ты пришла из другого мира и заняла тело Агнелики. А она?
— Погибла. От отравления ядом, — ответила ей.
Всё равно нет смысла больше скрывать правду.
Женщина кивнула.
— Бедная девочка. А ты хочешь вернуться домой, не так ли?
— Хотела, — призналась я.
— Почему раздумываешь? Что ждет тебя дома? Муж, возлюбленный, семья, дети?
— Ничего. И никто, — ответила я. — Совсем одна.
— Витторн любит тебя. И ты его любишь. Аури так ожила с твоим приходом, недуг оставил её. Ты вдохнула в неё жизнь.
