день, — в конце концов произнес он. — Хорошо. Я постараюсь выбить вам этот день. Только помните, что и Север не будет сидеть сложа руки.
— Сомневаюсь, что он вновь попытается оказать давление, — Ирбис покачал головой. — Север не дурак, знает, когда надо остановиться.
— Как скажете.
Оставшийся путь мы провели в молчании.
Проводив нас до двери дома Джека, Ягуар раскланялся, пообещал прибыть завтра и уехал на Совет. А над нами продолжали кружить хейды. Подняв голову вверх, я некоторое время наблюдала за ними. На фоне серого неба снежных птиц трудно было обнаружить, они практически сливались с ним.
— Как ты думаешь, почему они вернулись? — тихо спросила у мужа.
— Ты же слышала. Ведьма использовала древнее заклинание по их вызову.
Если бы это все объясняло.
— Знаю, но почему они выбрали меня, а не ее.
— Может, потому что ты сильнее.
Я опустила голову, встретившись с ним взглядом.
— Сомневаюсь. Дейра была очень сильной ведьмой. Вполне возможно, сильнее меня, раз ей удалось доработать смертельный яд.
— Была, — вставил барс и покачал головой. — Она мертва, а хейды с тобой. Не забивай себе голову, Миа. Все уже позади.
— Но я их отпустила. Обменяла на слезы для спасения Гедеона. Их просто не должно быть здесь.
— Но они есть, и ты их хозяйка.
«Я ли? — закралась в голове непрошеная мысль, и я коснулась рукой живота. — А если их хозяйка сейчас растет у меня под сердцем? Если они ждут ее рождения и только поэтому спасли меня?»
От этого стало еще страшнее.
— Перевертыши же не только чувствуют изменившийся запах. Вы же определяете пол ребенка, — осторожно произнесла я, вспомнив слова Севера в камере, сказанные более пяти лет назад.
— Обычно да. Но определить пол нашего ребенка я не могу.
— Почему?
— Твой резерв слишком большой, плюс еще магия хейдов сбивает. Да это и неважно, кто у нас будет — мальчик или девочка. Мы будем любить ребенка одинаково.
— Конечно. Ты совершенно прав.
Я зябко повела плечами и попыталась улыбнуться, чтобы скрыть тревожное состояние от мужа.
— Пойдем в дом.
Дверь нам открыл один из слуг.
— Добрый день, как господин Быстрый? — сразу с порога спросила у него я.
— Ему дали специальное восстанавливающее зелье, и он проспит до утра. Угрозы жизни нет.
— А где госпожа Мирта?
Ирбис помог мне снять пальто и передал его слуге.
— Она укладывает детей спать.
— А Киан?
— Ваш сын не знает о произошедшем, поэтому с ним все хорошо. У них с юной госпожой послеобеденный сон.
— Передайте госпоже Мирте, что мы вернулись, — вставил барс. — Где ее можно будет подождать?
— В гостиной, господин.
— Хорошо, — и слегка покачнулся, я едва успела его подхватить.
— Ох, прости, ты едва стоишь. Обопрись на меня. Принесите нам горячий чай и что-нибудь поесть, — велела я слуге, поддерживая Ксандера. — Моему мужу надо восстановить силы.
Усадив барса на диван, я села рядом и обеспокоенно взглянула на него.
— Ты как? Болит что-нибудь? — и потянулась к сумке за лекарствами, но Ирбис меня остановил:
— Нет, — поймал мою руку, поднес ее к губам и поцеловал. — Ничего не болит. Просто слабость. Но и она скоро пройдет. А еще очень хочется смыть с себя всю грязь и копоть.
— Я не лучше — взрыв, подвал и Храм. Столько всего навалилось. Дождемся Мирты, она же здесь хозяйка, — вспомнив, где она сейчас, я тяжело вздохнула. — Я не знаю, как рассказать Киану о Томе.
— Он хочет признать его? — понимающе кивнул барс и слегка поморщился, потирая шею.
— Хочет.
— А ты? Ты этого хочешь?
Хороший вопрос. Ведь сейчас мне надо было думать не только о собственном благополучии, но и о том, что лучше для сына.
— Я не понимаю смысла, — призналась барсу. — В Империю Киан никогда не поедет. Для него это верная смерть. Если маги и звероловы узнают о том, кто его мать, а они узнают, то не пощадят моего мальчика. А что признание его наследником дает в Долине? Ничего. Только одни неприятности. И мне очень жаль Линду. Она не виновата, что у нее проблемы со здоровьем и она не может родить Тому сына. И дочь… Мне кажется, все это принесет больше проблем, чем выгоды.
— Тогда откажи Золотову.
Как будто это так легко сделать.
— Как?
— Миа, ты ничего никому не должна. И вины твоей в данной ситуации нет.
Но здесь я была не согласна.
— Я не сказала ему тогда о беременности. А должна была. Он же отец.
— Кому должна? И отец — это не тот, кто родил, а тот, кто воспитал, — вздохнув, заметил муж. Было видно, что он не понимает моих сомнений и метаний.
— Но я не дала Тому ни единого шанса.
— Миа, я понял, что хочу тебя, в первый же день, как увидел. Ты просто не выходила у меня из головы. После случившегося в пещере решил, что ты будешь моей, и послал в бездну все проблемы. А что сделал Том? Просто ушел в сторону.
— Я сама прогнала его, — попыталась все объяснить. Но все слова казались жалкими и неправильными. Если Том меня так любил, как говорил, почему так легко от меня отказался? — То есть не дала развиться нашим отношениям, специально отдалилась.
— От меня ты тоже пыталась отдалиться. Получилось? — ухмыльнулся Ирбис.
— Ты хочешь сказать…
— Я хочу сказать, что у вас все равно ничего бы не вышло. Ты слишком сильная для него. А он слаб. Привык, что все решают за него. А если не получается, то можно уйти со скорбным лицом в сторону и жалеть себя. Смотри, как быстро он списал жену за ненадобностью и начал плакаться тебе о тяжелой жизни.
— Ты просто ревнуешь.
— Если бы я ревновал, то перегрыз бы ему глотку и закопал в ближайших кустах, — равнодушно ответил муж.
— Ксандер! — изумленно выдохнула я, по-новому смотря на него.
Ведь он не шутил сейчас.
— Но я не ревную, — вставил он. — Потому что, если честно, Золотов мне не соперник. И не потому, что я лучше и сильнее. А потому, что твой друг — дурак, который упустил самую лучшую девушку на свете. А я такой ошибки больше не совершу.
Я лишь покачала головой, не зная, что ответить.
— Но что сказать Киану? Он должен знать, что его отец жив. И скрывать это все равно не получится.
— Скажи, что Том числился среди пропавших без вести и ты думала, что он мертв. А тут случайно выяснила, что на самом деле он жив. Киан еще слишком мал и примет такой вариант, — ответил
