деле ненавидят. И теперь я думаю, не следует ли мне построить ещё один храм в городе или совершить какое-то крупное пожертвование.
Персиваль сразу узнал мужчину, но только теперь убедился окончательно. Перед ним был Сэйлон Хар Олси — мэр острова Иль’Пхор, названный десница короля и человек, которому было поручено управлять этим воздушным богом.
— Я не думаю, что постройка храма — рациональный способ потратить деньги, учитывая ситуацию на фронте... — отозвался генерал.
— Как идёт расследование, Даунстренд? — не обратил на его слова внимания мэр.
— Хорошо. Мы поймали того, кто это сделал, — отчитался генерал и бросил взгляд на Персиваля. Странный взгляд. Персиваль даже на секунду испугался, что генерал собирается выставить его убийцей перед мэром. — Какой-то отстранённый от службы солдат, похоже, затаил на подполковника Орсела обиду. Устроился работать курьером и смог попасть в его кабинет. Жаль, что нам не удалось это предотвратить, но мы взяли ублюдка ещё до того, как он покинул здание.
— Он сознался? — поинтересовался мэр.
— Не извольте беспокоиться об этом, — неопределённо ответил генерал. — Будет лучше, если вы и весь город как можно скорее забудете об этой удручающей трагедии.
Мэр натянуто усмехнулся. А Персиваль позволил себе нахмуриться. То, что генерал Даунстренд назвал трагедией, на самом деле было преступлением. Преступлением против флота. Против города. И по мнению Персиваля, забыть об этом людям стоило лишь после того, как всех, как-либо причастных к этому, выволокут на главную площадь, а затем спустят с них шкуру на потеху толпе.
— Если бы я мог выкинуть это из головы, то давно бы уже так и сделал, Даунстренд. Знаешь, я ведь собирался лично пообщаться с подполковником Орселом. Расспросить о том, что случилось возле границы.
— Нападение кораблей Иль’Тарта, сэр, — отчеканил Даунстренд.
— Да, и я собираюсь придерживаться этой версии. Дело в деталях, Даунстренд. И я был бы рад обладать всей информацией, прежде... Прежде, чем меня начнут жечь каверзными вопросами науськанные дипломаты Иль’Тарта или эти королевские палачи с глазами, как у ястребов. Боги, Даунстренд, больше всего на свете я бы хотел, чтобы в этот Спуск всё было иначе. Хотел бы заниматься обустройством города, превращая его в самую настоящую обитель радости и счастья для всех людей, как мечтала моя матушка. Но вместо этого я должен разбираться с задушенными солдатами, сгоревшими горожанами и бесконечной пальбой из пушек. А теперь ещё и король собирается обрушится нам на головы через несколько недель. Представляешь, Даунстренд, он собирается провести переговоры на Иль’Прите! На Иль’Прите, что б его! Можешь считать меня пессимистом, но это не кажется мне таким уж хорошим знаком!
— Я понимаю, сэр, — кивнул генерал. — И кроме убийцы я нашёл решение ещё для одной нашей проблемы. Оно перед вами.
Мэр оглянулся по сторонам, и Персиваль увидел, как его маленькие, красные от усталости и недосыпа глазки, забегали по кабинету.
— Слева от вас стоит Персиваль Болло, — пояснил генерал.
Мэр остановил взгляд на Персивале и будто только теперь отличил его от предметов интерьера. Беглым взглядом оценил его совершенно неподходящий месту и случаю внешний вид, но куда больше внимания уделил лицу, всматриваясь в него внимательно и пристально.
— Болло... Болло... Ну конечно! Болло! Да, Даунстренд! Это именно то, что нам сейчас нужно. Я пришлю к тебе нескольких своих людей — попробуем выставить всё в правильном свете. Оденем, причешем, напудрим и всё такое. Плевать, даже если он не умеет сражаться, как его отец! Эй, мистер Болло, какое у вас звание?
— Я... — Персиваль не был готов соврать мэру, но не смог и произнести правду.
— Не разговорчивый парень, да? — усмехнулся мэр, тут же обернувшись к генералу. — Ничего, напишем ему речь. Что-нибудь возвышенное, со словами вроде чести, доблести и долга перед городом. — Он на секунду осёкся. — Ты ведь справишься, Даунстренд? Мне ведь не стоит переживать из-за этого проклятого праздника в честь Спуска?
— Да, сэр. Так точно, сэр.
Мэр несколько раз стукнул толстыми пальцами по подлокотникам кресла, а затем вдруг резко вскочил на ноги и направился к двери. Проходя мимо Персиваля, он жизнерадостно ему подмигнул.
— Удачи вам, мистер Болло. Был рад с вами познакомиться. Если будете всё делать правильно, построите себе карьеру не хуже вашего отца. Сегодня ваш счастливый день, это уж точно. Но вы это заслужили, не сомневайтесь. Разве что... В следующий раз, надеюсь, вы будете в мундире.
И, вновь усмехнувшись, в явно приподнятом настроении мэр вышел.
Какое-то время Персиваль и генерал Даунстренд молчали. Затем наконец вопрос вырвался у Персиваля:
— Что... Что это значит?
— Мэр Олси любит, когда проблемы решаются сами собой. Хотя, предполагаю, он не полностью отдаёт отчёт в том, как плоха сложившаяся ситуация. Учитывая, сколь мало его заботят дела армии.
— Вы... Говорили обо мне...
— На протяжении всей нашей жизни нам приходится делать выбор, Персиваль. Порой мимолётный, но ведущий за собой грандиозные последствия. Ты совершил один из таких вчера. Выполнил мой приказ, хоть это и было тяжело.
Персиваль сглотнул. Он потратил достаточно времени, чтобы убедить самого себя, что сделал всё правильно. И так и не добился в этом успеха. Более того, теперь, зная о смерти подполковника, уверенность его ещё больше пошатнулась.
— Мне тоже пришлось сделать выбор, — добавил генерал Даунстренд. — И потому ты здесь. Подполковник армии Иль’Пхора, армии, по праву считающейся сильнейшей во всех четырёх королевствах, погиб ночью в этом самом здании. В здании, которое кишмя кишит военными. И я боюсь, это может сильно подорвать наш авторитет. А может и вовсе сломить боевой дух.
Персиваль сглотнул. Он не думал об этом в таком ключе. Он вообще старался поменьше размышлять о последствиях. В особенности о последствиях того, что сам совершил.
— Мне нужен новый подполковник, Персиваль, — Чёрные, словно сама бездна, глаза генерала вдруг вцепились в Персиваля, и его пробрал холод. — Я назначил тебя. Подал документы ещё до твоего прихода.
— По... Подполковник? — Персиваль почувствовал, как в голове вдруг всё перемешалось. Восторг, но с небольшой щепоткой горечи. — Сэр, после вчерашнего... Мне кажется, люди не одобрят такой выбор.
— Если ты ещё не понял, солдаты под моим руководством должны делать то, что я им говорю, — поморщился генерал. — Они не любят тебя, не так ли? Их разочаровывает, как сильно ты стараешься.
